Автобуса не было уже минут сорок. Я и ещё человек пять-шесть на остановке, топтались и периодически выходили на дорогу-посмотреть, идëт нет. Большие пальцы на ногах начинали замерзать. Я пытался шевелить ими, чтобы хоть как-то то их согреть. Так мне советовал делать мой отец, но почему то это не помогало. "Отец", не люблю это слово, какое то оно холодное, официальное. Мне ближе папа. Хотя мама всегда говорила " Отец". Пошел снег, но от этого теплее не стало. Мороз уже пробрался во все закутки и складки моей одежды.Носа я уже не чувствовал. Прошло еще полчаса прежде чем приехал автобус. Это был икарус"гармошка", и в нем было не сказать что теплее, но хотя бы не было ветра. Я показал кондуктору проездной и уселся на свободное место. Ехать было не далеко, и минут через пятнадцать я вышел на нужной остановке. Минут двадцать я искал дом. Обычный дом. Обыкновенная девятиэтажка. Подойдя к подъезду, я увидел что домофона нет. Тогда их ещё не было почти нигде. Я знал, что меня ждут. Поднявшись на шестой этаж, я позвонил в звонок. За дверью послышалось шарканье, через секунду она открылась. В нос мне ударила резкая вонь. Не запах или аромат, а именно вонь. Так обычно воняют бомжи. У меня заслезились глаза.
—Заходь, сказал высокий молодой человек в очках.—Я ща! Он скрылся в глубине квартиры и вскоре появился с моей тетрадкой. Я не был с ним знаком лично, но знал что его называют„Славка каланча”, очевидно за его высокий рост. Он делал контрольные по высшей математике за деньги. Открыв тетрадь, мы быстро пробежались по основным пунктам. Я достал из внутреннего кармана смятую купюру в пятьсот рублей и протянул их ему. Тетрадь я убрал в рукав.
—Ну бывай!—сказал мне Славка, после чего я пожал его тощую ручку и поспешил на улицу. Мне срочно нужен был глоток свежего воздуха. Довольный я пошагал к остановке. Через два дня я сдал зачет по высшей математике, а еще через три узнал, что Славка-каланча покинул этот мир. Оказалось, что он торговал не только контрольными. И не только торговал...Заканчивался январь, снег всë больше засыпал городские улицы, а жизнь продолжалась. Не для всех...