Я тогда техникум только закончил, вот и призвали в ряды вооружённых сил Российской Федерации. Ну что ж, прибыл в областной призывной пункт, где и пришлось пройти очередную медицинскую комиссию.
Хирург не одобрительно поглядел на мои стопы и оформил трёх дневную отсрочку, чтобы я сделал рентгеновский снимок голеностопных суставов. Но перед тем, как выйти из распределителя, одна из уважаемых сотрудниц военкомата забрала мой военный билет до прибытия обратно. Ну, хорошо, подумал я, и поехал домой.
Ничего интересного, снимок показал вторую степень плоскостопия, и я устремился обратно в призывной пункт. В ожидании своей очереди, сидя в актовом зале, было весело послушать вечно недовольного и орущего матершинника деда фотографа, прапорщика советской армии в отставке.
Вот и дошла очередь и до меня. Вызывает меня товарищ капитан, мол, как себя чувствуешь, где служить то хочешь, а вот у тебя недуг с ногами, и к тому же щуплый совсем.
- Да что вы, товарищ капитан! Не смотрите даже на эти мелочи, я со всем справлюсь, трудится привык, и лишь бы в нашей области пришлось трудится на славу родине... Очень прошу вас...
- Так, будь что будет, тащи свой военник.
Вот сдесь я и вспомнил про него. Бегом к сотрудникам, мол, а вот я тогда-то военник вам сдал перед тем как уехать домой, а вот сейчас отдайте мне его, меня забирают в часть. Кое как объяснил ситуацию, а в итоге... В итоге они ничего не слышали про военный билет. Я пытаюсь откосить от службы, да и вообще:
"Тебе будет плохо если не найдёшь его до вечера." Товарищ полковник, военный комиссар.
Дааа, дурно мне стало, и нервы заиграли. С огромным испугом я начал набирать цифры телефонного номера моего отца. Все объяснил, я прав ведь, а тут такое мне предъявляют. Я ведь сам служить пошёл, а в итоге враг народа. Отец просто сказал успокоиться, и позвонил в прокуратуру. Там и объяснили мне, чтобы я чётко дал понять офицеру, что если мой военный билет не найдётся ими же до вечера, то на военный комиссариат будет возбуждено уголовное дело по факту клеветы.
Так и передал полкану. Вот и нашёлся мой военный билет через пару минут. Чудеса.
По дороге в полк.
Все свои, все земляки, катимся в электричке по дороге в воинскую часть с товарищем капитаном. Смех и радость будущих сослуживцев, будто тысячу лет знакомы. До поры, до времени.
Рота молодого пополнения. Плац. Делай раааз, два. Триии, четыре. Было слышно по пять часов до обеда, и по столько же до ужина. Все красные, будто от труда. А нет, от солнцепёка на плацу. Офисная форма превращалась в труху, а значит дембеля отправлялись домой на родину в форме полученной не совсем законными путями.
Был каптёр у нас на РМП, так скажем прикомандирован из своего подразделения, дабы избежать второго срока заключения. С сержантами и прапорщиками общался только на ты. Нигде не появлялся, кроме нашего телесного осмотра...
Телесный осмотр.
Есть у кого какие жалобы там? Может, у кого температура, кто плохо себя чувствует?
Конечно же, все чувствуют себя отлично в конце дня, и никаких вопросов и быть не должно, дабы не подставлять ответственного по подразделению на сегодняшний день. Книга учёта термометрии само собой заполняется по желанию дежурного по роте, а значит и температура тела у каждого солдата всегда не может превышать 36,7 градусов.
В дело вступает наш каптёр на "сверх срочной" службе.
Кто не сдал телефон в ящик для хранения будет молчать до последнего, пока каптёр не разнесёт найденный им же в личных вещах ребят абонентский терминал и зарядное устройство. Первый пошёл, второй туда же.
Далее производилась проверка на стресс и силовую устойчивость. Из всей шеренги, от самого первого до последнего прилетает в живот крепкий дисбатовский кулак. Хлабысь! И первый на корточках, ещё более покраснел, чем от загара. В тот самый момент я в панике задался лишь одним вопросом - куда я попал?
Режим дня.
Просыпаться приходилось заранее, а ложиться спать позже остальных. Успеть побриться и сделать кантик, почистить зубы и привести себя в порядок приходилось раньше всех, дабы не занимать километровую очередь к одной из десяти раковин, а ложиться спать позже, чтобы попросту справить свою малую нужду в спокойствии. Да, после того, как я попал в подразделение пройдя РМП, жить стало гораздо легче, но суть осталась прежней.
