Это вторая часть интервью с музыкантами группы «Инна Пиварс и Гистрионы» о её новом альбоме «Певчие птицы в лесу берендеев». В первой обсудили его концепцию, советскую психоделию, постиронию и запрос общества на прошлое. В этот раз говорим об истории создания песен с альбома.
Плёнки и винил: Давайте эксперимент? Я как слушатель говорю, какие ассоциации у меня возникли с каждой песней. А вы как авторы скажете, в чём был ваш реальный замысел. Интересно, многое ли совпадёт. Кстати, часто буду вас с кем-то сравнивать. Наверняка у каждой песни есть источники вдохновения в чужом творчестве. Я лично не думаю, что быть похожим на кого-то плохо. Культура всегда развивалась на основе канонов и образцов, и только где-то меньше пары столетий назад появилась идея, что художник не должен быть ни на кого похож, что, как минимум, спорно, согласны?
Кирилл Безродных: Абсолютно согласен. Давайте поэкспериментируем.
1. Певчие птицы в лесу берендеев (Intro)
- Если кликать на названия песен, то их можно будет послушать
ПиВ: Барочная мелодия, которая завершается загадочными шумами и голосами птиц (что может отсылать к голосам животных с альбома Pet Sounds «Бич бойз»).
Кирилл Безродных: Сама тема, которая исполняется сперва на органе, а потом на флейте с ритм-секцией, – это отсылка и к петровским кантам конца 17 – начала 18 веков, которые я полюбил благодаря Владимиру Мартынову, и к нему самому. Концовка – дань психоделическому жанру как таковому, может, упомянутым Beach Boys, может, USA, а может, концовке Piper... «Пинк флойд» – как решите, так и будет правильно.
Та самая концовка первого альбома Pink Floyd.
2. Синий лес
ПиВ: Психоделическая прогулка по волшебному лесу в духе битловской Lucy in the Sky with Diamonds. В припеве звучат то приятные гармонии, то шумовые вставки с настоящим терменвоксом. Напомнила группу Os Mutantes.
Кирилл Безродных: Это оммаж «Скоморохам» Градского (как следует из названия), но там притаился также небольшой оммаж Тухманову, причем не с «По волне моей памяти», а имеется ввиду более редкая вещь. Кто сразу найдет – тот шарит!
(Предлагаю считать это загадкой: пишите отгадки в комментариях! – ПиВ)
Трэш-металлическая вставка – это отсылка на самих себя. Мы сделали на предыдущем альбоме такой барочно-фанково-трэш-металлический номер Shadowgames и тут немножко повторили.
К тому же это образ того, что нам, жителям мегаполисов, надо преодолеть километры трасс на автомобиле или железной дороге, чтобы найти первозданную красоту природы.
Эту вещь я придумал, катаясь на велосипеде в парке Лосиный остров, жил тогда в двух шагах от него.
Приятно сравнение с «Оз Мутантес»! Также мы помнили и о группе Broadcast.
3. Восточная
ПиВ: Меня песня перенесла во времена детства, когда я слушал на пластинках мюзиклы по арабским сказкам из «1001 ночи». Искусство для детей в Советском Союзе нередко было областью свободных творческих экспериментов, и там попадались поразительные вещи вроде пластинки с «Алисой в стране чудес» с песнями Высоцкого. Вот это всё мне и вспомнилось при прослушивании песни. Текст у неё сознательно наивный, по-детски рифмующий «страны» и «океаны», что только закрепляет ассоциацию.
Кирилл Безродных: Да, у меня была эта пластинка. Когда я ее позднее переслушал, то понял, что там от Кэррола почти ничего и нет. Мне больше нравились «Бременские музыканты», «В порту», «Буратино» и прочие.
Что касается «Восточной», то здесь отсылки одновременно к анатолийскому року ( Эркин Корай, 3 Huur El) и к русской могучей кучке. Восточные лады сталкиваются с целотоновыми ладами и гармониями, принятыми у Римского-Корсакова для описания фантастичного и волшебного. То есть это восток, но увиденный по-русски, не калька с анатолийского рока в чистом виде.
Эркин Корай
4. Алёнушка
ПиВ: Несмотря на кислотные эффекты песня ближе всего к звучанию советских ансамблей. Как будто Валентина Толкунова объединила усилия с «Песнярами» и поёт русскую народную песню в рок-обработке, перед этим наслушавшись «Пинк флойд». Текст представляет собой фрагмент некоей истории, предоставляя слушателям догадываться об общем сюжете, как будто это ария из потерянной советской фольклорной рок-оперы.
