Внук управляющего пароходством из Великого Устюга расшифровал письменность индейцев майя, за что удостоился двух памятников в Мексике.
Научные центры его имени с 2010 года существуют в Гватемале и Мексике, а двоюродная сестра была директором Великоустюгского краеведческого музея.
Тем не менее «последний гений XX века» (так назвала вышедшую в сентябре 2019 года монографию о нём его ученица Галина Ершова) предпочитал не афишировать эту сторону своей жизни. В частности, в автобиографии, говоря о матери-домохозяйке, ни словом не обмолвился о её устюжских корнях...
Сам он, родившийся в Украине (в Харькове даже есть улица его имени), а с 1949 года и до конца жизни проработавший в знаменитой питерской Кунсткамере, писал: «Сердцем я всегда остаюсь мексиканцем». Эти слова высечены на памятнике ему, воздвигнутом в 2018 году в мексиканском городе Мериде рядом с Большим музеем мира майя.
По следу матери
Лауреат Государственной премии СССР, доктор исторических наук Юрий Валентинович Кнозоров (а речь именно о нём) иногда с иронией именовал себя «дитя сталинского времени»: в его судьбе отразилась целая эпоха.
Валентин — отец учёного — родился в Екатеринодаре. А вот по материнской линии предки Юрия Валентиновича были родом из Великого Устюга, из уважаемого семейства Макаровых.
Про деда по этой линии Сергея Васильевича Макарова даже его ныне здравствующим правнукам мало что известно. Великоустюгская писательница и краевед Любовь Данилова выяснила лишь, что он служил управляющим Северо-Двинским пароходством Василия Кострова в Великом Устюге.
Купец первой гильдии Василий Иванович Костров (1828-1887) был человеком неукротимой энергии, что быстро сделало его одним из самых богатых горожан, а в 1867 году — и городским головой. Сколотив состояние на торговле льном и щетиной, он в 1874 году вместе с двумя другими купцами учредил сперва «Товарищество Северо-Двинское пароходство на вере», а позже — уже собственное Северо-Двинское пароходство, которое по наследству перешло потом к его сыну.
Именно этим пароходством управлял дед Юрия Кнорозова Сергей Васильевич Макаров. Как рассказывает Любовь Данилова, одна из его дочерей, Любовь Сергеевна (в замужестве Мансветова) была очень уважаемым в Великом Устюге врачом и мамой директора Великоустюгского краеведческого музея Елены Сергеевны Мансветовой. А другая, Александра Сергеевна, стала матерью Юрия Кнорозова.
Удар судьбы
Его отец Валентин познакомился с Александрой в Петербурге. Там же родители будущего учёного и обвенчались в 1911 году. После рождения первенца Сергея семья переехала в Харьков, куда направили Кнорозова-старшего. А когда Валентина забрали в армию, Александра с детьми — Сергеем и родившейся к тому времени Галиной — переселилась в железнодорожный посёлок Южный (ныне город Пивденное). Там и появился на свет Юрий.
Судя по воспоминаниям родственников и самого Юрия Кнорозова, он рос беспокойным ребёнком. В 5-летнем возрасте, играя с братьями то ли в крикет, то ли в лапту, он получил сильный удар по голове, лишившись на некоторое время зрения. Именно этот удар, как искренне считал Юрий, и открыл его способности.
Окончив в 1939 году рабфак, Юрий Кнорозов решил выучиться на психиатра. Но медицинские факультеты в то время готовили в основном военных врачей, а медкомиссию Юрий не прошёл из-за врождённого плоскостопия. Пришлось поступать на исторический факультет Харьковского университета.
...Все планы порушила начавшая Великая Отечественная война. Девушка, с которой Юрий встречался, была убита немцами. Семья в Южном уцелела, но дом был занят оккупантами, и Кнорозовы переселились в сарай-пристройку. Поскольку Юрий подпадал под немецкую трудовую мобилизацию, он был вынужден скитаться по сёлам в поисках заработка, чтобы поддержать мать и сестру...
В конце концов Кнорозовым удалось перебраться в Воронежскую область, а затем оказавшийся в Москве и ставший уже полковником Валентин Кнорозов сумел вытащить семью в столицу.
«Прорыв Кнорозова»
Сперва Юрий, ставший студентом истфака МГУ, увлёкся египтологией, а после войны, в 1946 году, выбрал для специализации кафедру этнографии и тогда же заинтересовался расшифровкой письменности индейцев майя.
Цивилизация майя — крупнейшая в доколумбовой Америке — оставила после себя множество загадок, одна из которых — письменность. Это хорошо разработанная система знаков, напоминающих египетские иероглифы, которые кропотливо вырисовывались на керамике и стенах, записывались в бумажных кодексах, вырезались в дереве или камне. Всего доступно порядка 7000 текстов. Сегодня из около 800 известных знаков расшифровано примерно 75%, что позволяет прочитать до 90% надписей. Но этого не было бы, если б не вклад Юрия Кнорозова.
Правда, в Москве устроиться в аспирантуру ему не позволили, поскольку в своё время он числился на оккупированной территории. Лишь в Ленинграде нашлось место младшего научного сотрудника в восстанавливаемом после войны Музее этнографии (сейчас — Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской академии наук — один из крупнейших и старейших этнографических музеев мира, являющийся преемником первого российского государственного публичного музея — знаменитой Петровской Кунсткамеры, основанной Петром I в 1714 году).
Легенда гласит, что когда Кнорозов приехал в 1949 году в Ленинград, его поселили прямо в здании Кунсткамеры, в крохотном «пенале» шириной в три метра. Но это всё байки. На самом деле Юрию Валентиновичу предоставили жилую комнату в служебном помещении неподалёку.
В 1952 году Юрий Валентинович опубликовал статью «Древняя письменность Центральной Америки», в которой предположил, что при расшифровке письма майя следует считать каждый символ не отдельной буквой алфавита, как полагали ранее, а целым слогом. За этот метод, впоследствии названный «прорывом Кнорозова», учёный в 1955 году получил сразу докторскую степень, минуя кандидатскую.
В 1977 году за расшифровку письменности майя Кнорозов был удостоен Государственной премии СССР. Но лишь в 1990 году ему удалось впервые побывать в странах, письменность предков жителей которой он расшифровал.
А вот до Великого Устюга, родины своей матери, он так и не добрался.
30 марта 1999 года учёный, чьи заслуги признал весь мир, скончался от инсульта. Похоронили Юрия Валентиновича на Ковалёвском кладбище под Петербургом.
Памятник на его могиле — стела с изображением Кнозорова с кошкой на руках и иероглифами, означающими годы его жизни по календарю майя. А перед стелой установлен жертвенный камень — знак того, что в жертву науке принёс свою жизнь внук управляющего пароходством из Великого Устюга.
Алексей Анатольев
Полностью статью читайте на сайте газеты «Премьер». Подписывайтесь на наш канал, чтобы каждый день узнавать что-то новое!