После зачисления меня в основную роту, распорядок дня изменился капитально. Мы узнали про наряды, боевые тревоги и ночные стрельбы. Нет ничего слаще чем снять полную экипировку после восьми часов времяпрепровождения в парке техники, передвигаясь туда и обратно по тревоге километр бегом. Ничего вкуснее нет, чем неправильно поданная команда заместителю начальника штаба твоего батальона в присутствии начальника штаба в суточном наряде. А аромат строгого выговора от командира роты за передвижение на снятом предохранителе твоего автомата?
От завтрака до обеда, а от обеда до ужина. Кормили конечно превосходно и вкусно. Еда для меня была единственной отдушиной. Вкусновато, но маловато. Маленькие порции и быстрый приём пищи не насыщал организм. Кто то пихал хлеб и конфеты в карманы, но потом все равно съедал все в торопях на плацу под присмотром сержанта. Кто то умудрялся кушать в туалете, но командир роты лишь высмеивал таких и кличил "нехватами".
Работы, точнее, "рабочки" в армии хватает, ведь это единственная задача солдата. После девяти часового построения назначается группа из десяти человек на уборку закрепленной за их подразделением территории. Кто то отправляется в казарму наводить уборку. Более "подкованные" ребята не выходят на построение, отсиживаясь в комнатах, тем самым пролетая мимо глаз старшины.
Да, есть и личное время, с 14:30 - 16:00. Кто то умудряется притопить под кроватью, между кроватями, ведь на кроватях лежать днём в будние дни категорически запрещено. В свободное время можно сбегать в чипок и покушать в меру.
В 16:00 очередное построение - сиквел рабочки, прервавшейся из за обеда, продолжающейся до вечерней проверки.
Начальство.
Буланов (Карпу) . Что ж, ты набил мне папиросы?
Карп . Никак нет-с.
Буланов . Отчего же нет? Ведь я тебе велел.
Карп . Мало что велели! А когда мне?
Буланов . Нет, уж вы здесь зазнались очень. Вот что. Я вот Раисе Павловне скажу.
Карп . Не скажете; вы при них и курить-то боитесь.
Буланов . Боитесь… Чтоб были набиты! Не десять раз тебе говорить!
Отрывок из пьесы "Лес" Александра Островского.
Командир роты у нас был жадный мужик. С зарплатой офицера не мог купить себе пачку сигарет. Или быть может в целях экономии средств давал команду одному из своих подручных ефрейторов собрать с народа дань, тобишь пачку сигарет, с каждого по возможностям.
Вот и переехал он к нам в казарму, в свой кабинет. Месяца два жил, покоя не давал. С женой поссорился внеочередной раз, вот и бесился. А жена его в медпункте фельдшером была. Ночные подъемы, построения. Физическая подготовка была у нас не плохая, потому что сдавали мы нормы ФП каждый день. Он был нашим неким батей, который напился в гараже и устроил дома хаос. Помню, лёг тогда в медпункт зимой, а меня ещё дневальным посадили. Так он и припёрся пьяный выяснять у начмеда, где жена его, мол, дома её нет и нет. А она в физиокабинете спряталась от него. Такой служебный роман получается...
Абонентские терминалы.
Могу сказать сразу, что тут с телефонами строго. Вечные обыски, проверки. Выдача телефонов производилась у нас по выходным - в субботу с 19:30 до 20:30, а в воскресенье после обеда до вечерней проверки.
Но я конечно же никогда не сдавал телефон в канцелярию, потому что мне безумно хотелось быть как можно чаще на связи со своей любимой девушкой, и приходилось не мало рисковать. Да да, на таких как я существует отряд офицеров ЗГТ - металлоискатели и обыски без предупреждения их кредо, ведь за каждый найденный ими телефон у срочника им полагается премия, а для солдата строгий выговор, либо гауптвахта - всё решает командир. Со службой защитников государственной тайны мне к счастью не приходилось иметь дела, но от командира роты частенько прилетало за одно и то же.
Стоило ли служить?
Да. Не думаю, что год зря потратил, какой то жизненный опыт был получен, в глазах своей невесты стал ещё более мужественным, что было для меня самое важное, да и выносливость закалилась не дурно. Где то месяц ещё после возвращения не мог понять где я, и что происходит, ведь один год шёл как пять лет. Но потом эти мысли просто улетучились, и я полностью свыкнулся с гражданской жизнью.
"Учиться, учиться, и ещё раз учиться." В. И. Ленин.