Глава первая: «Едем на Кавказ».
Часть 4: «Прибыли в Моздок, движемся в Чечню».
Начало – часть 1 читаем здесь.
Эшелон следовал по бескрайним просторам России к станции назначения Моздок, расположенной на территории одноимённого города, второго по величине в РСО-Алания. Именно с Моздока в направлении Алхан-Юрта во Второй Чеченской компании начался боевой путь Н-ского полка, в котором служил лейтенант Денис Миронов.
***
Время пребывания в эшелоне не отличалось многообразием. Капитан Кияткин, как и обещал в первый день, в последующем провёл несколько занятий с командирами взводов, орудий и наводчиками. Давал вводные – подчинённые решали задачи, определяли по таблицам стрельб прицелы, рассчитывали их с учётом различного вида поправок, боеприпасов, подавали команды. В остальное время можно было попросту отсыпаться, чем и пользовалась основная масса бойцов подразделения. Такое времяпрепровождения, кроме наряда и приёмов пищи, разбавляла периодическая вечерняя игра с другими офицерами в карточных «дурака», да «козла», чтение принесённых замполитом батареи газет, его бурчание в период краткой политинформации, а также бренчание на гитаре водителя Цыганкова. Боец хорошо играл и с душой пел произведения Цоя, Шевчука, Бутусова, иных авторов, а также песни афганцев и участников Первой Чеченской компании. Запомнилась на всю жизнь, резавшая поначалу слух фраза из песни «Голубых беретов» «Спасибо, господин президент»:
«Спасибо, господин президент
За мёртвые пустые глаза
За то, что теперь можно всё
А жить нельзя…»
Послушайте её, если не слышали, вдумайтесь в слова, которые очень реалистично отразили сложившуюся в тот период в стране и армии ситуацию. Но это понимаешь сейчас, а тогда…
Тогда был юношеский задор и воспитанное в период советской эпохи чувство долга перед Отечеством. Вопрос только, за что же так задолжали, до сих пор остаётся без ответа. Ну да ладно, не об этом!
В общем, ехали долго и нудно. Проследовали Воронеж, Ростов, Владикавказ. Приближаясь к Моздоку, выдали личному составу стрелковое оружие с одним боекомплектом (4 магазина или 120 патронов к АК-74), экипировались противогазами, ОЗК.
Были готовы, что в любой момент эшелон могут обстрелять диверсионные группы просочившихся в Северную Осетию боевиков. Откуда поступила такая информация, было не ясно. Наверное, её распространили для повышения нашей бдительности и боеготовности. Однако такого не случилось.
***
Тепловоз, дав короткий гудок, около 14 часов короткого зимнего дня медленно подтащил эшелон к расположенной в конце станции рампе – предстояла разгрузка бронированной и иной техники. Покинув вагон и сложив вещмешки, ОЗК, противогазы и иное имущество возле железнодорожного пакгауза, личный став батальона начал разгрузку техники и вооружения. Снега не было, под ногами лужи и грязь. Ботинки и кирзовые сапоги бойцов быстро промокли.
Дело спорилось, приободрённые крепкими словами комбата, ротных, капитанов Кияткина и зампотеха батальона Зимина, солдаты двигались словно заведённые. Командиры знали своё дело и батальонная колонна достаточно быстро, в отличии от погрузки, была сформирована. Где-то за два – три часа. Загрузившись в свои «Шишиги», а пехота, словно муравьи облепившая БТРы, и набившаяся в немногочисленные «Уралы» и «КАМАЗы», уже в сумерках двинулись к временному месту расположения стоявшего в поле полка. Предстояло разбить палатки, накормить личный состав и самим поужинать, проверить вооружение и имущество. Оглядевшись, Миронов увидел расположившиеся на находящихся в окружении места стоянки сопках силуэты БМП.
- Смотр, комбат, охраняют нас, - обратился Денис к закурившему Кияткину.
- Ага, это местная часть на БМП, с ними наверняка уже наши разведчики. Давайте, братцы, покурим и за работу, - бросил комбат остальным офицерам батареи, - Некогда нам рассиживаться и наблюдать, дело нужно делать.
Сколько придётся стоять на этом месте, было не известно. Поэтому, поужинав выданным накануне прибытия сухим пайком, батарея начала «обживаться». Закончили работу ближе к полуночи. В палатках УСБ-56 (солдатская) и УСТ-56 (офицерская) установили и растопили имеющиеся печки-буржуйки. От тепла большинству захотелось свалиться на чуть обсохший утоптанный земляной пол там, где стояли. Выставив у каждой из палаток бойца в караул и определив дневальных за каждой буржуйкой, порядок их смены, легли отдыхать.
