ВЫБРАННЫЕ МЕСТА ИЗ ВТОРОГО ИЗДАНИЯ КНИГИ "ПАСХАЛЬНОСТЬ РУССКОЙ СЛОВЕСНОСТИ". Глава 4. "Преемственность или дискретность: о нѣкоторыхъ аспектахъ совѣтскаго освоенія русской классики".
<…> Показательно, что современные апологеты ОПОЯЗа въ
предѣлахъ своего «лѣваго миѳа» такъ специфически выстраиваютъ послѣреволюціонную исторію литературовѣдѣнія, что именно и только формальная школа якобы являлась оппозиціонной по отношенію къ утвердившемуся въ Совѣтской Россіи режиму <…>.
Не буду приводить общеизвѣстные біографическіе факты.
Достаточно напомнить, что мѣстомъ собраній отвергающихъ
«полицейскую» Россію опоязовцевъ была квартира активнаго
дѣятеля этого общества и одновременно штатнаго агента
ЧК Осипа Брика. Любопытно, что при тѣснѣйшемъ союзѣ съ
властью дѣятели ОПОЯЗа не уставали иронизировать надъ
«вѣрноподданными» настроеніями поздняго Пушкина, уже не
говоря о выстроенной ими миѳологической генеалогіи:
Арзамасъ–ОПОЯЗ. Однако съ опредѣлённой точки зрѣнія никакого логическаго противорѣчія здѣсь не было: въ пушкинскую эпоху «власть» мыслилась ими какъ «чужая», а въ первое революціонное десятилѣтіе «власть» понималась уже какъ вполнѣ «своя». Однако, когда та же «своя» власть, пытаясь удержаться, вынуждена была возстановить нѣкоторыя черты прежней «чужой» Россіи, опоязовцы тутъ же съ негодованіемъ вспоминали прежнее проклятое «полицейское государство» <…>.
В. Е. Хализевъ въ одномъ изъ докладовъ на конференціяхъ
по постсимволизму напомнилъ исторію расхожденій Жирмунскаго и Эйхенбаума: Жирмунскій поражёнъ «концомъ Россіи», Эйхенбаумъ тревожится за возможную гибель революціи. Тотъ же Эйхенбаумъ пишетъ Жирмунскому: «пугаетъ меня въ тебѣ и вызываетъ иногда раздраженіе… что въ тебѣ нѣтъ фанатизма» <…>.
Та группа совѣтскихъ филологовъ, которую Эйхенбаумъ
называетъ «нашимъ поколѣніемъ», не только стремилась къ
лидерству въ рядахъ новой большевицкой элиты, куда она
неоспоримо входила, но и хотѣла обосновать своё «право» на
одно изъ первыхъ мѣстъ въ русской исторіи и, главнымъ образомъ, литературы. Но какъ можно было это сдѣлать въ то время? Какъ — въ условіяхъ, когда провозглашался во всѣхъ областяхъ жизни (не только въ идеологіи верхняго эшелона совѣтскаго соціума, но и въ повседневности большинства) полный, кардинальный разрывъ съ «проклятымъ самодержавнымъ прошлымъ» Россіи (т. е. съ русской исторіей послѣднихъ нѣсколькихъ столѣтій)?
Логически разсуждая, здѣсь возможны два пути. Первый: объявить любую культурную преемственность эпигонской по своей сути, выдвинувъ категорію разрыва (который и провозглашался въ двадцатые годы по отношенію къ русской исторіи) принципомъ не только революціи, но и любой эволюціи (въ отличіе отъ «эпигонства»). Второй: въ предшествующихъ историко-литературныхъ явленіяхъ пытаться отыскать себѣ такого рода «опору», которая бы, такъ сказать, «легитимировала» собственное «право»
на культурное и интеллектуальное лидерство, объявить себя
(именно себя) наслѣдниками «мейнстримнаго» доминантнаго
вектора русской (литературной) жизни. Опоязовцы попытались совмѣстить двѣ эти различныя возможности <…>.
Совершенно ясно, что формалисты, декларируя близость
«Арзамасу», на самомъ дѣлѣ во всёмъ перечисленномъ были ихъ прямой противоположностью. Б. М. Эйхенбаумъ считалъ для себя «унизительнымъ» пребываніе даже въ такомъ культурномъ городѣ, какъ Саратовъ. Схожія чувства у него ранѣе были и къ своей воронежской родинѣ. Если Карамзинъ и Жуковскій вполнѣ могутъ, шутя, подчёркивать свою арзамасскую «провинціальность», то дѣятели ОПОЯЗа, напротивъ того, горды собственной столичной элитарностью (хотя каждый изъ нихъ, кромѣ Шкловскаго, родился какъ разъ въ провинціи), потому и считаютъ себя вправѣ требовать отъ большевицкаго государства особыхъ условій по отношенію къ себѣ (ср., напримѣръ, «Заявленіе во ВЦИК СССР» В. Б. Шкловскаго въ финалѣ повѣсти «Zoo, или Письма не о любви»). Они настаиваютъ на томъ, что выполняютъ государственной важности задачи, а потому и нуждаются — даже въ самые сложные для этого государства годы — въ особомъ вниманіи. Когда заболѣлъ Ю. Н. Тыняновъ, его отправили лѣчиться въ 1928 году въ Берлинъ, да и умираетъ онъ въ кремлёвской больницѣ (можно по контрасту сравнить въ это же время «повседневность» ихъ современниковъ: М. М. Бахтина и А. Ѳ. Лосева).
https://www.facebook.com/ivan.esaulov/posts/4742847172456922
Если понравилось, подставьте лайк и подпишитесь на канал Иван Есаулов. Русская культура
Персональный сайт: http://esaulov.net
FaceBook: https://www.facebook.com/ivan.esaulov
Группа Вконтакте: https://vk.com/esaulovivan
Телеграм-канал: https://t.me/esaulovivan
Youtube-канал: https://www.youtube.com/channel/UCheMlfsf2JVsEuRLYovEWRA/videos