На протяжении многих лет секты были большой проблемой, хотя это не совсем так для тех, кто в них числился. Интересно было увидеть, как на христианском сайте, который в основном посвящен православному воспитанию детей и догматике христианского брака (ох, где же он был, когда я готовилась к экзамену по семейной психологии), отдельным пунктом в навигации по сайту было следующее: «Осторожно! Раскольники, секты, язычество!!!». Что интересно, достаточно много священнослужителей являются деятелями антисектантского движения.
Секты – это, пожалуй, наиболее яркое проявление склонности людей заблуждаться. Подобные организации могут выдавать себя за кого угодно: тренинги по медитации (на одном из подобных я была на первом курсе по приглашению заведующей кафедры); курсы улучшения себя; курсы иностранного языка с особым подходом и прочее. Т.е. для сект не есть обязательным религиозные идеи, но практически все используют те же самые системы инициации.
Обычно частью так называемых приманок выступают обещания всего и сразу: невероятный успех и улучшение в любой сфере жизни; какие-то особенные приёмы и техники, о которых знают только в конкретной организации; и, конечно же, изменение жизни в лучшую сторону – она станет неузнаваемой (правда из всего этого – только последние три слова).
Главная задача всех сект (как неожиданно!) - удержать человека и использовать в своих целях и интересах. При вступлении в организацию (нет, нет, какая секта, секта вон, за углом, а мы только хотим помочь улучшить вашу жизнь) на людей производится впечатление появления смысла существования, безопасности. Особенно это эффективно в тех случаях, если люди находятся в пошатнувшемся психическом состоянии после травматического или трагического события. Также жертвами сект спокойно могут стать люди с лабильной психикой, непривыкшие критически оценивать и задавать вопросы. Для многих секта становится идеальной формой семьи.
К основным признакам секты относятся: закрытость; непринятие других идей; отделение от окружающего мира; зачастую обожествление живого, или уже не совсем, человека; часто проводимые сборы денег «на процветание».
Укоренение человека в секту происходит в несколько этапов:
- сначала человеку внушают, что всё, то он считал хорошим оказывается плохим и он неотвратимо шел к погибели; вместе с этим его окружают пониманием и любовью, его принимают в «семью», уподобляя ребёнку; в результате давления и создания доброжелательной обстановки, человек доверяется и откидывает свои опасения и сомнения.
- постепенно у человека формируют чувство страха и вины, запугивая тем, что его жизнь пойдёт под откос, если он покинет «семью»; напоминают об ошибках «прошлой жизни» и возможностях их повторения; специальные программы «очищения» могут пошатнуть физическое здоровье (обычно под подобными программами подразумеваются диеты, уменьшение времени сна, непрерывное повторение мантр или повышенная физическая нагрузка);
- предыдущий пункт постепенно подводит человека к тому, что он привыкает к тотальному контролю личной жизни, позволяет заставить его прекратить общаться не только с лучшими друзьями, но и родными.
- финальная стадия – ограничение свободы выбора человека, при этом он даже не осознает этого; происходит своеобразное нарушение эмоционально-психической сферы. У сектанта возникает чувство эйфории во время проведения планового собрания, после его окончания может быть опустошение, которое и порождает привязанность к «семье»; постепенно всё сильнее происходит разрыв с реальностью вне секты.
Практически каждая личность в условиях сосредоточенного группового давления и манипулирования базовыми человеческими потребностями способна к развитию у себя девиантного поведения в виде религиозного фанатизма или фанатизма по отношению к защите интересов секты.
В своей книге «Миф об утраченных воспоминаниях» Элизабет Лофтус описывает то, как проходили групповые терапии жертв инцеста в 1980-90х годах, которые уж очень напоминают собой самую стандартную секту. Простых людей с разнообразными проблемами неожиданно приписывали к жертвам изнасилования, вопреки тому, что подобных воспоминаний у пациентов не было. «Но ведь они просто-напросто вытеснены!» - объясняла психоаналитик и предлагала поучаствовать женщинам и мужчинам в групповой терапии.
«Вот что говорит одна пациентка, которая в конце концов «восстановила воспоминания» о том, как в возрасте одного года ее изнасиловали на пеленальном столике: «В группе была атмосфера сильного давления. Тебя просто не принимали по-настоящему, если у тебя не было кучи воспоминаний».
На этой терапии женщины садились в плотный круг и каждая рассказывала, как у неё якобы появилось новое воспоминание о том, как её насиловали, описывая это в ярчайших красках для «скорейшего исцеления души». Зацикливаясь только на поиске доказательств изнасилований, придумывались и встраивались в память всё новые и новые «воспоминания». Примечательна история девушки по имени Линн.
«Во время их первой встречи, после того как все представились и вкратце рассказали о своих проблемах, всего одна из участниц признала себя жертвой сексуального насилия. За три месяца еженедельных сеансов все женщины в группе вспомнили, что подвергались насилию со стороны одного или нескольких членов своей семьи. Все они оказались «жертвами». (…)
Групповые сеансы становились все более непредсказуемыми и эмоционально хаотичными. Как правило, во время сеанса одна из участниц описывала «всплывавшие в ее голове» воспоминания о том, как отец, брат или дедушка насиловали ее и подвергали пыткам. Вокруг нее сидели три или четыре женщины и держались за руки, а по их щекам текли слезы. Стоявшая на другом конце комнаты женщина колотила по стене «битой столкновения» – мягкой резиновой дубинкой, пока еще одна сидела в углу и стонала, зажав уши руками, а третья сидела посреди комнаты на корточках и методично выдирала страницы из телефонного справочника.
Выброс адреналина, накал страстей, сильнейшая эмоциональная разрядка. Даже само пребывание в этой комнате, где концентрировалось такое напряжение и выплескивались такие откровения, вызывало зависимость, ведь только здесь можно было не сдерживаться и просто кричать, плакать, ругаться, вопить. Никто не заставит остановиться, повзрослеть, вести себя прилично, взять себя в руки. После полуторачасового сеанса мир казался участницам тихим, не стоящим внимания, почти поддающимся управлению.»
В конце концов, состояние Линн ухудшилось, она потеряла работу и больше не могла оплачивать терапию, вследствие чего психотерапевт от неё отказался и отправил на лечение в государственную психиатрическую больницу, где её, к счастью, не приняли и отправили домой для восстановления сил. Она записалась к другому психотерапевту, где ей объяснили, что она стала не «жертвой инцеста», а жертвой обмана со стороны «психотерапевта», она наконец наладила отношения с родителями.
Найти достаточное количество объёмных подтверждённых данных о последствиях влияния различных сект на человека в открытом доступе не получилось. Какие-то позитивные стороны можно найти в тех сектах, которые не наносят вреда материальной и физической жизни человека. Но про эти позитивные стороны социальности сект уже писалось в одном из предыдущих постов.
В 2006 году было проведено исследование ориентированное на влияние религиозных сект на психическое здоровье и поведение человека. Отмечались стандартные отказы от учебы, работы, чтения определённых газет, книг, журналов, просмотра телевизора, наблюдались ограничение сна и исключения из питания определённых продуктов.
«Псевдорелигиозные бредовые идеи полностью овладевали сознанием и поведением сектанта, определяли все его поступки и действия, были недоступны коррекции, отличались аффективной заряженностью и сопровождались семейной и социальной дезадаптацией. Стойкость указанных бредовых идей поддерживалась постоянным контролем поведения со стороны членов сект путём системы запретов и ограничений, а также путём загруженности сектантскими поручениями, обязанностями и в части случаев запугиванием».
Некоторые исследователи последствий влияния сект на психику человека замечают, что переживания сектантов напоминают симптомы, связанные с нарушением работы височной доли мозга: повышенная раздражительность, потеря или изменение сексуального интереса; ритуализм, навязчивое внимание к деталям, мистические состояния, отсутствие юмора, усиленная паранойя.