Он очнулся, но не там, где потерял сознание и не с теми. Кто он: жертва глупого розыгрыша, или часть жестокого эксперимента?
Ему потребуется много времени, чтобы распутать весь клубок.
- Твой отец был очень хорошим человеком.
Это было сравнимо с ударом под дых. Броня Глеба дрогнула.
- Откуда… ты знаешь про него?
- Он до конца боролся за тебя… Он знал, что на тебя ведется тайная охота и всячески скрывал тебя, переезжая с места на место. Когда он потерял надежду спасти тебя, то обратился за помощью к нам.
В голове Глеба закружилась отчаянная карусель. Эти их переезды, частые отлучки отца, он все помнил. Вот что это значило, вот почему они долго не могли задержаться на одном месте. Не из-за странной болезни мальчика. Не из-за этого... не потому что отец стыдился своего уродца-сына. Стало как-то легче, как будто спал давний груз, и он смог хватануть воздух полной грудью. Но почему отец пропал? Если он не сбежал от трудностей, то что с ним произошло? Чужак по глазам прочитал его молчаливый вопрос и ответ, как заготовка, не заставил себя ждать.
- Он сделал все, что мог. Теперь мы поможем тебе.
Глеб сразу все понял.
- Давно…
Он хотел спросить: «давно ли он умер», но горло вдруг пересохло, не получилось произнести конца фразы. А парень понял невысказанный вопрос, только молча кивнул.
Папа… Смерть отца была далеко в прошлом, но она как отголосок в горах дошла до Глеба свежей, напахнув могильной землей. Горе как лавиной накрыло его. Как будто оно копилось все эти годы, будучи неизвестным, и теперь, когда отворилась эта тайная дверь, выволочив за собой шлейф правды – ему стало нестерпимо больно. Больно за ту ненависть к отцу, которую он хранил в своей душе, лелеял, подспудно надеясь встретить его когда-нибудь и бросить в лицо обвинения, все свои обиды и боль покинутого и отверженного сына. Но теперь встречать было некого, и ненавидеть - тоже…
- Ты должен пойти с нами, - парень приблизился, думая, что Глеб размяк и согласится на все.
- Почему он должен был охранять меня?! Зачем я был им нужен?! Что они хотели во мне найти?!
Голос Глеба звенел от отчаяния. И вдруг он прозрел. Всему виной эта его странная болезнь. Врачи отказывались называть точный диагноз, прятали глаза, они не хотели лечить его.
- Что со мной не так? – Глеб и раньше задавал эти вопросы, но «археологи» не собирались на них отвечать. Может, этот, который называет себя другом, сумеет ответить?
И тут раздался негромкий и короткий звук, как будто стукнули по стеклу, и парень отлетел к стене. Глеб удивленно оглянулся, не сразу увидев в стекле маленькую круглую дырочку, вокруг которой мелкой сеточкой расходились трещинки. Какие-то доли секунд Глеб зачарованно смотрел на отверстие в стекле, потом как будто очнулся, дернулся вниз, прижавшись как можно ближе к полу. Прислушался. За окном был обычный шум летнего дня – шелестели на ветру листья, жужжали насекомые. Но он понимал, что все это обманчиво.
Глеб подполз к парню, стараясь не попадать в объектив окна. Тот лежал, нелепо прислонившись плечами и головой к стене, закрыв глаза. По его груди на одежде расползалось красное пятно. Глеб позвал его, пошевелил, потрогал запястье. Пульс почти не прощупывался. Вот черт! Глеб лихорадочно соображал – нож против снайпера вряд ли поможет. А то, что выстрел произвел очень точный стрелок – не было сомнений. С первого раза пронзить сердце, это надо уметь. И стреляли явно издалека… Глеб нагнулся над парнем, торопливо обшаривая его карманы. Где же? Про какое оружие он говорил? Парень застонал, слегка зашевелившись. Ох, да он еще живой!
- Надо уходить, – сказал Глеб. - Ты как, двигаться можешь?
Парень посмотрел на него бессмысленным взглядом. Глеб наконец-то нащупал в его потайном нагрудном кармане то, что искал.
- Я немного им попользуюсь. Не возражаешь?
Он взял в руки тяжелый пистолет. Он плохо разбирался в оружии, но вроде похож на ПМ. Ментовское оружие. Точно такой же пистолет был у Копытова в рюкзаке. Глеб проверил патроны. Всего один. Где-то успел пострелять, собака. Ну, хоть что-то…
- Так как все-таки ты меня нашел? Ведь не по следам же шел? – Глеб продолжал рыться в карманах парня, ожидая найти какой-то прибор слежения. - Ты мне какой-то маячок поставил еще там, в лагере? Да?
Парень с трудом зашевелил губами, Глеб не расслышал, наклонился к его лицу.
- Что ты сказал?
- Нашли… твою… часто… ту…
- Частоту?
Парень, похоже, бредил. Вооружившись пистолетом, Глеб начал отползать к выходу.
- Ты это... полежи тут маленько. Я постараюсь тебя отсюда вытащить, как только смогу.
Если ты, конечно, доживешь, - подумал он. Наверное, это жестоко, но тащить с собой умирающего, будучи самому на волосок от гибели… нерационально. Оставаться же здесь было еще хуже. Здесь он как в ловушке, под прицелом снайпера. Однако, если противник одинок, то можно попытаться уйти, как это называется, огородами.
К окну кто-то подошел, оказавшись за его спиной, и сказал:
- Глеб, выходи.
весь роман можно приобрести здесь