На прошедшей ежегодной пресс-конференции президент Владимир Путин обмолвился: «Господь жизнь дал и только Господь может её забрать. Вот это никто не должен забывать». Сказал он это в контексте межрелигиозных отношений, указывая на то, что верующего человека любой конфессии жизнь является одной из высших ценностей, а потому религиозная агрессия недопустима. Но многие комментаторы обратили внимание на то, что политический деятель вообще трактует жизнь как дар Божий. Это означает и недопустимость смертной казни, и максимальную гуманизацию правоохранительной деятельности и стремление к мирному разрешению межгосударственных споров. А еще это говорит о недопустимости эвтаназии и абортов.
Парадокс секулярного дискурса заключается в том, что он одновременно делая ставку на индивидуальный выбор человек, на безусловную ценность «уникальной личности», исподволь отменяет права тех, кто «еще» не стал личностью и «уже» ей не является, в конечном итоге, обосновывая право на ликвидацию этих лишних «недолюдей». Судите сами, неродившийся ребенок не обладает самосознанием в том смысле, в каком им обладает даже ребенок, не говоря о взрослом человеке, а значит его мнение и правом на жизнь можно пренебречь. Человек, который испытывает непереносимую боль, безнадежный больной или глубокий старик — это люди, которым по мирским меркам уже «ничего светит», которые уже не смогут реализовать свой «личностный потенциал, а значит тоже в общем-то не нужны. Убить их как нерожденных младенцев нельзя, но можно убедить в том, что так будет лучше. На это работает огромная машина «гуманистической» пропаганды.
С точки зрения христианства, человек ценен не как личность способная к самореализации, а как то, что сотворил Бог, что Он привел в Бытие. Он сделал это для того, чтобы человек был с Ним, чтобы наслаждался Им. Как это произойдет? Какими путями? «В том то, главным образом, и состоит Промысл, — говорит Иоанн Златоуст, — что причины для нас непостижимы. Если бы он не превышал нашего разумения, то, пожалуй, кто-нибудь и в самом деле счел бы человека причиной всего». Но уж точно Промысл не заключается в том, чтобы лишать человека жизни тогда, когда он перестает быть удобным для общества, когда само его бытие перестает быть комфортным