Внутренняя Сила.

У себя на родине в Штатах Гарри Райт был дантистом. Проработав некоторое время, откладывал инструменты и отправлялся в дальние путешествия. Маршруты его пролегали по джунглям Амазонки, саваннам Центральной Африки и тропическим лесам западно-африканского побережья, по островам Океании... Глухие, затерянные места, странные миры, неизвестные в том, который величает себя цивилизованным. Непривычный климат, необычайная музыка, фантастические ритуалы, обычаи удивительные и страшные — все это похоже было, скорее, на жизнь неких инопланетян... С собой у доктора Райта не было никакого оружия, только фотоаппарат и неуемное любопытство. Путешествовал Райт, чтобы изучить деятельность знахарей, колдунов, шаманов, жрецов, ведунов и ведьм разных племен, сравнить их методы, постигнуть секреты... «...Я долго не мог найти проводника, согласного сопровождать меня по этому опасному краю. На счастье, удалось, наконец, нанять Габрио, индейца из племени гуамбиза. Это был маленький щуплый человек с узкими плечами, отвислым животом и большой головой, покрытой свалявшимися прямыми волосами. На его морщинистом лице непрестанно играла улыбка. Хорошее настроение и природный юмор не покидали его. Габрио вешал на ночь гамак, устраивал противомоскитный полог, поддерживал на биваках огонь, отпугивавший ягуаров, отгонял десятифутовых змей и неплохо готовил обед из мяса диких свиней, грызунов или птиц, которых удавалось добывать нам в лесу. Как ни трудно было нам объясняться — ведь я почти совсем не понимал его языка, а он знал всего несколько слов по-английски — мы скоро научились неплохо понимать друг друга. ...Мы поднимались вверх по притокам реки сквозь джунгли. Останавливались в индейских селениях. Когда жители узнавали от Габрио, что я хочу познакомиться с приемами медицины одного из великих бруджо (шаман, колдун), они встречали меня подозрительно, иногда и злобно. Белым здесь не доверяли. Долго не удавалось мне увидеть ни одного колдуна, хотя они были в тех деревушках, где нам довелось побывать. Габрио, когда я пытался его расспрашивать, то ли не понимал вопросов, то ли делал вид, что не понимает...»КОЛДУН ЛЕЧИТ ЗУБ БЕЗ ЗУБОВРАЧЕБНОГО КАБИНЕТАДОС: вера и действо Иногда Райту везло: к местным колдунам его приводили обстоятельства самого путешествия.

«...У Габрио заболели зубы. Он жаловался на зубную боль уже два дня, а когда я говорил ему, что я сам зубной врач, он отрицательно мотал головой. На четвертый день зубная боль стала настолько невыносимой, что Габрио уже ничего не мог делать. Его глаза блестели лихорадочным блеском из-под гривы спутанных черных волос. Временами он прижимал челюсть кулаком и царапал ее, выворачивая нижнюю губу, будто хотел показать — вот источник моих мук. — Габрио, — уговаривал я его, — я же доктор! Лечить зуб!.. Но он тряс головой и скрипел зубами. — Белый человек индеец не помогать. Я видать догитир... Что такое «догитир», он же бруджо, я понял, когда он направил лодку к берегу, к ближайшей деревне. Там, в грязной хижине, неотличимой ото всех прочих, он быстро разыскал колдуна. Это был высокий, тощий, морщинистый старик с хитрым, проницательным взглядом, типичным для людей его профессии во всех странах. Подобных ему я видел и в Западной Африке, и в Малайе, и в Новой Гвинее. Но лишь здесь, в единственный раз, мне довелось увидать колдуна в роли дантиста. Габрио обратился к нему, сгибаясь, приседая, жестикулируя и указывая обеими руками на свои грязные и кривые зуоы. Старик мрачно кивнул, бросив быстрый косой взгляд на меня. Габрио объяснил, что я «белый догитир», и жестом, как догадался я, дал понять, что я ничем не могу ему помочь, но и вреда особого не приношу. Мне было дозволено присутствовать на приеме. Колдун не стал тратить времени на гигиенические формальности: он не вымыл рук, и о зубоврачебном кресле, даже подобии его, не могло быть и речи. Повелительным жестом он уложил Габрио у порога хижины прямо на землю, а сам сел на корточки и зажал его голову между колен. Лихорадочный блеск глаз Габрио сразу смягчился. Он покорно открыл рот с черными, пораженными кариесом зубами. Поддерживая голову Габрио одной рукой, колдун запустил вторую глубоко ему в рот, с силой разжимая челюсти. Габрио застонал. На его лице осталась, казалось, лишь пара молящих глаз, сходящихся над перемычкой плоского носа. Немигающим гипнотическим взглядом старик смотрел в эти глаза, а двумя пальцами терзал воспаленную десну, издавая возгласы удовольствия, непонятно от чего... В это время подошедший мальчишка — наверное, ученик — разжег рядом небольшой костер и принес чашу с отвратительной на вид и на запах жидкостью. Колдун наклонился над ней, бормоча заклинания, раскачиваясь в унисон с ними и продолжая смотреть на Габрио гипнотическим взглядом. Вдруг схватил чашу и тремя большими глотками выпил ее содержимое. Через несколько секунд колдуна тут же, на месте, обильно вырвало, и он дал дал знак мальчику подать еще