«Американская история ужасов: Дом убийств» изображал Тейта Лэнгдона как школьного стрелка, которого можно исправить. Вот почему эта сюжетная линия сегодня вызывает слишком много споров.
Тейт Лэнгдон, возможно, был первым антагонистом «Американской истории ужасов», но сейчас его история слишком противоречива. Прошло почти 10 лет с момента выхода в эфир «Американской истории ужасов: Дом убийств», и с тех пор в обществе многое изменилось. AHS имеет тенденцию раздвигать границы своей проблематикой, но сюжетная линия Тейта просто неприемлема сегодня, и, оглядываясь назад, становится ясно, почему.
«Дом убийств» рассказывает о Бене, Вивьен и Вайолет Хармон, когда они переезжают в новый дом, чтобы начать все сначала. Но они не знают, что дом до краев наполнен мстительными духами. Один из этих призраков – Тейт Лэнгдон (Эван Питерс), тревожный подросток, который жил по соседству в прошлой жизни. После того, как Вайолет встречает Тейта, она влюбляется в него, и у них завязываются романтические отношения.
История любви Тейта и Вайолет должна быть поистине трагической. Оба подростка глубоко недопоняты. Однако шоу в конечном итоге показывает, что эмоциональный облик Тейта глубже, чем просто типичная подростковая тревога. Когда он был жив, он принес в школу пистолет и открыл огонь по одноклассникам, убив некоторых в процессе. Но Вайолет все равно его любит. По ходу сезона Вайолет узнает больше о прошлом Тейта. В конце концов, она говорит ему, что любит его, но не может простить ему прошлое. Затем «Дом убийств» пытается показать Тейта милым, романтичным персонажем, когда он говорит Вайолет, что будет ждать ее вечно? Тем не менее, основываясь на его прошлых и настоящих действиях – которые включают сексуальное насилие над матерью Вайолет – «неправильно понятый» плохой мальчик становится полностью неисправимым.
«Американская история ужасов» не попала в цель с сюжетной линией Тейта. Поскольку «Дом убийств» был его дебютным сезоном, создатель Райан Мерфи и его команда изо всех сил старались быть резкими и пугающими. Массовые перестрелки – обычное опасение, особенно среди американцев, так что честно исследовать это в рамках сериала ужасов. В школах, на концертах и в кинотеатрах – страх оказаться причастным к одному из таких трагических событий стал реальностью для многих за последнее десятилетие. Поскольку массовые расстрелы становятся пугающим и все более частым явлением на американской земле, уважительное изображение их в фильмах и телешоу часто является сложной задачей, но возможной. Однако очень немногие сумели правильно сбалансировать ситуацию.
«Дом убийств» не просто изобразил школьную стрельбу безвкусно – он превратил стрелка в трагического героя. Раскрытие его прошлого было главным поворотом сюжета в «Доме убийств». Большую часть сезона Тейт понятия не имеет, что он мертв. Он точно не помнит, как открывал огонь в своей школе. Это первый из многих элементов, которые сегодня уже неприемлемы – это выбило Тейта из трагедии, тем самым сняв с него часть вины. После множества массовых расстрелов, имевших место в последнее десятилетие, это было бы действительно неприемлемо изображать по телевидению. Тем не менее, все еще можно было бы включить эту сюжетную линию, если бы сериал решил полностью изобразить Тейта как злодея или даже человека, который (после смерти) нашел причины по-настоящему искупить свои ужасные действия при жизни.
После того, как его прошлое раскрывается, AHS проводит остаток сезона, пытаясь спасти Тейта. Призраки его жертв мучают его, что должно быть жестоким, поскольку он не помнит, что делал. Тейт также проявляет терпение, нежность и любовь к Вайолет. Как публика могла злиться на такого человека? На самом деле было бы лучше в тоне «американской истории ужасов» позволить Тейту сидеть со своими ошибками, чем в конечном итоге получить девушку в «Американской истории ужасов: Апокалипсис». Сегодня персонаж Тейта все еще может быть школьным стрелком и даже вызывать сочувствие у зрителя, но его нужно рисовать в гораздо менее сочувственном свете и определенно отдельно от сюжетной линии о том, что его жертвы становятся его мучителями.
