Какой тропой бы не пошёл,
И чтобы не свершилось, –
Храни, что в «зазеркалье» цвёл,
Цветок, даруя милость…
Он жил в звезде:
В груди за дверцей, –
Мечтой твоею был.
Ты только верь:
Люби, мой друже, сердцем, –
И помни то,
Как им[1] ты был храним…
[1] Высшим смыслом, ниспосланным в виде определённого обстоятельства, – дабы закрепостив, привить мудрость особую, граничащую с Абсолютным недосягаемым человечному.
LXVI
И чтобы не случилось,
И чтобы не стряслось, –
Багаж сомнений свой отбрось!
Воззри вышины голубой,
Да созерцая чувств покой,
Представь громадную планету,
Летящую сквозь эру света…
Сквозь пространства обода,
Пыли, вьющей с далека.
Сквозь обители миров,
Вереницы облаков,
Образов, перу чьи вровень
Были вовсе не под стать, –
Тому очерк их виновен
Чьего думой не предать…
Возомни лишь то, дитя,
Как ей грустно без края
Лететь в пропасть бытия!
Ей быть худо не узнаешь, –
Она жаждет, как никто,
Когда вспомнишь ты и станешь
Кем быть вправе суждено…