(подробности по тегу "закреп")
Жанна, едва заметно дёрнув плечами не то в знак согласия, не то слегка недоумевая по поводу моего упорства, безмолвно выполнила мою рекомендацию, и я, не договорив, резко поднял стул горизонтально, ножками вперёд, и вонзил их, все четыре, в бетонную плоть несостоявшейся дыры в стене. Я, зажмурившись — мало ли что может попасть мне в глаза, отлетев от стенки в результате столь резкого и быстрого удара — услышал тихий, практически несуществующий хруст, как будто бы кто-то переломил тонкий вафельный корж пополам, а стул в моих руках тут же где-то до половины провалился вперёд... Но потом, стукнувшись о что-то твёрдое впереди, остановился.
Я открыл глаза.
Стул застрял в стене, уйдя в него где-то до уровня сиденья, может быть, чуть глубже, на сантиметр или около того. Его ножки были по моей примерной, на глаз, оценке, где-то около тридцати пяти-сорока сантиметров длинной, так что можно было — так же примерно — подсчитать, что он либо уже пробил эту стену насквозь, либо же она настолько толстая, что помышлять о том, чтобы проделать в нём дыру — по крайней мере, только нам с Жанной, и только лишь одними голыми руками — и думать нечего. Я взялся за его спинку и попытался пошевелить его из стороны в сторону. Вышло, и довольно-таки легко, и с изуродованной стены на пол тут же посыпалось нечто вроде мелких комьев мокрого, слипшегося песка.
- Жан, - обратилась ко мне Жанна настороженно, слегка понизив голос — Тебе не кажется, что там, с той стороны, кто-то есть?
Как будто бы я мог определить это. Рентгеновское зрение не входило в число моих новых, появившихся у меня без всякого спроса, сверхспособностей, и я только лишь пожал плечами.
- Нет, погоди, просто прислушайся к самому себе... Этот холод, что внутри нас — в тебе он не стал сильнее?
Она намекала мне на то, что если там, внутри кладовой, у стены, привлечённый нашей возней (или быть может, он давно уже там стоял начеку, с тех самых пор, как нашими стараниями здесь отключился свет) находится кто-то, и пытается атаковать нас своими страх-импульсами, то наше защитное онемение и безразличие должны вырасти, как реакция на это. Но я ничего такого не чувствовал — хотя, быть может, я просто не старался проанализировать в тот момент своего состояния.