Через десять дней Сергей выдал свидетельства об окончании восьмилетки ребятам двух восьмых классов, сдавших экзамены. Экзамены в десятых классах проходили без каких бы то ни было неожиданностей и неприятностей как для Березина, так и для Дарьи Сергеевны, и он, оставив их на попечение своего завуча, стал больше следить за ремонтом школы.
В один из вечеров, Сергей читал и подписывал протоколы прошедших экзаменов, а Дарья Сергеевна проверяла в журналах годовые оценки учеников.
Закончив работу, Березин и Дарья Сергеевна вышли из школы, когда уже совсем стемнело. Дарья Сергеевна, остановившись у ворот школьного двора, сказала:
— Сергей Петрович, вам надо бы съездить в пионерлагерь, проведать наших ребятишек. Сегодня оттуда приезжала Марья Андреевна, говорила, что из других школ директора были...
— Она уже уехала? — быстро спросил Сергей и пообещал: — Хорошо, в воскресенье поеду...
В воскресенье Сергей приехал в пионерский лагерь в первой половине дня. Старшая пионервожатая проводила его к начальнику лагеря, и они вместе с Березиным обошли жилые корпуса. Показав все главные достопримечательности лагеря, начальник предложил Березину погулять по лесу, повидаться с детьми и воспитателями. А начнется обед — вожатая проводит вас в столовую.
Сергей шел по лагерю, тут и там встречая нарядных родителей, гулявших со своими детьми. Еще не дойдя до спальных корпусов, он издали увидел торопливо шедшую навстречу женщину и сразу узнал Машу.
О том, что нынче должен приехать Сергей, Маша уже знала и с волнением ждала с ним встречи. Она увидела, когда Сергей шел к начальнику лагеря, и попросила вожатую своей группы побыть с ребятами, а сама ушла в свою комнату. Она долго сидела, опустив руки на колени, и потом, не вполне отдавая отчет, что делает, стала быстро перебирать в шифоньере платья, стараясь найти то, которое, по его мнению, было ей особенно к лицу.
Надев белую тонкую шелковую кофточку с короткими рукавами и темно-зеленую модную юбку, которая, плотно обтягивая ее округлые бедра, тяжелыми фалдами опускалась ниже колен, Маша оглядела себя в зеркало и осталась довольна. Она положила в небольшую белую сумку носовой платок, посмотрела на часы и заторопилась.
Сергей остановился, невольно залюбовавшись Машей.
— Здравствуй, — первой поздоровалась Маша, подойдя к Сергею. — Ты давно приехал? Я видела, когда ты ходил с начальником, а потом потеряла тебя, да, спасибо, девчонки показали, что ты пошел к речке.
— Хорошо тут у вас, — сказал Сергей, смущаясь сам не зная отчего.
— Хорошо, — согласилась Маша. — Только уж очень хлопотно и беспокойно. Того и гляди, что, особенно мальчишки, забредут далеко в лес и заблудятся, а есть и вообще убегают из лагеря.
— Да? — удивился Сергей. — А я сейчас видел наших мальчишек, говорят, им нравится здесь.
— Чего ж мы стоим! Пойдем на берег. Там теперь очень хорошо. Никто не мельтешит перед глазами....
— Но я только что оттуда, и там...
— А мы пойдем на другое место, — перебила его Маша.
Они спустились вниз и по неширокой дорожке пошли вдоль берега речки. Тут было и в самом деле тихо и покойно. Маша и Сергей долго шли молча, словно и им не хотелось прерывать это ленивое, дремотное молчание.
— Говорят, Глеба Иваныча в школе не будет, а вместо него станешь директором ты, — сказала Маша, не подымая глаз на Сергея. — Это правда?
— Ну, не совсем правда, — замялся Сергей. — Про Глеба Иваныча правда, он будет заведующим гороно. А со мною все решится к первому июля.
— Почему? — не поняла Маша.
— Да потому, что все зависит от моего согласия.
— А ты что, не согласен?
— Я и сам еще не знаю. Дарья Сергеевна настойчиво советует соглашаться...
Маша взглянула на Сергея и обрадованно улыбнулась..
— Значит, останешься? Больше не собираешься уезжать? — ревниво спросила она.
Сергей засмеялся и стал рассказывать о том, как проходят экзамены в десятых классах. Он понимал, что Маше сейчас вовсе неинтересно слушать об этом. Но говорить о том, что произошло между ними после той весенней прогулки, он просто не мог. Не мог потому, что считал себя виноватым перед Машей. Он знал: разговор об этом еще будет, но только не теперь.
Они то ходили, то сидели на берегу Тускари. Маша посмотрела на часы — была вторая половина дня.
— Обед мы с тобой прогуляли. Ты, наверно, проголодался?
— Нет, ничего. Скоро уже ехать обратно.
Стало вечереть. Потянуло прохладой. Сергей и Маша поднялись по крутому склону, вышли на главную аллею лагеря и скоро подошли к воротам, за которыми уже стоял последний автобус, дожидаясь задержавшихся родителей.
Прощаясь с Сергеем, Маша сказала:
— Мне остается быть здесь одну неделю. А с первого июля я иду в отпуск. Скорей бы уж. Надоело здесь ужас как! Ты ведь до первого в школе будешь? Ну, пока.
Сергей сел в автобус, а Маша помахала ему рукой, и, не дождавшись, когда отойдет автобус, ушла в лагерь.
Прошла неделя. Маша вернулась из лагеря и собиралась в отпуск. В день отъезда она зашла в кабинет к Сергею и сказала:
— Сегодня я уезжаю. Вот пришла попрощаться. — Она была грустна и рассеянна.
— Что ж, Машенька, желаю тебе хорошо и весело отдохнуть, набраться новых сил, чтоб с избытком хватило на целый год... А впрочем, подожди, у тебя когда поезд?
— Здесь ведь один поезд, тот самый, с каким уезжала Зина, — с легкой безобидной улыбкой ответила Маша.
— Не смейся, Маша, ты ведь знаешь, что ты значила для меня...
— Значила? — повторила Маша. — А теперь?
— Теперь? — переспросил Сергей. — Теперь, вот приду на вокзал к твоему поезду и скажу...
Вечером Маша на вокзале нетерпеливо и беспокойно оглядывала небольшую привокзальную платформу, ожидая Сергея. Когда до отправления поезда оставались считанные минуты, Маша увидела спешившего к ней Сергея и, чуть не плача, хотела упрекнуть его, но он подбежал, взял ее чемодан и вместе с ней поднялся в вагон.
— Ты что, нарочно так поздно прибежал? — спросила она сердито.
Но Сергей виновато объяснил:
— Я только что из гороно. Можешь меня поздравить...
В это время Маша, услышав звонок к отправлению поезда, порывисто потянулась к нему, на мгновенье закрыла глаза и неловко, торопливо поцеловала его в губы,
— Иди, а то не успеешь, — проговорила, не глядя на него.
Сергей спрыгнул со ступенек идущего вагона на платформу и, увидев мелькнувшее в окне грустное лицо Маши, крикнул:
— Я люблю тебя! Приезжай!
Но он тут же понял, что Маша не слышала, да и не могла услышать, что он сказал ей вслед, и все-таки одиноко стоял на опустевшей платформе, с грустной улыбкой, глядя на удалявшийся поезд.
__________________________________________________________________________________________
Если понравилось поставьте Лайк! Подпишитесь на мой канал.