Сюжет: Беременность длилась 9 месяцев, но мальчик Экль не захотел рождаться в срок.
Жанр: магический реализм | фентези | мистика
_____________________________________________
Мама Тельза родилась любвеобильной девочкой.
«— Из всех прочих, ее воспитание – многообещающее, — сказал Сияющий Свет. Я услышал. Так началась моя Жизнь. Но я все еще сомневался.»
Бабушка и дедушка подарили ей трех щенков, чтобы умерить ее стремление к общению.
Мама Тельза кричала и хлопала в ладоши:
— Когда я вырасту, у меня будет большущий дом!
Дедушка Гвин еле поднимал в воздух не по годам крупное тело дочери, Тельзы.
— Я рожу тебе много внуков, папа! — обещала Тельза. Бегала по дому как слон-самолет. Соседи вечно жаловались Гвину. Обычно он выпроваживал их за дверь, выслушивал нотации, но ничего не высказывал своей девочке. Она радовала его душу. Гвин работал в продуктовой компании и единственным лекарством от стресса считал лишь свою дочь.
— Что они сказали? Я громко бегаю?
— Нет, девочка моя, все в порядке, это собаки громко гавкают, но ты не беспокойся, я с ними договорился, с собаками...
Нельзя сказать, что дедушка Гвин легко отпустил дочь, когда очередной ухажер спросил ее руки и сердца. Но Гвин преодолел себя.
— Позаботься о ней.
— Я позабочусь о ней, — пообещал Герд и увез маму Тельзу в новый трехэтажный дом. Вскоре она забеременела.
Дедушка Гвин приложил руки к животу Тельзы.
— Какое счастье!
Дедушка ярко представил себе своего внука внутри живота.
Так прошло восемь месяцев. Оба мужчины жили как на ножах.
Дедушка Гвин переехал в дом к родителям, чтобы помогать по хозяйству и разгрузить в бытовых вопросах молодую маму.
— Так! Скоро наступит пора рожать!
Но мама Тельза не родила ни через месяц, ни через неделю после этого. В один из дней, она вновь мучилась на кушетке в гостиной.
— Со мной что-то не так!
Папа Герд прикладывал влажную тряпку к ее лбу.
Врачи разводили руками; никто не мог ей помочь.
Она не родила ни через пару месяцев, ни через четыре месяца, пять месяцев, ни через год, ни через два. Но она ежемесячно проходила осмотр. За ней наблюдало почти все сообщество передовых умов человечества.
Наблюдало, как на девятом месяце тот самый плод не родился и прекратил развиваться.
— Мы сделаем кесарево, — предложили врачи.
Но мама Тельза с детства боялась операций: с двенадцати лет развившаяся гемофилия, несворачиваемость крови. Операцию сразу же отменили. «Кроме того, это отличный шанс понаблюдать за феноменом, — заметил один из докторов».
«И Сияющий Свет наставлял, чтобы я вышел. Но я помедлил и увидел, что можно не выходить.»
Мама Тельза продолжала заниматься хозяйством, вела уроки литературы в лицее для одаренных детей и частенько прикладывала руки к животу, чтобы почувствовать движение внутри.
В один из осенних пасмурных деньков мама Тельза прижала руки мужа к своему пупку и сказала:
— Сегодня малышу исполняется пять лет. Сегодня он необычайно активен.
Папа Герд знал это ее состояние – каждый год перед потенциальной датой рождения ребенка она заводилась, как ненормальная, и верила, что вот-вот родит, но этого не происходило.
— Я устал, дорогая. Не то, чтобы я тебя не люблю, но я хочу детей.
Они с мамой Тельзой не прекращали половую жизнь, но новых детей сделать снова не получалось — нерожденный плод занимал вакантное место.
— Знаешь, Герд, если судьба, малыш бы подвинулся.
И действительно, Экль (такое имя выбрали родители), в день пятых именин подвинулся. И в животе мамы Тельзы начал развиваться долгожданный второй плод (на который возлагали не меньше надежд, чем на первый).
Око передовых умов пристально следило, как это обычно, да мало участвовало.
— Я волнуюсь, Герд. Что, если они оба погибнут?
— Нет, мы не будем думать об этом.
Всю беременность родители держались друг за друга, как за спасательный плот. Папа Герд мечтал о девочке, чтобы воспитать ее принцессой. Свою мечту о сыне он похоронил.
«И вышла сестра моя, а я остался. Сияющий Свет настаивал сильнее, но я был не готов. Мне разрешили остаться, я почувствовал.»
И через девять месяцев у мамы Тельзы родилась девочка.
— Моя мечта сбылась! — выдохнул папа Герд, принимая дочь на руки.
Врачи возились над распахнутыми ногами Тельзы. Они видели ноги мальчика, видели, как он подтолкнул сестру, но сам остался в материнской утробе. Это был их медицинский провал. Некоторые после этого случая уволились: решили, что акушерское дело – не их призвание.
Тельза стонала, металась из стороны в сторону на кушетке:
— Почему он не вышел? Почему Экль не стал выходить? Они были бы отличными близнецами!
— Он был бы на пять лет старше сестры, маменькин сынок.
— Не шути так!
— Мы попробуем снова. Думаю, он сам выбирает, с кем выйти.
— Может, с прошлой жизни у него много психотравм, и он решил, что ему безопаснее отсидеться в моем животе?
