И снова вернемся к тем художникам (начало здесь и здесь), что, не привлекая внимания, творили шедевры в мастерской султана Сулеймана в сериале "Великолепный век". Казалось бы, скромные, молчаливые фигуры, ничем не примечательные по сравнению с главными героями сериала. Однако, это творческие люди - и в каждом из них пылает огонь, идет незримая глазу внутренняя борьба, у каждого за плечами свой путь, своя история, иногда полная драмы, порой доходящая до преступления. Далеко не каждый, кто научился держать в руках кисть или уголек, может попасть в лучшую мастерскую Империи. Это лучшие из лучших и прежде всего очень талантливые и одухотворенные люди, наверняка гораздо более интересные, чем большинство обитателей Топкапы.
Если вы хотите окунуться в мир не только средневековых исламских художников, но и правителей, я очень рекомендую совершенно необыкновенный роман турецкого писателя Орхана Памука, истории и притчи из которого я привожу в этом небольшом цикле. Мне кажется, они гораздо более ёмко, чем "Великолепный век", отражают то время, в котором жили главные герои сериала или во всяком случае несколько дополнят наше представление о нем. Может быть, тогда станут ближе и понятнее мысли и чувства, например, султана Сулеймана, которые нам, современным людям, и в голову бы не пришли. Однако за этими его "средневековыми" мыслями идут такие же "средневековые" действия и поступки, которые мы не можем постичь, не понимая того времени. Пусть же эти истории хоть немного приоткроют нам завесу на тайны сознания восточных правителей и художников тех лет.
Три истории о художнике и времени
Алиф
В Багдаде, который триста пятьдесят лет назад (от происходящих в книге событий) в холодный февральский день был захвачен и безжалостно разграблен монголами, жил великий каллиграф Ибн Шакир, известный не только в арабских; но и во всех других исламских странах. Несмотря на то что мастер был молод, в знаменитых на весь мир библиотеках Багдада хранилось двадцать два тома переписанных им книг, большинство из которых были списками Корана. Ибн Шакир верил, что книги его доживут до Судного дня, он ощущал бесконечность времени.
Солдаты монгольского хана Хулагу за несколько дней разорвали, сожгли, уничтожили, бросили в Тигр все замечательные книги, включая последнюю, над которой мастер стоически трудился много ночей при свете дрожащей свечи. Ибн Шакир работал, сидя спиной к востоку и посматривая на запад, на горизонт; в час утренней прохлады он поднялся на минарет – именно так на протяжении пяти веков арабские каллиграфы давали отдых глазам. С балкона минарета он увидел конец пятивековой книжной традиции: безжалостные монгольские воины вступили в Багдад, а Ибн Шакир стоял наверху и наблюдал, как грабили и разрушали город, рубили саблями людей, как убили последнего из исламских халифов, правивших в Багдаде пятьсот лет, как насиловали женщин, громили библиотеки, как выбросили в Тигр десятки тысяч томов.
Глядя на воды Тигра, окрасившиеся в красный цвет чернил, смытых с брошенных в реку книг, он подумал, что не смог остановить ужасное уничтожение и разрушение. Книги, которые он писал таким красивым почерком, были уничтожены. Ибн Шакир поклялся, что никогда больше не будет писать. Увиденную трагедию и боль ему захотелось выразить искусством рисунка, которое он до тех пор не уважал, считая его бунтом против Аллаха.
На листе бумаги, который неизменно находился при нем, он нарисовал то, что увидел с минарета. Так после монгольского нашествия появился настоящий исламский рисунок, непохожий на рисунки идолопоклонников и христиан; на этом рисунке с высоты линии горизонта вселенная была нарисована такой, как ее видит Аллах.
Потом Ибн Шакир отправился в ту сторону, откуда пришло монгольское войско, и научился рисовать так, как рисовали китайские мастера. Идея бесконечности времени, в которую арабские каллиграфы верили пятьсот лет, воплотилась не в тексте, а в рисунке. Действительно, люди рвут, рассыпают книги, со страниц исчезают рисунки, но потом они появляются в новых книгах, живут бесконечно и продолжают показывать, какова вселенная Аллаха.
Вывод. Как бы ни был талантлив художник, безупречность его работы определяет время.
Ба
Однажды маленькая армия правителя Фахир-шаха одержала победу над воинами Селим-хана. Согласно обычаю, победитель Фахир-шах, взяв в плен Селим-хана, убил его, а потом, чтобы утвердить свое владычество, посетил библиотеку и гарем покойного. Опытный книжный мастер Фахир-шаха стал раздирать книги мертвого хана, менять местами страницы и делать новые книги: писцы заменяли слова «непобедимый Селим-хан», на «победитель Фахир-шах», а художники стирали уже начавшее забываться изображение Селим-хана, а на стертых местах рисовали более молодого Фахир-шаха.
