На Strelka Film Festival by Okko показали хит Берлинале, новый фильм Кристиана Петцольда «Ундина». Кинокритик Денис Рузаев, как режиссер исследует новейшую немецкую историю через миф о вышедшей из воды нимфе-соблазнительнице. 18+
«Если ты уйдешь от меня, тебе придется умереть», — холодно говорит Ундина (Паула Беер, награжденная за эту роль «Серебряным медведем» последнего Берлинского фестиваля). Ее возлюбленный, типичный берлинский хипстер Йоханнес, несколько меняется в лице — но все равно уходит. Смерти, впрочем, придется подождать. Сначала Ундине нужно закончить работу: она читает в одном из местных музеев лекции о том, как история Берлина отражается в особенностях городского планирования и подхода властей — имперских, веймарских, нацистских, а затем ФРГ и ГДР одновременно — к урбанистике. Вот только после лекции в ее жизнь ворвется промышленный ныряльщик Кристоф (Франц Роговски).
Сопровождает эту сцену и мрачный потусторонний шепот, слышный только Ундине, напоминающий о ее не совсем человеческой природе. Ундинами в германском фольклоре и литературе эпохи романтизма называли нимф рек и озер, которые оберечены влюбляться в людей и убивать их в случае предательства, возвращаясь обратно в водную стихию. Но, может быть, этой конкретной Ундине такой судьбы удастся избежать?
По крайней мере, режиссер фильма Кристиан Петцольд так старательно и проникновенно показывает вспыхивающую между ней и Кристофом страсть, что кажется, никакая трагедия в этом романе просто невозможна. Но вот за кадром постепенно сгущаются звуки саундтрека, а в реалистичный, современный сюжет всё сильнее вторгается сюрреализм и морок древности.
Кристиан Петцольд сделал себе имя как представитель Берлинской школы, самого важного явления в немецком кино ХХI века, основанного на микрореализме стиля и повышенном внимании к психодраматике обыденности. Петцольд, впрочем, давно позволяет себе куда более амбициозные в плане масштаба и подхода работы – хотя бы потому, что того требует главный объект его интереса — немецкая история во всем многообразии своих сюжетов и катастроф.
В «Барбаре» он через историю об актрисе, за которой следят агенты штази, фиксировал паранойю восточногерманской жизни в эпоху Холодной войны. В «Фениксе» всматривался в травмированные судьбы выживших в мясорубке концлагерей и Второй мировой. В «Транзите» уже через аллегорию столкновения времен и жизненных историй транслировал тревогу и страх возвращения фашизма.
На этом фоне «Ундина» кажется шагом в сторону: история и фольклор — все-таки не одно и то же, тем более что Петцольд, который и в прошлых картинах всегда был склонен к мелодраматике, здесь отдает на откуп романтической линии и вовсе весь сюжет. Но развитию отношений Ундины и Кристофа здесь сопутствует и рассказ о другой форме прогресса — трансформациям Берлина, его превращению из крупного торгового центра прошлых столетий в символ идеологического разъединения ХХ века, а затем и в современный символ джентрификации и экономических перемен. О том, насколько этот контекст важен для его картины, Петцольд дает понять настойчиво — то раз за разом разбивая историю фрагментами лекций Ундины, а то и вовсе наделяя ее разговор о городе с возлюбленным даже большей эротической энергией, чем их сцены в постели.
Большая история, как пытается показать «Ундина», отражается не только в частных драмах и судьбах простых людей, но и тесно переплетена почти с магическим, сверхъестественным. И Петцольд, в своих предыдущих фильмах осмыслявший недавние трагедии немецкого народа, здесь примиряет современность с легендами, из которых национальное самосознание когда-то и сформировалось. Эти легенды после того, как подъем немецкого духа привел к нацизму, в последние десятилетия свое обаяние и магию несколько утратили. «Ундина» осмеливается вновь признаться им в любви.
Выпуск нашего подкаста «Как в жизни», посвященный фильму, можно послушать по всех подкаст-платформах:
Смотрите в Okko коллекцию фильмов с прошедших фестивалей на «Стрелке»