Папа Герд продолжал ругаться:
— Легче было бы сразу умереть. От чего он прячется в твоем животе? У нас отличная семья!
Дедушка Гвин кивнул зятю; тот качал на руках внучку.
Вскоре Тельза и Герд вновь зачали ребенка, и снова мальчика.
— Это отличный шанс! — потер руки папа Герд. Он сидел рядом с женой напротив медсестры на УЗИ.
Мужчина ничего не говорил жене, он решил действовать самостоятельно. С тех пор, как она беременна Эклем – беременность дает ей чувство безопасности. Поэтому, в первый раз, когда Тельза заснула, Герд задрал одеяло, обнажил живот жены и прислушался.
Он слушал движения Экля, к которому уже успел привыкнуть. Это был его нерожденный горячо любимый сын, которого он видел только на экране монитора, но которого чувствовал каждый день.
— Экль.
Герд старался говорить тихо. Живот заурчал и задвигался.
— Я обращаюсь к тебе, мальчик. Тебе уже семь лет с лишним, ты совсем большой, ты должен понимать, что пора выходить оттуда. Ты понимаешь?
Живот заурчал.
На следующий день маму Тельзу пришлось везти в больницу – она начала рожать. Но то оказалось ложной тревогой. Родители чуть не потеряли второго сына. Папа Герд испугался и решил больше не обращаться напрямую к Эклю.
С тех пор утекло много воды, и Тельза и Герд родили Нукля, Киара и Сию. Все это время Экль сидел внутри и по всем подсчетам являлся уже взрослым человеком. Являлся бы.
Родители потеряли всякую надежду вызволить мальчика и, в конце концов, привыкли к этому нестандартному положению матери. Не прошло и десятка лет, как у них появились внуки, затем, пара правнуков.
И вот однажды, в один не совсем солнечный день, папа Герд держал маму Тельзу за руку, когда она умерла – от старости и счастливая.
Ужасаясь, папа Герд понял, что умерла только его жена, но в ее животе продолжалось движение.
Папа привел себя в чувство, позвонил врачам. Его внук помог привезти тело жены в больницу, и плод извлекли.
Папа Герд, ошеломленный, взял своего пятидесятилетнего первенца на руки.
Он смотрел в глаза Экля, расширенные до пределов зрачки, рассматривал напряженные мышцы лица. Словно загнанное в угол животное, он совершал хаотичные движения руками и ногами, тщетно искал путь назад, в убежище. Папа Герд не мог стерпеть этого.
— Перестань, Экль, ты родился на Земле, ты должен понять, что мы здесь все ждали тебя и были приличной семьей! Мы хотели тебя!
Экль издал глубокий пронзительный вопль. Раскатисто, срываясь со связок, голос обращался к каждой живой душе в помещении. Экль распахнул налитые розовые глаза и слепо перемещал взгляд, словно от одного разочарования к другому. Экль не хотел жить – руки метались в совершенно чужом для него теле, губы хватали и судорожно выталкивали нежеланный земной воздух. Ногами он отталкивал отца, которого давно знал, заботливые руки врачей, теплые пеленки.
Герд и Стак отвезли первенца домой. Герд не расставался с Эклем ни на секунду.
«Мать моя умерла и увидел я Свет, но не был он таким Сияющим. И начал я забывать его.»
Папа Герд, несмотря на преклонный возраст, обеспечил космический уход за младенцем. Он объяснил внукам, как важно заботиться о новорожденном, как важно дать ему что-то понять. Внуки терпеливо выслушали Герда, но остались при своем мнении.
Когда Герд отошел на Свет Иной, Эклю пришлось не сладко. Умом он понимал, что получил от жизни и любовь, и доброту. Однако все дальше продолжал смотреть на свои сморщенные руки, словно после долгого сидения в ванной, затем переводил взгляд на небо и глубоко вздыхал легкими, которые не могли расправиться до конца. Так он мог долго сидеть в неподвижности и смотреть на один предмет, затем на другой, качать головой из стороны в сторону. И забывать. Все что он делал – это забывал. Со временем он выяснил, что так становилось легче.
Перед началом летних каникул Стак с младшими дочерьми взялись и нашли достойный приют “Акторис”, санаторий для восстановления и реабилитации людей с психологическими травмами. Им понравилось описание, и в первую неделю, когда вся семья была свободна, вместе поехали разведать обстановку.
Они усадили Экля на веранде одного из дощатых домиков. Стак подошел и похлопал его по спине. Экль снова настроился смотреть на верхушки деревьев.
— Здесь полегче?
— Да, — ответил Экль, — можете оставить меня.
Стак спустился с веранды и сделал пару шагов в направлении родных, расположившихся на лужайке.
— Спасибо, — услышал он голос за спиной, и развернулся.
Экль смотрел на ворон, которые вьют гнездо над самой крышей. Стак услышал, как тот сделал глубокий продолжительный вдох. Затем наступила пауза. Затем он сделал выдох и перевел взгляд на Стака.
_____________________________________
*Делитесь этой историей с любителями такого жанра; пишите свое мнение о том, понравилась ли вам идея рассказа, качественно ли построен сюжет, как история повлияла на ваше настроение? Ваши отзывы помогут нам с сестрой совершенствоваться в писательстве.
И подписываетесь. На этом канале будут выходить и другие наши короткие рассказы.
Другие наши рассказы в группе "Черные сказки"
