Рассказ прислан нашим читателем в рамках десятого сезона акции «Заработай на своей истории о птицах». С 1 по 30 сентября 2020г. бонус составит 3000 рублей. Ссылку на условия акции вы найдете внизу страницы.
Мой папа работал над документальным фильмом про Австралию и однажды, собираясь в очередную командировку, сказал мне:
- Я поговорил с мамой. Ты можешь составить мне компанию, только если закончишь первую четверть без единой тройки, - и, увидев, как загорелись мои глаза, усмехнулся, - Мы будем работать в национальном парке, и, я думаю, для тебя тоже найдем занятие. Всё же лучше, чем проводить дома весенние каникулы, - и потрепал меня по затылку.
Мне всегда хотелось в путешествие. Папа уезжал часто и надолго, но никогда не брал меня с собой, говорил, что я ещё маленький, буду ему только мешать. А сейчас мне 12 лет - всем должно быть понятно, что я стал достаточно взрослым и сам могу за себя отвечать.
Уже через два месяца я сидел в самолёте и смотрел в иллюминатор на облака, предвкушая скорую встречу с Австралией. Рядом со мной расположились папа и его коллега Олег, который из-за своего огромного роста почти не помещался в сиденье и из-за этого выглядел комично.
Нужно сказать, что мама собирала нас, как на войну: сменная одежда, лекарства, продукты на первое время, документы и множество других необходимых вещей, о которых я раньше не имел представления, были упакованы в мешки, а мешки сложены в огромные походные рюкзаки.
Она волновалась, но не пыталась отговорить меня, потому что понимала - рано или поздно это должно было произойти. И я был счастлив.
Но, как известно, когда путешествуешь с детьми, всегда что-нибудь идёт наперекосяк: то ли мы и вправду требуем слишком много внимания родителей, отвлекая их от дел насущных, то ли, как говорил Константин Мелихан: «Не иметь детей - преступление, а иметь- наказание».
Первая неприятность случилась в аэропорту ещё до посадки: мы чуть не опоздали на самолёт, пока всем аэропортом искали мой билет, который, оказывается, лежал в заднем кармашке джинсов.
После перелета мы ночевали в доме папиного знакомого в Дарвине. А на следующее утро мы с папой проспали, и джип ушел без нас. Папа лишь тяжело вздохнул. Он смог договориться с капитаном отходившего из бухты грузового парома, чтобы нас взяли на борт, и мы отчалили.
Именно на пароме я впервые увидел его - большого, статного, белого попугая. Он сидел в старой клетке из бамбуковых прутьев, и лениво взирал на проходящих мимо матросов. Один из них, смуглый австралиец с черными усами на широком лице, заметив мой интерес, подошёл к клетке и, махнув рукой, произнес на русском языке с каким-то заморским акцентом:
- Иди сюда, мальчонок! Познакомлю.
Я с нескрываемым любопытством подошёл к ним. Попугай замахал крыльями и крикнул что-то на своем корявом птичьем. Мне показалось, что я услышал «Рича-Рича» как сквозь помехи на радио. Австралиец довольно усмехнулся.
- Это он перед тобой красуется. Мы нашли Ричарда неделю назад, за ним охотились браконьеры. Птица вылетела из джунглей с повреждённым крылом, и скакала по ящикам с виноградом, которые мы транспортировали в Южную Австралию.
Мужчина открыл клетку и провел пальцем по белому оперению:
- Какаду умные, брат, очень умные! Мы его, конечно, заметили, он дался без боя, нашли клетку, отвезли в клинику, и местный врач его вылечил. Прикрепил палочку к крылу, вот сюда, - он легонько постучал по внешней стороне крыла какаду, тот недовольно мотнул желтым хохолком, - только сегодня утром сняли.
Я завороженно наблюдал за попугаем. Ричард чистил перья и посматривал на меня своими умными глазками.
- А он сможет летать?
- Конечно. Достаточно в клетке насиделся. Нельзя, брат, чтобы вольная птица забывала, как летать. Я слышал, вы в Национальный парк собирались, может выпустите его там?
Признаюсь, если бы я был девчонкой, в тот момент заверещал бы от счастья, но сдержался и с горячей благодарностью пожал моряку руку. Выпустить попугая! Самому! В Австралии! Лучше и не придумаешь.
- А говорить он умеет?
- Не знаю, брат, нам некогда с ним заниматься. Кормить кормим, гладим иногда, но говорить ещё не учили.