Инна Пиварс: Так всё и было!)
Кирилл Безродных: В «Алёнушке» больше всего отсылок как раз к ансамблю «Ариэль» и их альбому «Русские картинки» (даже само название!), разве только для драматизма мы добавили в историю немного монгольского ига, в альбоме есть ещё две отсылки к этой мрачной странице нашей истории. А также самую малость краут-рока.
Сравнение с потерянной рок-оперой – отлично!
5. За стеной блуждающих снов
ПиВ: Вступление напомнило Orange Skies группы Love. В целом она снова вызывает ассоциации с советскими мюзиклами, но «шер ами» из припева ещё отсылает к французской сцене 60-х и певицам вроде Джейн Биркин.
Кирилл Безродных: Музыку я сочинил, когда купил за бесценок (целых 50 руб.!) пластинку с восточногерманскими шлягерами конца 60-х – начала 70-х. Я потом еще несколько таких сборников нашел. Они прекрасны почти все, а стоят копейки. Особенно понравился дуэт Ины Мартелл и Михаэля Хансена.
В общем, это немного немецкая песня, а на начало меня вдохновила словацкая группа Prudy, одна медленная вещь с их дебютного альбома «Звонте звонки». Ну, и, конечно, кое-что французское в ней тоже есть: Гинзбур-Биркин 69 года вошли навсегда в ДНК той музыки, которой мы занимаемся.
Инна Пиварс: Одно из влияний в плане текста – «Суспирия» Дарио Ардженто, но не только, тут много личного.
6. Узор на греческой чаше
ПиВ: Песня из неснятого советского кино. Что-то про уходящие в моря корабли, отвагу, дружбу и верных женщин.
Кирилл Безродных: Радует такая ассоциация! Что-то по духу похожее, кажется, было у Колкера в музыке к спектаклю «Интервью в Буэнос-Айресе» с Алисой Фрейндлих, мне очень нравится этот саундтрек. Но вообще я вдохновлялся двумя группами: американцами из Минеаполиса C. A. Quintet и песенкой Twilight южнокорейского культового певца 60-х Shin Jung Hyun.
Текст тут впервые для меня имел большое значение. Я читал томик античной поэзии, причем малоизвестных авторов, а перед этим «Сатирикон» Петрония – его-то знают все. И под впечатлением написал.
Текст, конечно же, о бренности всего сущего, о чём ещё можно написать, если берёшься за античную тему?
7. Предание Девичьего поля
ПиВ: Фолк, напомнивший Fairport Convention или Steeleye Span, хорошая вещь, но показалась мало связанной с остальным материалом.
Кирилл Безродных: Вторая вещь на альбоме, где важен в первую очередь именно текст. Хотя и музыкально тут не всё просто.
Песня начинается со стилизации под двухголосый средневековый свободный органум. Далее совсем другое продолжение, этакая псих-фолк-баллада с гармониями, характерными для старинной музыки 16-17 веков (в первую очередь, верджиналистов и опять же не без влияния Владимира Мартынова).
Песня повествует о старинном предании, согласно которому в древней Москве во времена монгольского ига в месте, которое сейчас называют Девичье поле, отбирали молоденьких девушек в качестве дани, которую была вынуждена платить Русь. Собственно, оттуда и пошло название. Это, кстати, единственная вещь с альбома, на которую мы сняли клип.
Снимали его в Суздале и немножко в районе Новодевичьего монастыря, где когда-то и происходили эти печальные события (конечно, самого монастыря тогда не было).
Ближе к концу есть также отсылка к моей любимой песне Тима Бакли Song Slowly Song.
8. Гонка в ночи
ПиВ: Предельно кинематографичный фанковый инструментал с духовыми и грамотно фуззящими гитарами. Если бы в СССР снимали фильмы про байкеров, то эта мелодия непременно звучала бы там. Похожа и на саундтрек Эдуарда Артемьева к «Сыщику».
Кирилл Безродных: 100% точное попадание! Да, это отсылка к Эдуарду Артемьеву и его культовому саундтреку «Сыщик». Благодаря ему я могу пересматривать этот фильм бесконечно. О таком саундтреке Тарантино мог бы только мечтать (хотя у него некоторые тоже неплохо собраны)!
Фрагмент «Сыщика» с музыкой Артемьева.