В гареме побежденного Фахир-шах нашел самую красивую из женщин; будучи человеком умным, он не стал принуждать ее и брать силой, а решил завоевать ее сердце интересным разговором. Жена покойного красавица Нериман Султан, со слезами на глазах обратилась К Фахир-шаху, которому предстояло стать ее мужем, с единственной просьбой. Она попросила, чтобы в книге, рассказывающей о любви легендарных Лейлы и Меджнуна, не трогали рисунок, на котором Лейла была изображена как Нериман Султан, а рядом с ней Меджнун как ее покойный супруг. Свою просьбу она объяснила так: по заказу ее бывшего мужа, стремившегося обрести бессмертие, сделано столько книг, что надо оставить хотя бы одно его изображение. Победитель Фахир-шах великодушно удовлетворил это желание, и художники не притронулись к рисунку.
Нериман и Фахир-шах со временем полюбили друг друга и, казалось, забыли о страшном прошлом. Но Фахир-шаху не давал покоя тот рисунок в книге о Лейле и Меджнуне. Его не беспокоило, что Нериман была изображена с прежним мужем, и не терзала ревность. Его мучила мысль, что в той прекрасной книге о старинной легенде изображен не он и потому не он останется в вечности.
Пять лет грыз его душу червь сомнения, и вот как-то ночью, когда Нериман уснула, он взял свечу, тайно, как вор, пробрался в собственную библиотеку, открыл книгу о Лейле и Меджнуне и попытался вместо покойного мужа Нериман нарисовать себя. Но, как многие ханы, любители рисунка, он был плохим художником. Смотритель библиотеки, проверявший книгу, обнаружил, что на месте Селим-хана, сидящего напротив Лейлы-Нериман, появился кто-то другой, и объявил, что это – главный враг Фахир-шаха, молодой и красивый Абдуллах-шах, правитель соседней страны.
Эти слухи дошли до Абдуллах-шаха, он пошел на Фахир-шаха войной, в первой же битве нанес ему поражение, взял его в плен, убил, забрал, как водится, его библиотеку и гарем, и у нестареющей Нериман Султан появился новый муж.
Вывод. Все повторяется, а потому человек, хотя и умирает, не замечает хода времени; художники рисуют одни и те же рисунки к одним и тем же историям, как будто времени не существует. Только талантливый рисунок может преодолеть время.
Джим
Художники любят рассказывать о мастере Мехмете из Стамбула. Долгая жизнь и слепота – хорошая иллюстрация к теме «художник и время». Мастер Мехмет начал рисовать с девяти лет, трудился почти сто десять лет, пока не ослеп, и его стилем было отсутствие стиля. Это – не игра слов, а похвала. Он рисовал всё, как все, точно повторяя стиль старых великих мастеров, и именно поэтому был великим мастером. Мастер Мехмет был скромен и беззаветно предан искусству миниатюры, которое считал служением Аллаху. Он ни с кем не враждовал, не участвовал в интригах; в мастерских, где он работал, никогда не стремился стать Главным художником, хотя возраст для этого у него был вполне подходящий. Он был счастлив и очень молчалив. Он никогда не пытался создать свой стиль. Очередную мастерскую какого-нибудь хана или наследника, где он работал, он считал своим домом, а себя – принадлежностью этого дома. Про него говорили, что он живет вне времени, никогда не состарится и не умрет. Прославленный мастер ни разу не был женат и никого не любил.
И вот, когда ему было уже сто девятнадцать лет, он встретил в мастерской иранского шаха Тахмаспа шестнадцатилетнего подмастерья, полукитайца, полухорвата, живой образец мужской красоты, луноликого юношу, как раз такого, какого он рисовал все сто лет.
Мастер влюбился в него с первого взгляда и, чтобы заслужить любовь красавца ученика, включился в борьбу за власть в мастерской, стал лгать, строить козни. Он окунулся в суету, держаться в стороне от которой ему удавалось в течение ста лет, и перестал быть олицетворением старого доброго времени.
Однажды он подглядывал за красавцем учеником, стоя у его окна на холодном ветру, и на следующий день стал чихать и ослеп, а еще через два дня упал с высокой каменной лестницы мастерской и умер.
Вывод. Если художник отказывается от своей безупречной жизни и работы, его время кончается и он умирает.
______________________
Уважаемые читатели! Написание такого рода статей требует времени и мотивации для автора в виде вашего одобрения - ваших лайков, подписки на канал и репостов. Так я понимаю, что мои статьи вам, действительно, нужны и интересны. Поэтому поддержите канал - и я постараюсь и дальше радовать (или наоборот, раздражать - кому что по вкусу) уважаемую публику! )))
