Поскольку днем службу можно было нести по одному, я стоял
один, дожидаясь смены. Через улицу мимо БМП шли два солдата. Два
огромных бойца в камуфляже.
Подождал, пока они подойдут ближе, и остановил их окриком:
«Стой, пароль!»
Спецназовцы повернули ко мне и остановились. Я вышел из-за
баррикады, держа наготове калашник.
– Чего тебе, военный? – с усмешкой спросил один из них.
– Пароль.
– Какой пароль, малыш? Пошел на хуй – с издевкой произнес
второй.
Оба повернулись и пошли дальше. Кровь ударила мне в голову, и
захлестнула бешеная ярость.
– Стоять, уроды, – заорал я что есть мочи, передергивая затвор.
Реакция была мгновенной: один развернулся и ловким ударом ноги выбил автомат из моих рук. Я выхватил штык-нож, но второй прикладом ударил меня в лицо. Я упал и потерял сознание, что было дальше,
мне рассказал потом Кузя.
Спецназовец хотел было еще раз приложиться прикладом, но из
подъезда на шум выскочили наши. Спецназовцы сообразили, что пора
уносить ноги, и побежали. Но шестеро мотострелков быстро догнали
их и сбили с ног. Вэвэшники, хорошо владевшие приемами рукопашного боя, сумели подняться и стали отбиваться. Но силы были не равны –
обоих уложили опять и били ногами. И, наверное, забили бы до смерти,
если бы не подоспел капитан Колосков. Он подбежал к озверевшим мотострелкам и дал очередь из автомата в воздух. Солдаты остановились.
– Хватит пинать ублюдков, – приказал капитан, – всем вернуться на посты!
Бойцы нехотя повиновались.
– А вы бегом отсюда на хуй – обратился капитан к избитым.
Спецназовцы медленно поднялись из грязи и ушли нетвердой походкой. Колосков подождал, пока они скроются, и вернулся в дом.
Солдаты ждали его в баррикаде. Все думали, что командир будет
на них кричать и бить. Но Колосков спокойно сказал:
– Ничего, мужики, бывает, приведите его в чувство.
Солдаты разошлись, остались Леха и Кузя.
– Вот, суки, весь ебальник разворотили!
– Ничего, лишь бы кости целы были.
Из подъезда вынесли чайник с водой:
– Пацаны, возьмите, может, очухается.
Кузя взял чайник, оторвал у себя подворотничок и, смочив его водой, осторожно стал смывать кровь с моего лица.
Я открыл глаза, меня подняли и подвели к костру, разведенному
во дворе. Я сел на табурет и уставился на огонь. Все тело болело, лицо
опухло, в сломанном носу булькало, грудь как будто стянули железными обручами. Где-то вдалеке протрещала очередь.
Умирали пацаны страшно,
Умирали пацаны просто,
И не каждый был снаружи прекрасен,
И не все были высокого роста…
Ю. Шевчук
– Подъем! – я вскочил, машинально схватив автомат, и принялся
натягивать сапоги.
В комнате стоял грохот. Леха стоял у окна и стрелял из автомата. Мы вместе с Куловым выскочили в соседнюю комнату и подбежали
к окну. На улице не видно было ничего: темно-синее небо и чернота, и
в этой темноте вспыхивали огоньки, из которых в дом летели трассеры.
Наши в ответ по огонькам вели беспорядочный огонь.
Я откинул приклад автомата и открыл стрельбу с плеча, стараясь
целиться по вспышкам. Голова ничего не соображала, как машина: руки стреляли, отстегивали магазин, пристегивали другой и снова стреляли. Кулов у второго окна делал то же самое. Как только мы начали огонь,
как по нашему четвертому этажу откуда-то ударил пулемет. Зазвенели
осколки стекол, пули зацокали по стене комнаты. Я тут же пригнулся,
Кулов тоже присел и стал набивать патронами освободившиеся рожки. Сердце бешено заколотилось в груди, как только послышались щелчки
пуль о штукатурку.
Тем временем со двора в дом полыхнуло по второму этажу, там работал крупнокалиберный пулемет. Я услышал крик, от которого подскочил, и опять принялся стрелять. К запаху пороха добавился запах пластика от огня, занявшегося на втором этаже.
Кулов, заметив, что я опять стреляю, последовал моему примеру.
Как только мы возобновили пальбу, как по нашему окну снова открыли
огонь. Мы снова присели.
Со двора работали профессионально. Несколько пулеметов подавляли стрелков вроде нас, а гранатометчик под таким прикрытием
отстреливал гранаты по бойницам дома. Из огнемета он уже поразил
пулеметчика, окно на втором этаже полыхало. При этом и чеченский пулеметчик, и гранатометчик все время меняли свои позиции.
Я жалел о том, что у меня нет зарядов к гранатомету, и все время то пригибался, то опять привставал, чтобы выпустить очередь из автомата. Вдруг в комнате раздался взрыв, по всей комнате разлетелись
осколки, поднялась пыль. Я упал под окно, закрыл голову руками. Стало трудно дышать от пыли, в голове шумело, ничего не соображая, я пополз к Кулову. Ползти в бронике было трудно, но наконец я нащупал плечо своего напарника и стал его трясти: «Серега!!!» Никакого ответа.
Страшное подозрение, как молния, ударило в мозг, я вскочил на
колени и закричал: «Се-е-ерега!» – стал его опять тормошить. Замер,
стянул с друга каску и ощупал голову. Что-то теплое и липкое залило
лицо Кулова. Я поднес дрожавшие руки к лицу – запах крови. Тупо уставился на свои ладони, ничего не соображая, – в темноте не было видно,
в чем они испачканы.
Тем временем стрельба утихла. Наступила небольшая
передышка.
«Всем вниз!» – раздалось снизу. Я попытался встать, но ноги почему-то не слушались. Пощупал, ниже колена обе ноги посечены
осколками. «Еще кровь», – подумал я, и точно, кирзачи наполнились кровью! Моей! Собственной! «Вот и потанцевал», – промелькнула мысль.
Начали стрелять, по стенке застучали пули, в голове опять зашумело. Перед глазами поплыли пары танцоров, они красиво кружились –
девушки и парни изящно двигались, извивались и изгибались плавно, в
такт музыке танго. А на них сверху почему-то сыпалась штукатурка.
После боя Кузя поднялся на четвертый этаж – капитан Колосков
приказал проверить. В свете падавших осветительных ракет он увидел
Марата и Сергея. Кулов лежал на полу без каски. Рядом сидел Марат, вытянув ноги, в руках автомат. Глаза его закатились, вполголоса он считал: «Раз, два, три – раз, два, три – раз, два, три». Ноги подергивались в
такт счета.
«Раз, два, три – раз, два, три – раз, два, три», – доносилось из открытого окна: на плацу прямо под окнами Кремля рота солдат почетного караула чеканила шаг под команды сержанта. Он любил смотреть на
это каждое утро: вот четкий отлаженный механизм – почему в этой стране нельзя всем вот так выполнять свою работу?
Зазвонил телефон, он поднял трубку и бросил в нее раздраженно:
– Да!
– Товарищ Верховный главнокомандующий, докладываю обстановку на семь ноль-ноль: мы овладели большей частью города, остался
только Чернореченский район.
– Почему?
– Бойцов не хватает, товарищ Верховный главнокомандующий.
– Мозгов тебе не хватает! Даю тебе три дня, выполняй.
– Есть!
_______________________________________
Бизянов Р. "Чеченское танго" (отрывок из произведения), БОЛЕВОЙ ПОРОГ: "Чеченский конфликт". Литература.