Офицерам повезло, запасливый Кияткин дал указание ещё в пункте постоянной дислокации загрузить к себе в машину из казармы восемь разобранных армейских кроватей с панцирной сеткой и матрацы. Их. Правда, потом пришлось выбросить, но это потом. А пока офицеры ночевали на койках в своих спальных мешках. Личный состав – в спальниках, уложенных на расстеленные на землю ОЗК, сверху которых положили плащ-палатки. Часть водителей отдыхали в гамаках своих «Шишиг», размещённых в кабинах автомобилей. Проведённое после поездки в поезде в работе на свежем воздухе время всех уморило – батарея за исключением дневальных и караульных, провалилась в короткий, как оказалось в последующем, сон.
Рядом в своих УСБ-56 ночевала пехота, часть из бойцов спала в БТРах и автомобилях.
***
- Товарищ капитан, вас вызывает комбат, ‑ дневальный по офицерской палатке будил Кияткина, - Товарищ капитан, вставайте, посыльный от комбата, на совещание вас вызывают.
‑ Уткин, сколько времени, что случилось, ‑ подскочивший комбат спросонья не мог понять, кто и зачем его требует, ‑ Боец, дай сигарету.
- Товарищ капитан, пять утра, вас вызывает командир батальона на совещание. От него посыльный прибежал.
‑ Ясно, иду. Сигарету подкури, дай. Миронов, просыпайся, ‑ Кияткин толкнул спавшего лейтенанта, чья кровать стояла рядом с его койкой, Буди остальных офицеров. Я в штаб.
- Чую, Денис, - комбат подмигнул, ‑ Двинемся вперёд скоро.
После ухода «маленького» комбата, Денис разбудил остальных, посидели - покурили с Самойловым и Солодковым, который угостил крепким «Донским табаком». Одевшись, решили попить чаю и ждать комбата.
Кияткин вернулся минут через тридцать, был максимально собран.
‑ Поднимаем батарею, впереди марш. Старшина, где старшина? В солдатской палатке ночует? Уткин, старшину ко мне!
‑ Получаем дополнительный сухой паёк, резиновые сапоги, валенки, бронежилеты – это за старшиной. Джабадари, берёшь техника и дозаправляемся. Миронов, Солодков, дополнительно получаете мины, гранаты, патроны. Замполит, бери двух бойцов, в штабе батальона гуманитарную помощь раздают. Получишь сгущёнку, сигареты. Раздашь солдатам. За работу, ребята. Через два часа батальон выходит в Чечню в авангарде полка, - Кияткин посмотрел на часы.
— Значит, в восемь утра стоим уже в батальонной колонне. Рации в машинах у меня, Миронова, Самойлова. Джабадари и Солодков, ориентируетесь по действиям Миронова. Наш позывной «Плита». Естественно, Миронов будет «Плита один», вы двое – два и три. Самойлов, выберешь себе позывной сам, кем будешь?
- Кротом, - улыбнулся лейтенант.
Тут в палатку влетел старшина батареи прапорщик Карасев.
- Тащ капитан…, - не успел закончить обращение прапорщик, как Кияткин прервал его понятным для всех крепким матерным словечком.
‑ Ты где «шаришься»? Бегом, рыбья твоя душа, получать сухпай, резиновые сапоги, валенки, бронежилеты и всё раздать личному составу.
Всё закружилось, как по взмаху волшебной палочки – военной палочки‑выручалочки. Армия тем и хороша, что думать не нужно. За тебя всё уже решили старшие по должности и званию, и, главное, всё это начать исполнять. Вот только делать это лучше всего не тупо, а быстро и вдумчиво, а иначе можно и сломать «что-нибудь».
***
Ровно в восемь батальонная колонна стояла готовая к маршу. В головном дозоре, как и полагалось, находился взвод разведки, затем, седьмая рота. Миномётная батарея располагалась между БТРами восьмой и девятой рот, за ней следовал взвод материального обеспечения и другие отдельные подразделения. С воздуха колонну прикрывали несколько летающих танков – ударных вертолётов Ми-24 «Крокодилы». На дворе – 25 декабря 1999 года.
Командиры взводов батареи стояли возле своих «Шишиг», остальные старшие машин находились в кабинах вместе с водителями. На окна автомобилей повесили выданные бронежилеты. Конечно, не весть какая защита, на всё же. Нервно курили, ожидая команды.
- По машинам, вперёд, - раздалась команда комбата, следом её продублировали командиры рот и батареи.
- Взвод. По машинам, - громко крикнув, повторил команду Миронов и запрыгнул в кабину.
- Ну, что воин, - обратился Миронов к водителю «Шишиги», ‑ Поехали, за комбатом, тёзка. Будь на чеку.
Впереди был марш в воюющую с федералами Чечню. Проехав метров 300, Миронов увидел, что рядом с одним из оставшихся БТРов второго батальона стоит командир полка. Полковник Дроздов, с которым Миронов ближе познакомится в Аргунском ущелье, провожал авангард своего полка.
Это будет ещё не скоро – впереди лейтенанта – «Пиджака» ждали движение на Алхан-Юрт и вступление первым из офицеров батареи в бой с боевиками…
Начало – часть 1 читаем здесь.
Главу 2, Часть 1 "Первый бой" читаем здесь.