Завышенная самооценка и склонность к истерии у Хатидже привели к тому, что на этом благоприятном фоне подобно тараканам развились фобии.
Типичный пример изменения поведения Хатидже на протяжении одного дня.
Валиде Султан больна и недвижима. Это случилось не вчера, для Хатидже не неожиданность, она знает о состоянии матери.
Султанша беседуюет с супругом в садике Хазбахче. Хатидже улыбается, она довольна и счастлива. Солнце светит, птички чирикают, Ибрагим рядом. Все хорошо, болезненная представительница великой династии не угнетена, она даже смеется.
В этот же день после улыбок и беседы в палисаднике ранимая султанша идет к Валиде. Мама как лежала, так и лежит. Нет ни улучшения, ни ухудшения состояния, никто не бегает по дворцу с носилками и кислородной маской. Все ровно, причин для паники нет.
Селимовна буквально за пару минут разгоняет себя до состояния дикой истерики на ровном месте.
Хатидже посидела рядом с мамой, подержала ее за руку. В голову стукнула мысль о том, что будет, если мама умрет. Прогнозируемое событие, которое возможно произойдет.
О чем переживает ее дочь? О себе, любимой.
Все слезы и выделения из носа Хатидже на ее любимую тему «как я буду, если». В данном случае было «если мама умрет». Далее по теме: «я не готова, я не переживу, ты же знаешь, как я люблю, мне будет плохо, страшно»… список открыт.
В открытом списке ярко обозначена вариация на тему «ты виновата в том, что со мной будет». Это очень болезненно для Валиде.
У постели человека при таком заболевании вообще должна быть тишина и покой. Но дочурка доводит маму до трясучки, она не обращает внимания на изменившуюся мимику Валиде и продолжает: «Ты не можешь так поступить со мной!»
Уже очень серьезно для больного человека, который все понимает, но сделать ничего не может. Валиде делает нечеловеческое усилие и пожимает руку дочери.
Истерика прекращается. Хатидже рада: Смотрите, как все замечательно!
Да не замечательно ни разу. С таким же успехом мама могла кони двинуть. Только любовь к психически больной дочери заставила Валиде совершить чудо и пошевелиться.
Мама еще жива, Хатидже говорит мужу, что он не может ее понять потому, что «это же мама». Натюрлих, Маргарита Павловна, кроме вас ни у кого мамы не было и вряд ли появится. У ваших детей ее точно нет и не будет.
Самообожание у султанши зашкаливало все мыслимые пределы. Она была неспособна никого любить. Психика шизоидной женщины будет разгоняться при малейшей возможности негативного события.
Отравление Ибрагима и его лечение в пещере. Пока муж лечится у беременной султанши не тревога, а серия истерик. Хатидже хорошенько тряханула остатками серого вещества и сидит неподвижно. Хюррем выводит ее практически из комы.
Возвращается Ибрагим, но супруга не бежит навстречу. Ей опять страшно - может быть, Ибрагим умер и от этого ей будет плохо. На первом месте всегда она. Султанша бредет за угол и там изгыгает любимый речитатив «как я буду, если». Не за Ибрагима страшно и не за детей, а за себя.
Самое страшное событие для искореженного мозга – смерть Ибрагима. Я даже не могу назвать его любимым мужем. Хатидже и в этом случае любила себя.
Она точно также будет вопить о том, как она будет жить без Ибрагима и стараться отомстить той, кто по ее мнению, лишил счастья султаншу благороднейших кровей. Потому, что не в Ибрагиме дело, а в ней любимой.
