Кто мы? И почему мы? Мы, обэриуты, — честные работники своего искусства. Мы — поэты нового мироощущения и нового искусства. Мы — творцы не только нового поэтического языка, но и созидатели нового ощущения жизни и ее предметов.
Ощущать мир рабочим движением руки, очищать предмет от мусора стародавних истлевших культур, — разве это не реальная потребность нашего времени? Поэтому и объединение наше носит название ОБЭРИУ — Объединение реального искусства.
Это выдержки из манифеста обэриутов. Сейчас сложно точно узнать, как возникла такая аббревиатура. Некоторые полагают, что первый вариант названия ОБЭРИО был изменен на ОБЭРИУ из озорства, чтобы позднее отвечать любопытным:
Почему вы называетесь ОБЭРИУ? — Потому что заканчивается на У!
Отряд левого искусства
Дом печати был центром художественной жизни Ленинграда второй половины 20-х годов. Именно здесь обсуждались проблемы «левого» искусства, рьяным пропагандистом которого была дирекция Дома.
Директор Дома печати в 1927 году предложил литературному содружеству ОБЭРИУ войти в состав Дома печати в качестве литературно-театральной секции, в которую входили Даниил Хармс, Александр Введенский, Игорь Бахтерев, Константин Заболоцкий и другие авангардные поэты и писатели. Для репетиций им выделили помещение в Шуваловском дворце. Здесь был подготовлен и поставлен на сцене самый известный творческий вечер обэриутов.
Вечер "Три левых часа"
Именно на этом представлении обэриуты планировали представить свету свою литературную группу.
Использовалась и «живая» реклама: по улицам города ходил человек в "пальто" - треугольник из холста, исписанный надписями. Сейчас такая реклама на улицах вызывает раздражение. Но в 20-е годы это было очень любопытно! Поэтому прохожие останавливались и читали надписи. Вот такие:
2×2=5
Обэриуты — новый отряд революционного искусства!
Мы вам не пироги!
Придя в наш театр, забудьте все то, что вы привыкли видеть во всех театрах!
Поэзия — это не манная каша!
Кино — это десятая муза, а не паразит литературы и живописи!
Мы не паразиты литературы и живописи!
Мы обэриуты, а не писатели-сезонники!
Не поставщики сезонной литературы!
И еще раз на углу пальто, красными буквами: 2×2=5!»
Обэриуты отправили афиши в Госиздат, Публичную библиотеку, университет, книжные магазины, филармонию, в редакции, издательства, в Союз поэтов.
Но билеты расходились очень плохо. По воспоминаниям юного поэта Игоря Бахтерева, на вечер он ехал с бутылкой вина, чтобы не выступать трезвым перед пустым залом. Этого не произошло. Зрители начали собираться к самому началу представления, в зале был аншлаг!
Игорь Бахтерев выступал самым первым. Хотя в анонсе говорилось о "конферирующем хоре". Предполагалось, что на сцену выйдут Хармс, Заболоцкий, Введенский и Бахтерев и будут читать небольшие фрагменты текста. Но за десять минут до выступления они выяснили, что текст не только не выучен, но и не написан...Поэтому Бехтерева вытолкнули на сцену с разрешением читать что угодно.
А потом появился Хармс. Восседая на черном лакированном шкафу.
Позднее Игорь Бахтерев так вспоминал этот момент:
«Подпудренный, бледнолицый, в длинном пиджаке, украшенном красным треугольником, в любимой золотистой шапочке с висюльками, стоял, как фантастическое изваяние или неведомых времен менестрель. Он громогласно, немного нараспев читал "фонетические стихи"».
Наконец, стихи у Хармса закончились. Он вытащил часы из кармана, многозначительно на них посмотрел и объявил, что в это время в центре города читает свои стихи поэт Николай Кропачев (и он действительно их читал удивленным прохожим). А зрители поняли, почему фамилия поэта была написана вверх ногами.
Всё выступление было пронизано озорством. Поэты сопровождали чтение стихов немыслимыми выступлениями: катались на трехколесных велосипедах, падали на сцену, не обращали внимания на порхающую по сцене балерину... А после антракта началась пьеса «Елизавета Бам».
До сих пор ее называют классическим произведением так называемого «театра абсурда». Не буду пересказывать сюжет - если хотите, можете прочесть о нем сами - его не так сложно найти.
Закончилось выступление в начале второго ночи.
Травля обэриутов
На следующий день в "Красной газете" вышла разгромная статья. Автор Лидия Лесная упрекала литературную группу в развязности. А их публику назвала фривольной.
Сейчас я прочитаю два стихотворения, — заявляет Обереут.
Одно! — умоляюще стонет кто-то в зале.
Нет, два. Первое длинное и второе короткое.
Читайте только второе.
Но Обереуты безжалостны: раз начав, они доводят дело до неблагополучного конца».
Последнее публичное выступление группы состоялось в апреле 1930 года в общежитии Ленинградского университета. После этого пресса прозвала их литературными хулиганами и отождествила с классовым врагом.
В 1931 году Введенский, Хармс и Бахтерев были арестованы по политическому делу и сосланы. Этот год и стал последним годом существования объединения.
Что это было?
Обэриуты хотели объединиться с художниками, композиторами, деятелями театра и кино. И таким образом осуществить свою идею, заложенную в самом названии группы. Их способом изображения действительности было искусство абсурда, отмена логики и естественного времяисчисления в своих произведениях.
К сожалению планы "отряда левого искусства" входили в противоречие с государственной политикой в области культуры. Независимые творческие союзы были неугодны власти. Их деятельность ограничивали и планировали совсем запретить. В1933-1934 годах друзья ещё пытались собираться. Но политическая обстановка в стране накалялась, после 1934 года собираться становилось опасно. Хармс описал эти последние встречи так:
Вот сборище друзей, оставленных судьбою.
Противно каждому другого слушать речь,
Не прыгнуть больше вверх, не стать самим собою,
Насмешкой колкою не скинуть скуки с плеч.
Давно оставлен спор, ненужная беседа
Сама заглохла вдруг, и молча каждый взор,
Презреньем полн, копьем летит в соседа,
Сбивая слово с уст. И молкнет разговор
Отношения между обэриутами сохранились, но коллективный характер они утратили.
Если вам понравилась статья - подписывайтесь на канал. Оставляйте ваши комментарии по теме.
Вот какой вопрос меня интересует: хотели бы вы попасть на такое представление?
