Сегодня уважаемые читатели я хотел бы познакомить Вас с очень актуальным вопросом, возникающим при истребовании не владеющим движимой вещью собственником у владеющего движимой вещью не собственника. Одним из сложных моментов в данном вопросе является вопрос о перепродаже движимой вещи с целью, скажем так «отбеливания» прав конечного владельца и проблемы ее последующего возвращения через виндикационный иск.
Для начала вспомним, как можно виндицировать вещь, т.е. истребовать ее у владеющего ею не собственника. Замечу, что мы будем рассматривать, именно случай с возмездным приобретением вещи не собственником. Итак, в соответствии со ст. 301 ГК РФ «Если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли». Таким образом истребовать вещь собственник может при соблюдении одновременно следующих условий:
1. Приобретатель вещи является не добросовестным;
2. Лицо, продавшее вещь, не имело право его продавать;
3. Собственник вправе истребовать имущество, когда имущество было похищено, утеряно, либо выбыло иным путем помимо его воли или воли лица, которому оно было передано.
Однако в практике возникают сложности при виндикации вещи, когда она сменила не одного, а сразу нескольких собственников. И встает вопрос а возникает ли у добросовестного приобретателя право собственности на вещь или он вещью только владеет, до того момент пока ее не истребует собственник?
В статье 223 ГК РФ этот вопрос решили в отношении недвижимых вещей. В соответствии с п. 2 ст. 223 ГК РФ «Недвижимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю (пункт 1 статьи 302) на праве собственности с момента такой регистрации, за исключением предусмотренных статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя». В силу пункта 1 статьи 6 ГК РФ (аналогия закона) правило абзаца второго пункта 2 статьи 223 ГК РФ подлежит применению при рассмотрении споров о правах на движимое имущество (право собственности на движимое имущество у добросовестного приобретателя возникает с момента возмездного приобретения имущества, за исключением предусмотренных статьей 302 ГК РФ случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя).
Возникающая из п. 2 ст. 223 ГК РФ позиция собственника при условии отсутствия оснований для истребования вещи оказалась неустойчивой. Ведь до тех пор, пока не заявлен иск в порядке ст. 301, 302 ГК РФ, неясно, может ли быть истребована вещь от приобретателя. А пока это неясно, непонятно также, возникло право собственности у приобретателя или нет.
Давайте же разберемся. В данном случае добросовестный приобретатель - это всегда владелец незаконный, владелец, получивший вещь по недействительнойсделке. Ведь добросовестность состоит в том, что приобретатель, приобретая вещь от неуправомоченного отчуждателя, извинительно заблуждается в этом факте, полагая, что отчуждатель имеет право на отчуждение вещи (ст. 302 ГК РФ). Стало быть, основание приобретения вещи - это недействительная сделка. А добросовестность сама по себе означает, что вещь получена по недействительной сделке.
Можно это выразить и иначе: от собственника (или иного управомоченного на отчуждение лица) невозможно приобрести вещь добросовестно. Такое приобретение будет либо законным (и тем самым исключается извинительное заблуждение в отсутствии права, т.е. добросовестность; действительность сделки всегда исключает добросовестность приобретения), либо незаконным и недобросовестным (поскольку порок сделки будет связан с обстоятельством, отличным от заблуждения в наличии права на отчуждение у продавца).
Действующее Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 г. Москва «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее Постановление) исходит, естественно, из ничтожности сделки по продаже чужого, поскольку добросовестность приобретателя, которая находится в центре многих положений Постановления, каждый раз обозначает именно то, что сделка по продаже чужого ничтожна (иначе нет ни порока в сделке, ни извинительного заблуждения в этом пороке, т.е. доброй совести).
Между тем в литературе можно встретить суждения, так или иначе апеллирующие к германскому праву, в которых утверждается, что добросовестность приобретения означает якобы действительность сделки по продаже чужой вещи. Эти суждения ошибочны. Ведь если им следовать, то мы получим такое течение спора о продаже чужой вещи, совершенной, скажем, по поддельной доверенности, когда покупатель, обнаружив, что ему продана чужая вещь, будет отказываться платить за нее, а продавец будет настаивать на платеже, убеждая суд, что подделка была в высшей степени искусной и покупатель, бесспорно, добросовестно заблуждался. А раз он был добросовестным, то сделка является, стало быть, действительной и покупатель должен заплатить по такой сделке.
Кроме того, окажется, что недобросовестный покупатель будет в лучшем положении, чем добросовестный, - он вправе будет и отказаться от оплаты вещи, купленной у неуправомоченного отчуждателя, и потребовать реституции по такой сделке, тогда как добросовестный покупатель будет наказан за свою добросовестность лишением таких возможностей, предусмотренных законом. Такие следствия вытекают из ошибочного тезиса о допустимости и действительности продажи чужого в некоторых случаях.
На самом деле сделка по продаже чужого имущества всегда ничтожна, т.е. ничтожна независимо от добросовестности сторон.
Норма п. 2 ст. 223 ГК РФ создает иной, отличный от положений п. 2 ст. 218 ГК РФ, механизм приобретения права собственности. В соответствии с п. 2 ст. 218 ГК РФ «Право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества». Такой механизм п. 2 ст. 223 ГК РФ создаёт не потому, что сделка по продаже чужого бывает якобы в некоторых случаях действительной, но исходя из ее ничтожности во всех случаях, - механизм, наделяющий правом собственности добросовестного приобретателя при особых обстоятельствах по прямому указанию закона и вопреки недействительности сделки. Нужно также заметить, что приобретение права собственности добросовестным приобретателем зависит не только от его собственного поведения, но и от иных факторов, лежащих за пределами сделки, - прежде всего от того, каким образом собственник утратил владение вещью. Если вещи он лишился помимо воли, то никакая добросовестность не дает приобретателю права на вещь.
