Испытания трубопроводов на прочность и плотность – дело скучнейшее. Нет, профилемеры всякие, очистка полости, наполнительные и насосные агрегаты, технадзор поддатый – это как раз весело. А вот на манометр днем и ночью смотреть скучно. Тем более они последнее время вполне себе самопишущие эти манометры.
Поэтому на ночь около манометра остались двое главных. Главный сварщик, молодой человек после института зато сразу с четвертым НАКСом и главный инженер, мужчина сорока двух неполных лет. Ответственные люди, им не отвертеться. Оставили себе экскаватор, Хитачи полуболотный, в качестве обогреваемого помещения и ужин из пары литров водки и двух беляшей из местной столовой.
Сначала на манометр старый смотрел. Смотрел, смотрел, смотрел. Два часа смотрел. Книжку даже читать пробовал. Прожектор горит, на манометр светит. Фары от экскаватора, где молодой дрыхнет, тоже горят. Книжку в той же столовой нашли, что и беляши. Сказы Бажова. Понятно, что детская книжка, но на Урале, возле Змеиной горы, ночью в мутном свете и стелящемся тумане от реки Сим, хорошо читается. Но все равно в сон клонит. Разбудил младшего, махнул полстакана и спать ушел.
Серега, главный сварщик, который тоже немного водки выпил. Прохладно ночью из теплой машины вылезать. Взялся за книжку, посмотрел на манометр. Совсем рядом хлопнула дверь кабины, мощно заурчал двигатель экскаватора.
От звука Сереге стало как-то теплее и спокойнее. Он поерзал, устраиваясь поудобнее. Получалось с трудом. Хотелось спать, глаза слипались. Прогоняя сон, Серега зажмурился изо всех сил, открыл глаза и уткнулся было в Бажова. Но.
Но перед ним стояла высокая черноволосая девка в черном же, облегающем платье. В длинных, распущенных волосах ее, шевелились клочки серого тумана. Да и сама она покачивалась в такт этому шевелению, то сливаясь с водяной дымкой, то выступая из нее. Девка стояла и смотрела на Серегу. Пристально и не мигая.
От неожиданности Серега икнул и протянул к девке руку. Ну очень ему захотелось ее потрогать неизвестно отчего.
Черноволосая отшатнулась и засмеялась каким-то свистящим, но изумительно красивым смехом.
- Что по родителям соскучился? – смех прекратился и раздался приятный голос – не скучай, повидаешься скоро…
- Так умерли же они… - возразил Серега и внезапно понял, что и смеялась и разговаривает девка не открывая рта, а звук раздается неизвестно откуда сам по себе.
Что-то сильно лязгнуло и Серега открыл глаза. В этот раз по-настоящему. Открыл и снова зажмурился – в глаза ему светила фара с рукояти экскаватора. В полуметре от Серегиной правой ноги матово поблескивал полуторакубовый ковш, коронками вошедший в землю.
Фара погасла, хлопнула дверца и рядом появился главный.
- Спишь? – спросил он Серегу, - а на манометр, кто смотреть будет? А по сторонам?
- А чего это вы ковшом размахиваете, как поп кадилом? – попробовал было возмутиться Серега, - чуть ногу мне не оттяпали, так ведь и заикой сделать можно.
- А зачем тебе ноги, если ты их не бережешь? – главный наклонился, поковырялся под ковшом с одной и с другой стороны и поднял с земли что-то длинное, - на вот смотри с кем разговаривал. Сидит, понимаешь, сам спит, глаза закрыты, а разговаривает. На смотри!
Главный поднес руку поближе к прожектору. Рука в испачканной глиной кожаной перчатке держала два куска метровой гадюки. Один маленький с головой, один подлиннее.
Не, сыворотка-то у меня есть, - главному почему-то было смешно, - но чтоб у нас на участке заклинатель змей появился… Сидит, спит, перед ним гадюка ползает, а он с ней разговаривает. Ну тебя, братец, к лешему. Лезь вон в экскаватор и спи. Только дверь захлопни, чтоб никто не заполз. Музыку себе включишь, там приемник хороший. А я тут посижу. Ты ужин мой не допил часом? Нет? Ну иди себе в экскаватор.
Серега подумал и полез в кабину. Разбудили его утром. Главному привезли завтрак, подозрительно похожий на ужин, а Серегу сменили.
Наивный