Мыши
После переезда в Мяуга жизнь диванного кота кардинально изменилась. Он потихоньку осваивался в этих широтах, привыкал к новым запахам, крики бестолковых птиц уже не пугали его, как в первый день. Перс, умиротворённый, сидел на диване и следил за бестолково снующими хозяевами, готовый в любую секунду нырнуть в спасительную дверь, где он чувствовал себя в безопасности. Постепенно Юстас стал привыкать к дачной жизни, находил прелесть в деревенских просторах.
Жизнь Дэйлайта-младшего в Мяуга стала не только интересной, но и опасной. Он впервые в жизни увидел мышей. Лорд Дэйлайт только беспомощно хлопал рыжими глазищами и перекатывался по траве, как жирный тюлень. Грызуны со всего Мяуга прибегали подивиться на необычного кота, который не выказывал к ним никакого интереса. Они считали Дэйлайта сильным стратегом. Мышиный Совет постановил: спровоцировать хитроумного кота на конфликт, чтобы выявить его природную сущность. Мыши решили вывести кота-пацифиста на чистую воду. Грызуны безнаказанно бегали вокруг Юстаса, строя рожицы своему кровному врагу. Один нахал даже снимал кота на фотокамеру.
Флегматичный кот невозмутимо лежал на траве и наблюдал за самодеятельным концертом шумливых гостей. Мыши нагло позировали перед фотоаппаратом, улёгшись рядом с ленивым котом. Им не терпелось показать необычное фото своим родичам из столицы. Маленьких, но храбрых героев возмущало нарушение общепринятых норм поведения кота. Они нажимали на первичные инстинкты хищника, но надменный перс не делал даже попытки поймать самого захудалого мышонка. Мыши, осмелев, бегали у него под самым носом, а особенно безрассудные даже забирались на кота верхом и с залихватским визгом скатывались с его жирной холки, как со снежной горки на масленицу.
Один из мышат подкатился ему к носу и дёрнул за ус.
– А усы-то у тебя настоящие?! – пропищал отчаянно наглец.
– Больно же! – зашипел рассвирепевший от неожиданной боли кот, резко вскочил и встряхнулся.
Мыши, сидевшие на нём верхом, рассыпались, как горох, и мгновенно попрятались в укромные места.
– Эй, толстый, а улыбнись в камеру! – пищал мышиный репортёр, предусмотрительно пятясь и высматривая возможные пути к отступлению.
- Я не толстый, я в меру упитанный! – обиделся Юсси.
- Да какой ты в меру упитанный, ты же в объективе не помещаешься. А ну выдохни, а то щеки в кадр не попадают!
- А вам, простите, зачем мои щеки понадобились?
- Как это зачем?! Друзьям покажу! А то не поверят! Что в наших краях такой жирдяй появился.
- Никакой я не жирдяй, - поспешил оправдаться Юсь, - Хозяйка говорит, что я маленький и самый красивый.
- Кто красивый? Это ты-то красивый? А-ха-ха-ха! Не смеши мой хвост! Ты такой же красивый, как валенок. Еще и рыжий к тому же! Тебя и дома-то держат из жалости! Мой тебе совет, брат. Иди и утопись, пока лед на речке не встал, не позорь хозяев. А-ха-ха-ха! Видали красавца!
- Сударь, вы не правы! У нас с вами просто разные представления о красоте! Но это не дает вам права смеяться надо мной! Немедленно извинитесь! Я настаиваю! – Кот недружественно навис над зазнавшимся мышонком и оскалился.
Осознав ситуацию, мышонок отстранил фотоаппарат и медленно попятился назад.
- Простите Сэр, простите меня, я не хотел вас обидеть, - когда до мышиной норы оставалось менее двух шагов, он снова повторил, - Мне правда искренне жаль, что вы такой жирный и некрасивый! А-ха-ха! – кривлялся и гримасничал он, пародируя кота: «Сударь! Я настаиваю!»
- Вот ведь валенок, - хохотал мышонок, - Кто же тебя только говорить учил! Ой котяра, тяжело тебе у нас придется! Побьют тебя, свои же побьют, вот увидишь, к бабке не ходи!»
Остаток дня Юсси провел перед зеркалом, раздумывая над словами мышонка, какую именно бабку тот имел в виду и почему ему к ней нельзя ходить.