Эффект нормы п. 2 ст. 223 ГК РФ (несмотря на то, что авторы соответствующего проекта имели в виду, видимо, иное - повышение значения регистрационных записей о праве) состоял прежде всего в том, что теперь одного лишь выявления недействительности сделки об отчуждении вещи уже недостаточно для возврата вещи бывшему собственнику: добросовестность, как уже говорилось, сама собой предполагает недействительность сделки приобретения. Именно поэтому, в частности, в п. 52 Постановления подчеркивается, что признание судом сделки недействительной без применения последствий недействительности не является основанием для изменения записи о праве на недвижимое имущество в ЕГРП. А п. 39 Постановления заходит еще дальше и говорит, что «Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу».
Теперь нужно кроме установления недействительности сделки еще и добиться изъятия вещи в порядке виндикации.
Итак, теперь спор о недействительности сделки об отчуждении вещи, полученной ответчиком во владение не от истца, не имеет смысла, а спор о признании права собственности отдельно от спора о владении невозможен.
Возникает главный вопрос нашего исследования о позиции добросовестного приобретателя, в частности о действительности совершенных им сделок. Этот вопрос постоянно встает и в спорах, возникших из недействительных сделок об отчуждении имущества. Именно этот вопрос и стал предметом обсуждения в п. 13 Постановления.
С одной стороны, поскольку добросовестный приобретатель остается незаконным владельцем, его сделки об отчуждении имущества могут считаться недействительными. С другой стороны, проверка добросовестности любого лица, кроме владельца, не предусматривается правилами о виндикационном иске. А ведь если приобретатель уже передал имущество по сделке, он перестал быть его владельцем и тем самым не может отвечать по виндикационному иску. Но коль скоро это так, то его добросовестность более не может быть опровергнута и вообще не может подвергаться судебному исследованию. Иногда суды пытаются все же оценивать добросовестность приобретателей имущества, не владеющих имуществом в момент рассмотрения спора, путем "признания права собственности недействительным" (кстати, в приведенном выше деле такая формула судом использовалась). Применение такой формулировки, как и вообще требование о признании права собственности недействительным, следует признать неправильным (Постановление ВАС РФ от 28 апреля 2009 г. по делу N 151148/08 о недопустимости признания права собственности недействительным).
Тем не менее остается вопрос - можно ли и в каких пределах обсуждать позицию того незаконного приобретателя, который уже не владеет вещью к моменту возбуждения спора прежним собственником.
В Постановлении сделан вывод, что право собственности у добросовестного приобретателя возникает кроме случая, когда решение об отказе в виндикационном иске вступило в силу, также и тогда, "когда прежний собственник в суд не обращался и основания для удовлетворения такого иска отсутствуют".
Такая формулировка сама по себе не исключает обсуждения позиции приобретателя и после отчуждения им вещи, если следующие владельцы ссылаются на то, что отчуждатель, от которого они получили вещь, стал собственником в силу механизма, предусмотренного п. 2 ст. 223 ГК РФ.
Постановление говорит и о том, что если новым владельцем и тем самым ответчиком по виндикационному иску является приобретатель по безвозмездной сделке, то тем не менее имущество от него нельзя истребовать (хотя в рамках виндикационного иска, как известно, добросовестный приобретатель по безвозмездной сделке не имеет защиты от иска), так как прежний добросовестный приобретатель уже стал собственником. Видимо, следует так понимать это разъяснение, что добросовестный приобретатель, став собственником, теперь уже совершает действительные сделки с имуществом, поскольку одновременно выполнены все прочие условия нормы п. 2 ст. 223 ГК РФ и имущество, поэтому уже не может быть виндицировано ни в каком случае - все следующие приобретатели становятся законными.
Если следовать этому подходу, то в сферу виндикационного иска должны вовлекаться факты, сопутствовавшие всем тем сделкам, которые были ранее совершены с вещью, вплоть до сделки, по которой получил вещь ответчик, пока не будет обнаружен хотя бы один добросовестный приобретатель по возмездной сделке. Такой приобретатель признается собственником, и последующее исследование сделок с вещью становится излишним. Ведь даже в том случае, когда впоследствии приобретатели обнаружили, что вещь была в свое время отчуждена незаконно, но затем прошла через руки приобретателя, у которого она не могла быть истребована в порядке ст. 302 ГК РФ, любая осведомленность участников спора о пороках прежних сделок утрачивает значение.
Между тем такая позиция Постановления влечет серьезные практические осложнения процесса, особенно если приобретателей было несколько и они уже утратили интерес в деле (да и интерес, вытекающий из требований ст. 461 ГК РФ, имеющийся лишь у последнего продавца, но не у предыдущих, состоит не только в отклонении виндикационного иска, но и в доказывании осведомленности приобретателя о пороках в его праве).
Таким образом, «отбелить» право собственности цепью сделок по перепродаже вещи при наличии условий, предусмотренных ст. 301 ГК РФ, которые были описаны выше не получится. И право собственности конечного добросовестного приобретателя возникнет только, тогда когда решение об отказе в виндикационном иске вступило в силу, а также и тогда, «когда прежний собственник в суд не обращался и основания для удовлетворения такого иска отсутствуют». С другой стороны п. 2 ст. 223 ГК РФ дает возможность добросовестному приобретателю стать собственником. Однако, эта возможность требует четкого механизма реализации, который бы позволил добросовестному приобретателю стать собственником вещи.
Статья была подготовлена с использованием материала из работы Скловского К.И. «Комментарий к Постановлению Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности».