Девочек для себя он разделил на три группы: обычные, колоды, и «как шелк». Это странное деление у него возникло в четвертом классе, когда в школе проводился танцевальный конкурс. Для учащихся младших классов, со второго по пятый старшеклассники организовали конкурс. Сейчас уже трудно сказать, откуда взялась такая инициатива с их стороны и почему они, вдруг, решили взять шефство над малышней, но все с энтузиазмом включились в невиданное ранее дело. Наставниками выступили старшеклассники, в большей степени девушки. Но и некоторые юноши не пропускали, как это принято сейчас называть, мастер-классов. Не сказать, что они тоже пытались передать свой скудный танцевальный опыт малышне, нет, они просто сидели на подоконниках и комментировали происходящее, посмеиваясь над спотыкающимися танцорами и первым педагогическим опытом своих одноклассниц.
Формат конкурса был простым. Две номинации: групповое исполнение танца каждым классом и по две пары от каждого класса в личном зачете. Танец словами описать трудно. Можно только сказать, что это было в те советские годы, когда на всех танцплощадках Советского Союза гремел «хоп-хэй-хоп». Знаменитый хит Маккартни и Wings. Соответственно, общее настроение и движения были в стиле патлатых причесок и брюк клеш, зачастую самодельных, с вшитыми клиньями, которыми впору было подметать коридоры.
В групповом танце участвовали все желающие из класса. И таковых набралось более половины. А вот в сольные пары наставники выбирали по два мальчика и девочки из этой группы танцоров.
Стоит ли говорить, как он волновался перед этим отбором. Конечно, все мальчишки его класса стеснялись, отнекивались, говорили, что это им не надо, но он по себе знал, что все врали и втайне, в глубине души, хотели быть избранными. Перед тем, как окончательно определиться с выбором, наставники устроили мини-танцплощадку для его класса, сначала предлагая мальчикам самим выбрать себе партнершу, а потом уже вмешались в эту анархию и начали проводить «селекцию», в шутку говоря – грубо и бесцеремонно перемешивая сложившиеся пары.
Как только танцы начались, он сразу пригласил свою первую школьную любовь – Светку. В первом классе ему казалось, что эта черноглазая, востроносая, с косичками, бойкая девчонка самая лучшая. Сейчас она ему просто нравилась.
Странно было танцевать днем, в классе, при полном освещении, да еще когда все вокруг на тебя пялятся. Как будто ты голый. Толи дело вечером, в Доме офицеров, на танцах под громкую музыку школьного ансамбля, в полумраке, в свете цветных прожекторов. Романтика. А здесь как-то, как на уроке. Не интересно. Но все-же, что-то есть. И хоть и в светлом классе, но в руках не линейка, не указка, не мел, а что-то более интересное и волнующее.
Тем временем, музыка оборвалась и его поставили в пару с другой девочкой. Даша была тоже хороша, но он заметил, что танцует она как-то по-другому. Например, Светку можно было сравнить с упругим резиновым мячиком, она как-бы пружинила, отзываясь на его движения, отстранялась и возвращалась обратно. Как детская игрушка йо-йо на ниточке. Управлять ею было легко и интересно. Она была партнерша. С Дашкой было уже по-другому. Её приходилось уже переставлять, передвигать по классу. Если Светка была акробатическим партнером, то с Дашкой они были уже как два борца на ковре: кто кого. В общем, окончание песни стало свистком судьи. Он не расстроился.
Тут зазвучала Smokie «What Can I Do» и так получилось, что не дожидаясь, пока за него снова сделают выбор, его глаза встретились с взглядом Людки. Они шагнули навстречу друг другу, и он сначала не понял своих ощущений. Ему показалось, что руки прошли сквозь нее. Она держалась настолько легко, что ему чудилось, что танцует с тенью, настолько невесомой была Людмила в танце. Она напоминала полупрозрачную ускользающую ткань. Она отзывалась буквально на каждое его движение, на каждый намек на движение, на каждый его взгляд. Она растворилась в нем вся, без остатка.
Он понял, что будет танцевать только с ней, каким бы ни был выбор наставников. Видимо, и они это поняли и не стали разрушать эту пару, которая через несколько дней займет второе место в школьном конкурсе танцев.
Эта песня, заполнившая школьный класс, станет первой в его списке любимых песен. Случится так, что с каждой из его будущих партнерш его будет связывать определенная мелодия. И теперь, когда звучит именно эта песня, он всегда вспоминает Людмилу. Потому что женщин такого редкого типа ему посчастливилось держать в руках лишь пару раз в жизни.
---------------------------------------------------------------------------------------
В комнате было уже темно. Месяц поднимался над городом. Ночь вступала в свои права. Сквозь распахнутую дверь балкона легкий летний ветерок шевелил тонкую прозрачную ткань занавесок. Внизу сияли огни ночного города.
Он вышел из душа. С мокрых волос сорвалась и щекотно покатилась по спине капля, но пушистое полотенце ее поглотило.
Он подошел к двери балкона. Увидел ее. Она любовалась огнями, пляшущими на глади реки.
Какое-то время он любовался ею, не решаясь дотронуться. Что сказать? С чего начать? Ведь за день так ни разу по-настоящему к ней и не прикоснулся. Не возникло правильного момента, настроения. Ведь первый день, а тут сразу такое.
Он помедлил еще секунду и, наконец, подойдя сзади, закрыв глаза, обнял ее талию.
В тот же миг она, напоминая цветок в ускоренном кино, начала распускаться. Обвила его руками и ему показалось, что его собственные руки проходят сквозь нее.