8. В тяжёлой броне
ПиВ: Я бы предположил, что здесь не обошлось без влияния такой малоизвестной группы, как Music Emporium: аранжировкой это смахивает на некоторые их вещи с псевдорелигиозным хоровым пением в припевах.
Я вдохновлялся двумя группами, и обе не из 60-х. Англичане Pram, причем их новый альбом. И песенкой Ариэля Пинка, записанной совместно с Вайс Блод, на неё ещё клип есть, где Ариэль возвращается из походов в костюме рыцаря.
Но, конечно, это только отправные точки. По части текста я вдохновлялся стихотворением Александра Блока «На поле Куликовом». Где же обещанное русское в музыке? Русское спрятано в куплетах, и очень много.
10. В старом замке
ПиВ: Кажется, знаю тайный источник вдохновения для неё: припев цитирует сингл In Crowd Hangout шведской группы Dee-Jays. Возможно, чисто случайно. Но финал звучит более виртуозно и заставляет вспомнить, допустим, ВИА «Иверия».
Текст об одиноком человеке в чёрном плаще, выпавшем из времени, кажется автобиографическим.
Кирилл Безродных: На самом деле это дань всё тем же малоизвестным, но от этого не менее для меня прекрасным немецким шлягерам начала 70-х , а также польской группе «Скальды», по крайней мере их первым трём альбомам.
Изначально наш басист Евгений Вахляев даже написал текст на немецком, но, как Инна справедливо заметила, это выпадало бы из концепции русского альбома. В итоге я на скорую руку сочинил новый, а в голове были образы из фильма «Санаторий под клепсидрой» Войцеха Хаса. По крайней мере, образ самого замка оттуда.
«Санаторий под клепсидрой»
Щёлкающий бас в этой и других песнях – это всё Евгений. Чтобы добиться такого звучания, он использовал старые орфеевские басы, струны с плоской намоткой и игру тонким медиатором.
Полифоничное вступление на органе как, впрочем, и другие клавишные партии на этом альбоме, исполнил Алексей Караченцев, наш новый участник, ранее игравший в Mystic Brew.
Mystic Brew
Ну, а насчет автобиографичности, если и так, то это скорее подсознательно. Хотя, конечно, он выпал из времени, но целенаправленно я над этим не думал.
Финал получился так случайно. Мы послушали и решили: что-то мало психоделии, надо бы добавить, используя метод коллажа, в конце концов речь идёт о ком-то вроде призрака.
11. Корабли
ПиВ: Песня с чарующей аранжировкой не была бы лишней в саундтреке к старой версии «Человека-амфибии». Кроме того, здесь воображение само рисует сцены из мультфильмов 60-х: «Колыбельная» из «Умки», «Корабли в открытом море» из «В порту», – всё это разом.
Кирилл Безродных: Все ассоциации верные. Это прямая отсылка к Геннадию Гладкову: аккорды с увеличенными интервалами, широкие скачки в мелодии – всё вдохновлено им. До этого я делал аранжировку гладковского спектакля «Тиль» и записывал его с ансамблем, а также принимал участие в записи мюзикла «Разлучённые».
Небольшой документальный фильм о работе над «Тилем».
В общем, Геннадий Гладков и Алексей Рыбников с самого раннего детства мои любимые композиторы. Я и решил сделать хотя бы одну такую вещь. Прекрасный текст, абсолютно подходящий по духу, написала Инна.
- На канале можно прочитать ещё большое интересное интервью с гаражной группой The Thunderbeats: части первая и вторая
12. Outro
ПиВ: Самая экспериментальная и одновременно традиционная вещь на диске. Пение птиц превращается в звуки настройки радио, между которыми прорываются фрагменты песен с альбома. Подобные вещи проделывали многие группы психоделии и прогрессива 60-70-х. Например, The USA в конце своей пластинки American Metaphysical Circus 1967 года.
Кирилл Безродных: Именно группой United States of America мы и вдохновлялись, когда создавали все эти петли из собственных песен, а также радиопомехи. Сейчас мало кто помнит эту великую группу, вот мы и решили напомнить, хотя бы сами себе.
Ну, и осталось добавить, что альбом был записан на Orange studio, звукорежиссёр Николай Самарин. Издан на Shining Sioux records, где обычно издают творчество советских кинокомпозиторов, например «Тиля» Гладкова, к которому музыканты группы «Инна Пиварс и Гистрионы» тоже причастны, а также Артемьева, Зацепина. Руководитель этого лейбла – Малик Аминов.