Пули для ругера по два бакса за штуку. Шрам под глазом. Ковбойские сапоги на слесарном скотче. Пятеро набриолиненных злодеев в бронированных плащах. Вертолет, поливающий пулеметной очередью офисный небоскреб. Перестрелка в пустыне посреди закрытого самолетного кладбища. Иногда кажется, что все эти сцены ты уже не раз испытывал на собственной шкуре в последней GTA. А ведь были еще и бессмертные фразы «Он забрал мою девушку — я заберу его мотоцикл» или «Когда мой старик отец покидал этот драный мир, он сказал...».
Фильм Саймона Уинсера «Харлей Дэвидсон и ковбой Мальборо», в котором находится все перечисленное выше, вышел в американский прокат 25 лет назад и был мгновенно похоронен под грудами негативных рецензий. Понадобилось несколько лет, чтобы грязь сошла, после чего вдруг выяснилось: кино полностью растаскано на визуальные и фонетические цитаты. С каждым годом его статус культового артефакта эпохи только растет.
Мы попытаемся рассказать сегодня про основных создателей легенды и основные тренды, в эпицентре которых оказались в 1991 году герои с именами с этикеток.
«Если бы Микки Рурк погиб сразу после „Сердца ангела“, он мог бы стать легендой куда более масштабной, чем Джеймс Дин», — скажет позднее режиссер «Девяти с половиной недель» Эдриан Лайн. Но этого не случилось. На пике популярности 38-летний Рурк предпочел вписаться в целую серию проектов сомнительной окупаемости («Франциск», «Красавчик Джонни», «Дикая орхидея»), которые добавили ему известности в Европе, но в Америке не принесли ни цента.
Смирившись с тем фактом, что критики еще не готовы видеть в нем настоящего актера, Микки Рурк соглашается сыграть в коммерческом фильме «для детей». «Я делаю это исключительно ради денег и летнего блокбастера в резюме». Три миллиона для Рурка и еще три его экранному партнеру Дону Джонсону. Для последнего, правда, все было куда серьезнее.
После закрытия «Полиции Майами» исполнителю роли Санни Крокетта надо было срочно закрепиться в большом мужском кино. Для этого он даже привел в проект режиссера Саймона Уинсера, ветерана австралийской новой волны.
Заранее обреченные на полнейший провал
Главная беда американского проката 1980-х: никто не хочет смотреть фильмы с субтитрами, поэтому жанровую экзотику и неизвестные таланты приходится искать среди англофонов либо в Великобритании, либо в Австралии. Последним, к счастью, было что предложить. Начиная с «Безумного Макса» Австралия выдает целую обойму интересных картин, режиссеры которых постепенно перебираются за океан. Саймон Уинсер был среди самых успешных. За год до «Харлея и Мальборо» он снял удачный вестерн «Куигли в Австралии», поэтому Дон Джонсон был уверен, что такой человек сможет сделать из них с Рурком новых Макса Рокатански и Крокодила Данди. Но только американских.
К сожалению, в успех Джонсона верили далеко не все. Даже 60-летний продюсер картины Джир Хеншоу, работавший еще с Джоном Уэйном, однажды залепил журналистам: «Можно ли сравнить Дона с Уэйном? Да вы что! Дон даже родинки на заднице Дюка (прозвище Уэйна — Прим. ) не стоит. Сказать про него что-нибудь хорошее? Не, не стану. Врать не люблю».
После подобных слов Джонсон со скандалом прогонял со съемочной площадки каждого журналиста, приглашенного рекламщиками со студии MGM. Примечательно, что Микки Рурк выгнал с площадки только одного человека — 27-летнего сценариста Дона Майкла Пола. «Правильно, что выгнал», — вспоминает Пол. — Меня тогда совсем занесло. Начал забывать, что не я тут главный».
Но культовым, несмотря на провал, останется лишь самый первый его сценарий...
А так же не забывайте подписываться на нашу группу в ВК)