чашу. Процедура повторилась. Габрио смотрел на все это как зачарованный. Было очевидно, что он вместе с колдуном погружается в транс. Вокруг нас меж тем уже собралась небольшая толпа местных жителей... Стоя по-прежнему на коленях и крепко зажав голову Габрио между ног, колдун снова запускает морщинистую руку ему в рот, бормоча ритмичные заклинания и жуя какой-то мешочек вроде табачного кисета. Сплевывает на землю сначала по одну сторону от Габрио, затем по другую... Вдруг, издав дикий сдавленный крик, припадает ртом к опухшей щеке и начинает яростно, шумно сосать! Габрио тут же задергался и завопил благим матом! Мальчик и еще кто-то из толпы помогают его удерживать... Наконец, старик поднимает голову и, дико вращая глазами, что-то выплевывает. Я подскакиваю поближе и вижу: большая острая щепка. Как она попала колдуну в рот?.. Не знаю, уверен только: не из щеки Габрио. Габрио поднимает голову и недоуменно смотрит на кусок дерева. Старик снова грубо прижимает его голову к земле и принимается опять сосать щеку. Через некоторое время выплевывает еще пару щепок, два камешка, три больших изжеванных листа, кучку муравьев... Когда же он ухитрился засунуть все это себе в рот?.. В третий раз колдун выплюнул мертвого кузнечика, а в четвертый — дохлую ящерицу. Это извлечение, видимо, счел самым важным — потряс ящерицей в воздухе, с торжеством показывая столпившимся, и разрешил Габрио сесть. Габрио осторожно потрогал свою вздутую щеку и кивнул. По выражению лица я понял, что ему стало полегче, но еще далеко не совсем. Колдун, видимо, тоже сразу это понял, нахмурился и принялся долго и сосредоточенно шарить руками среди выплюнутых предметов... Вдруг указал на ящерицу: у нее явно недоставало одной ноги. Это осложнение, дал он понять, требует отдельного мероприятия. Старик взял у своего помощника маленькую двустворчатую раковину. Пользуясь ею как щипцами, вытащил из горевшего костра уголек, положил его между створками раковины и протянул Габрио. Габрио взял раковину в широко открытый рот и покорно держал так, не смыкая челюстей. Колдун меж тем быстро извлек откуда-то кучку сухих листьев и подсунул несколько из них в ту же раковину, к угольку. Листья начали дымиться, распространяя запах, напоминающий аромат лаврового листа... Через несколько секунд напряжение сошло с лица Габрио и сменилось радостным выражением: боль прошла!.. Старик-бруджо стоял рядом, покачиваясь, с мутным взглядом, устремленным куда-то в сторону, а пациент, повернувшись к присутствующим, торжествующе объявил: — Коготок ящерицы выкурил зуб! Объяснение понятное и достаточное для Габрио и для всех присутствовавших, кроме меня... Прежде чем покинуть эту деревню, я взял с собою щепотку из тех листьев, которые колдун совал в раковину. А попозже, когда наше путешествие вниз по реке продолжилось, попросил у Габрио разрешения обследовать его зуб. Он оказался вполне благополучным, воспаления как не бывало, хотя кариесная дыра оставалась на месте... — Что тебе помогло от боли? Дым листьев, да? — Догитир находил ящерица, она делал боль. Ящерица плохой. Догитир убить ящерица. Догитир выкурил коготок. Когда я вернулся к себе домой, листья, которые я захватил с собой, были тщательно исследованы в лаборатории моего друга-биохимика. Оказалось, это листья бабасу, растения из семейства бобовых, в них содержится рототенон, сильный инсектицид, но не содержится никаких лечебных или обезболивающих веществ...» Так доктор Райт, дантист западной школы, впервые в жизни увидел, как зубы лечатся методом магической психотерапии. «...Я начал догадываться, что главную роль здесь сыграли два фактора... Первым была вера Габрио в мир духов, который для сознания южно-американских индейцев столь же реален, как для нас мир нашей техники и науки. Пламенно и убежденно, как все его соплеменники, Габрио верил, что весь мир, его окружающий, переполнен бестелесными сущностями — это и души умерших предков, и духи животных, и духи растений, камней, огня и воды... Ему представляему представлялось совершенно обыкновенным, что духу ящерицы вдруг вздумалось залезть ему в зуб, поселиться там, превратившись в ящерицу живую, и натворить бед... А вторым фактором было безраздельное детское доверие к самому колдуну, вера в его всемогущество. Колдун — посредник, передатчик, связующий мир людей и мир духов. Для индейца это само собой разумеется, как для нас то, что юристы — посредники между законом и гражданами, а врачи — между медициной и пациентами. Габрио свято верил во всемогущество колдуна еще до того, как тот его проявил!..» Вот и самое главное: чистая детская мера, готовность верить, вероготовность, перешедшая в веросостояние — транс — во время общения с колдуном. Самому колдуну оставалось только добавить второй множитель успеха: изобразить некое действо, соответствующее миру представлений его пациента, некий спектакль— и внушение сработало, исцеление, по крайней мере, до степени снятия боли и воспаления состоялось!