Родители купили катушечный магнитофон «Комета», четырехдорожечный. Точнее, дали денег, а покупал я сам, в Москве на проспекте Мира.
И эта покупка через некоторое время привела меня в детскую комнату милиции — меня поставили на учет.
Стереонаушники были дорогие, а очень хотелось слушать любимые группы: «Queen», «Deep Purple», «Pink Floyd», «Круиз», «Воскресенье», «Машина времени» — всех не перечислить.
Забраться с ногами в кресло, укутаться пледом и балдеть.
Как-то раз приходит ко мне друг Толя и говорит:
— Хочешь стереонаушники?
— Конечно хочу, что за вопрос.
— Короче, я знаю, как мы их сделаем. Бери большой напильник и пошли к телефону автомату.
Вот так я в двенадцать лет встал на преступную тропу. Один стоял на стрёме, а другой напильником разбивал телефонную трубку пополам, вытаскивали динамик и давали дёру.
В стереонаушники нужны два динамика, а нас двое, значит, нам надо было четыре динамика — четыре телефонные будки.
Потом мы кого-то просили принести нам с завода противошумные наушники. Вытащили из них поролон, вставили динамики, припаяли провода, и наушники готовы. Ой, сколько было радости. Но она продолжалась недолго.
В школе, во время урока меня вызвали к директору. Захожу в кабинет, а там меня ждет милиционер. И тут я все понял… Стало очень страшно. Меня посадили в УАЗик и повезли в отдел милиции. Толик учился в другой школе, и когда я вошел в отдел, он был уже там.
Помню, как нас по очереди допрашивали, всё как в кино: два следователя — один добрый, другой злой. Один говорит ласковым вкрадчивым голосом, а другой орет и обещает посадить на малолетку. Только зря они комедию разыгрывали, мы сразу же во всем и признались.
Очень хотелось иметь стереонаушники, а больше мы ни о чем и не думали. Оба в соплях, сидим, ревём, у дяденек милиционеров прощения просим.
В общем, отправили нас на комиссию по делам несовершеннолетних, с родителями.
Не забуду, как отец стоял и сгорал от стыда. Я до последнего был уверен, что, когда придем домой, мне не избежать ремня. Но отец со мной просто поговорил. А потом сел ко мне, зарёванному, на кровать, и молчал.