Поражает, как русская литература сумела передать обаяние декабризма.
А борьба режима с комедией Грибоедова «Горе от ума» была все той же борьбой с декабризмом вообще и только в этом контексте может быть до конца понятна. Ведь, по характеристике Ап. Григорьева, «Чацкий Грибоедова есть единственное истинно героическое лицо нашей литературы».
Александру Грибоедову приписывают скептические слова, якобы сказанные в адрес декабристов: «Сто прапорщиков хотят переменить весь политический быт России».
Правда, оказалось, что «сто прапорщиков» стояли во главе уже тысяч солдат, а сами могли иметь во главе и генералов.
Кажется, Герцен первый назвал Чацкого декабристом.
Декабризм Чацкого проявляется не только в филиппиках, направленных против крепостного права или аракчеевщины, а и в том, как он любит – вечное испытание русского героя, и, кажется, Чацкий единственный, кто его выдерживает. Выдерживает на любовь, выдерживает и на нелюбовь.
В 1960-х годах XX века Ленинградский БДТ показал свое «Горе от ума», столь многих, хотя и по-разному, взволновавшее. Особенно произвольным по отношению к тексту казался некоторым Чацкий.
И не кричал он, провозглашая разрыв, гневно и уверенно: «Карету мне, карету!» – а разве что только не стонал. Однако, думается, театр был прав даже и исторически по отношению к декабризму, объемному и многоэтапному, и нарушения правды, самой большой правды декабризма, не было, или, скорее, она тем более была выявлена: Чацкий мог из фамусовского дома, из фамусовского мира убегать, мог из него и уползти. Но приползти к нему он не мог...
По материалам рубрики «Наследие» автора Николая Скатова.
Самые интересные очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных фактов из истории, литературы, краеведения, искусства и науки - на сайте Лектория.