"Броуновское движение" - этим голландским фильмом открылся фестиваль Берлинале 2010 года, который фокусируется на не мейнстрим-европейских фильмах.
"Броуновское движение" можно рассматривать как репрезентативный фильм, поскольку он воплощает в себе кинематограф антиголливуда. Следуя традиции, восходящей к таким мастерам, как Микеланджело Антониони, этот квинтэссенционный европейский художественный фильм оставляет у зрителей общее впечатление неопределенности.
Режиссером фильма является Нанук Леопольд, одна из самых интересных женщин - режиссеров, работающих на данный момент в Европе. Холодный, но полный скрытых эмоций Нанук Леопольд рассказывает в своем фильме о любви и желании, о тайнах, которые нужны некоторым людям, об их скрытых страстях и о том, что это значит, когда все это вдруг всплывает наружу.
Нанук Леопольд, как хладнокровный аналитический исследователь, работает над своим экспериментом о любви, отношениях и одиночестве. Для этого вполне уместно и название фильма, относящегося к „молекулярному движению Брауна“ – тому невидимому невооруженному глазу движению, тому вибрированию атомов и молекул, которое в прежние времена наводило на мысль, что материя наполнена таинственной жизненной силой.
На первый взгляд люди, о которых рассказывает фильм, кажутся неподвижными. Но, глядя на них под микроскопическим взглядом режиссера, воспринимаешь хаотическое зигзагообразное движение, их вибрацию, которая есть движение и неподвижность одновременно, шаг на месте и попытку побега в одном, поиск тождества с темными, необъяснимыми пропорциями души и неспособность к совершенному восхождению в другом. То, что фильм оставляет так много в неведении, - это его большая сила и в то же время его самая большая слабость.
Самое увлекательное в фильме заключается в том, что режиссеру удалось совместить несовместимые друг с другом противоположности, которые зазвучали в унисон: подкупающая реалистичность с резким светом и яркими композициями, которые обрамляют и глубоко проникают в тщательно скрываемую тайну и тишину, которая на что-то намекает и одновременно многое скрывает.
Как объяснить необъяснимое, например то, для чего самому не хватает слов? Когда Шарлотта фон Риббек приходит к психологу, ее взгляд то и дело уклоняется, опускается вниз, кажется, ищет где-то в неопределенном пространстве причины или вообще какие-то повороты, оправдывающие все это. Может быть, она и не хочет говорить об этом, а вообще согласилась на это только потому, что ее вырвали из этой тайны по глупой случайности и вытащили на свет.
Разговор составляет начало второй части фильма, строго разделенного на три главы.
Первая часть рассказывает о том, о чем Шарлотта вообще не должна была говорить: успешный врач, живущий в Брюсселе со своим мужем, архитектором Максом и их сыном Бенджамином, сняла себе небольшую квартиру, о которой никто ничего не знает. Там она встречается с мужчинами, которые раньше были ее пациентами.
Все эти мужчины не привлекательны и не молоды. Так что же ищет Шарлотта в объятиях этих мужчин? Догадка заключается в том, что она сама этого не знает. А затем ее тайна и ее параллельная жизнь раскрылась.
Макс пытается понять, но не получает от Шарлотты ни малейшего намека на то, чего ей не хватало. Для Шарлотты дело обстоит еще хуже: поскольку ее мужчины были ее пациентами, то ее лишают лицензии на медицинскую практику.
В третьей части фильма мы видим Макса и Шарлотту вместе с Бенджамином и парой близнецов, которые родились год назад. Теперь они живут в Индии, где Макс работает архитектором на стройке.
Но травмы, нанесенные отношениям этих двоих, отчетливо ощущаются. Недоверие Макса снова пробуждается, когда прислуга признается ему, что Шарлотта почти каждое утро выходит из дома. Он ревниво начинает следит за ней…
Очень многое не объясняется по ходу фильма, это также может быть связано с нежеланием режиссера давать простые ответы. Поскольку тема фильма заключается в том, что у каждого есть секреты и не все в жизни можно объяснить, это кажется довольно логичным.
Но об одном нельзя спорить: "Броуновское движение" это, без всякого сомнения, очень радикальный и свободный кинематографический опыт, который долго воссоздается и результаты которого невозможно предсказать отдельному зрителю. Эксперимент с совершенно открытым финалом – как и жизнь.
