C Колей меня связывает вся жизнь, с самого детства. Я начала с ним танцевать, когда еще училась в школе. Этот человек знает обо мне абсолютно все, не только мою сценическую жизнь, но и личную. В свое время он очень помог мне, когда не стало папы. Мы надолго уехали в поездку, и он все время был рядом. Я часто об этом вспоминаю.
В двух словах описать, какой он, сложно. Коля бывает очень разным: жестким, мягким, ленивым, своенравным, — всяким. Но всегда ярким, запоминающимся, ни на кого не похожим на сцене и очень разным и непредсказуемым в жизни.
Колька и удивляет, и расстраивает, и восхищает. Он очень спонтанный, и эта спонтанность приносит огромное количество эмоций. С ним никогда не соскучишься! На сцене он часто пребывает где-то «в верхах».
Бывали моменты, когда на спектакле он забывал, что должен делать дальше, и убегал за кулисы... Как-то в «Корсаре», когда, связанный, стоит среди стражников, он наплевал на стражников и убежал в порыве чувств... И теперь я его все время предупреждаю: «Коля, не забудь, что ты здесь остаешься». Но мне это несложно, у меня на все быстрая реакция. А бывают невероятно нежные моменты, когда мы танцуем буквально глаза в глаза. Ни он глаз не отводит, ни я не отвожу. Это совершенно невероятное ощущение!
Мне нравится такая жизнь. Кто-то любит тишину, спокойствие, а я люблю жизнь с сюрпризами, когда есть неожиданности, когда нужно решать проблемы, двигаться, что-то преодолевать, искать, находить. В работе с Колей у меня все это есть.
Выходя на спектакль, я знаю, что у меня будут очень интересные два или три часа, проведенные с ним на сцене.
Когда Илзе ушла в декрет и в «Пиковой даме» Коля остался без партнерши, он сам мне предложил: «Не хотела бы ты станцевать Графиню?». Я согласилась попробовать, а вечером он позвонил и сказал, что руководство его идею одобрило. Он прекрасно знает эту роль, знает, как она создавалась. Он очень переживает за спектакль и ценит его. Поэтому работа со мной в качестве репетитора и партнера была для него важна, а мне было интересно после «Эсмеральды», после «Шопенианы», сделать что-то совершенно другое. Хоть это был, в общем-то, и риск — выйти в роли старой женщины в балете, где нет классического балеринского начала. Для классической балерины это риск! Но я решилась, мне было интересно посмотреть, что же во мне есть от Графини. И оказалось, что властность есть, пороки какие-то, — я их в себе откопала. Я когда-нибудь стану очень скверной старухой!
С Колей я танцевала «Баядерку» — обе партии: и Никии, и Гамзати, «Шопениану», Классическое па-де-де на музыку Адана, Классическое па-де-де на музыку Обера, «Симфонию до мажор», «Корсар», «Светлый ручей», «Раймонду», «Урок» — очень много номеров и спектаклей.
Работать с ним бывает невероятно удобно. Когда он стремится на сцену, у него спектакль идет, и все получается. А иногда у него нет настроения, и танцевать он совсем не хочет.
В таких случаях я не принимаю это как неизбежное, а пытаюсь как-то вытащить его из этого состояния. Мы же обязаны выйти, мы же столько для этого репетировали! Я, конечно, не говорю ему этих слов, но всячески своим отношением пытаюсь показать, что жду его на сцене, что мне нравится с ним танцевать, что он желанен здесь. В общем, все как с любимым мужчиной...
Помогает это, конечно, не всегда, так как он персонаж очень спонтанный. Но это настолько в нем замечательно! Он и в классе, когда преподает, тоже спонтанный и необычный.
Бывает очень жесткий в комментариях, и думаешь: «Коль, ну зачем?» А иногда бывает ужасно смешной, и тогда мы все вместе хохочем над его репликами.
Его класс чем-то похож на французский. Это смесь французской школы и класса Марины Тимофеевны Семеновой. В нем есть такие вещи, которые помогают мне соблюдать чистоту в танце, которые нужны мне для сцены, чтобы хорошо подготовиться к спектаклю. Поэтому я к нему хожу, прибегаю даже тогда, когда у меня сложное репетиционное расписание.
Он не прощает на репетициях ни одной мелочи. Он и на спектакле ни одной мелочи, ни одного промаха не прощает. И мне это нравится! Значит, он видит во мне потенциал. Он знает, что его слово будет услышано, и я его приму. А это важно.
Мария Александрова (2010)