Тут моряка кто-то позвал, и он скрылся за грузовыми контейнерами. Мы с попугаем остались одни. Я на всякий случай закрыл дверцу, чтобы он на меня не набросился. Но попугай, наоборот, выглядел миролюбивым.
Он деловито прошёлся по дну клетки, демонстрируя свое оперение, и принялся тихонько грызть прутья на другой стороне. Это меня озадачило. Я обошел клетку и увидел, что на деревянном ящике, стоящем неподалеку, лежит плетень с фруктами и палочками. «Кушать хочет!», - понял я.
Все четыре часа на судне я провел с Ричардом: кормил его, рассматривал, даже учил говорить. Попугаю нравилось мое внимание - он благодарно кивал за очередное угощение и истошно кричал, когда не мог поймать палочку, которую я просовывал сквозь прутья клетки, пытаясь с ним играть.
Вся команда на пароме улыбалась. Когда пришло время сходить, сам капитан вышел из каюты и пожелал нам удачи, а добрый австралиец помог нам перенести клетку с попугаем на берег. Только спустя время я понял, что даже не спросил его имя.
На причале нас встретила папина команда. Клетку с Ричардом отбуксировали к палаткам, было решено его пометить. Не без труда надели на лапку металлическое колечко, потому что попугай, увидев родные джунгли и почувствовав приближающуюся свободу, скакал по клетке и орал.
- Пусть помолчит немного, - сказал папа, накрывая клетку брезентом. Крик действительно смолк, - Так он будет думать, что наступила ночь. А мы пока пообедаем.
Я еле дождался, когда мне дадут тарелку, быстро съел обед, и побежал обратно к клетке. Ричард мне полюбился.
«Хотел бы я иметь такого друга в нашей скучной городской квартире! Я бы научил его произносить слова, мы бы играли в совместные игры. Я бы всем своим одноклассникам доказал, что дружба между человеком и птицей возможна! - думалось мне, - А вдруг он пропадет здесь, в диких джунглях? Вдруг не сможет найти пропитание и умрет в расцвете сил. Тогда ведь и популяция сократится. И всё это может привести к вымиранию вида!».
- Что ты наматываешь круги вокруг клетки?
Я обернулся. Папа стоял в нескольких метрах от меня, попивая из кружки, и хитро так улыбался. Понял, значит, что меня гложет.
- Папа, пожалуйста, давай его заберём? Он пропадет без нас, я это чувствую! Он не сможет один жить.
- Он будет не один, - папа подошёл ко мне и положил руку на плечо, - у него тут уйма сородичей, ты просто ещё не видел. Какаду очень общительные, наш попугайчик живо найдет новых знакомых.
- Ну вот. Если попугаев много, они отберут у него всю еду! Тем более он за неделю уже привык к людям и разучился сам добывать пищу.
- Нет, навыки, заложенные природой, не потеряешь за неделю. Сейчас на материке начало осени, многие деревья отцвели, на них выросли фрукты и образовались семена - это маленький рай для пернатых обитателей. Какаду не погибнет, он и сам хочет на свободу - ты видел, как поменялось его поведение, когда мы принесли его на сушу. Его необходимо отпустить.
Выпускали всей командой. Папа настроил камеру, снял брезент с клетки. Я в последний раз поговорил с Ричардом, пожелал ему удачи, погладил по спинке. Он уже не кричал - понимал, что расстаёмся, и внимательно слушал мои указания.
- Ну, лети, Ричард!
Я отошёл и сжал руки в кулаки, чтобы ненароком не заплакать. Мне было очень жалко отпускать его. Попугай резво выпрыгнул из клетки, замахал крыльями, раскрывая их во всю длину, пробежал несколько шажков и, подпрыгнув, взлетел.
Приземлился на ветку стоящего рядом дерева, потом взлетел на следующее, да так и скрылся в джунглях. Уже в последний день моего пребывания на материке, когда мы с папой снимали разноцветных амадинов, мне на голову вдруг упала небольшая слива. А сверху, из листвы деревьев послышался такой знакомый крик «Ричи-Ричи». Отблагодарил, значит.
Вы нам очень поможете, если поделитесь статьей в соцсетях и поставите лайк. Спасибо вам за это.
Любите животных? Посетите наш второй канал «Зверски интересно».
Если хотите поучаствовать в акции, читайте условия здесь.