О тяжёлом, почти предсмертном состоянии, в котором находится малая авиация России, написало очень много. Самая частая тема, над которой вполне справедливо рыдают авторы материалов – отсутствие нового Ан-2 – «кукурузника», бывшего для малых городов и сёл в СССР и аэротакси, и перевозчиком небольших грузов, и связистом, и санитаром, и крылатым «Анискиным».
Действительно, то, что на место Ан-2 так и не пришли новые машины – никуда не годится. Каким образом за 30 лет удалось последовательно провалить все проекты новых самолётов аналогичной вместимости – загадка. И последняя эпопея с самолётом «Байкал», который вроде бы совсем уж решили делать на Улан-Удэнском авиазаводе (У-УАЗ), но год назад перерешили, и «новый кукурузник» поручили производить Уральскому заводу гражданской авиации (УЗГА). Вместо готовой машины («несколько «Байкалов» уже построено и испытано) УЗГА сначала как бы получил предложение заново сконструировать «кукурузник», только моноплан, но затем просто предложил в этом качестве свои L-410 «Турболёт». Хорошая чешская машина, давно летающая в Сибири, которую собирает УЗГА. По нескольку штук в год…
Ладно ещё, что «Турболёты» недавно отметили 50-летие. И вообще-то 19-местная машина – самолёт местных авиалиний. Можно, конечно, объявить его самолётом малой авиации (это понятие в разных странах трактуется по-разному), но он не для сельских ВПП. Это не аэротакси: полёт из села Зюзино в деревню Марьино в гости встанет вам слишком дорого. Великоват и дороговат он и для санитарных, полицейских, сельскохозяйственных и почтовых целей. Это как такси: есть просто такси, а есть маршрутки – у них разная пассажировместимость и разные функции.
А вот что смешно: зачем объявлять «Турболёт» новым российским «кукурузником», ежели он 1) очень не новый 2) не российский и 3) как минимум не вполне «кукурузник»? Тем более, что «Турболёты» собирают на УЗГА с 2016 г.; что мешает потребителям покупать их безо всяких торжественных объявлений о них, как о долгожданной замене Ан-2?
Значит, что-то мешает. Например, цена: собирается-то он из импортных деталей. И недостаток сервиса в регионах. И острый недостаток квалифицированного персонала; его подготовка в России – вообще гигантская проблема. И тот факт, что Минпромторг торжественно выбрал его на роль «кукурузника», ничего не изменит.
Что значит вся эта, мягко говоря, странная история? А очень просто: все авиазаводы в России государственные, и все они живут на заказы. Которые в данном случае обеспечивает Минпромторг. И заводы, предоставляя свои проекты, вынуждены сидеть, как птенцы в гнёздах, и щёлкать клювами: снизойдёт ли профильное министерство до финансирования? А уж по каким критериям оно определило, что «Турболёт» лучше «Байкала» – тайна сия велика есть. Хотя было официальное сообщение, что у «Байкала» мол, много импортных деталей (это по сравнению с вообще иностранным «Турболётом»!»), проблемы с двигателем (как будто их нет у «Турболёта»!), это неубедительно. Очень похоже, что у начальников УЗГА просто оказались крепче связи в министерстве, и они переиграли У-УАЗ в битве за госзаказ.
А почему У-УАЗ не обратился в банк со своим проектом «Байкала», не получил кредит и не начал производство своих самолётов на продажу? Безо всякого госзаказа? И почему так же не поступил УЗГА? Правильно: потому, что у нас так не принято. Заводы – государственные. Значит, как в советские времена, строить планы и рисовать проекты вы можете и даже обязаны, но принятие решений остаётся за начальством. А уж как оно эти решения принимает – не ваше дело. А банк, без отмашки на верху, денег вам не даст. Потому, что банки, способные прокредитовать проект такого масштаба – чьи? Правильно: тоже государственные.
А пока суд да дело, новостные агентства сообщают, что неназванный оператор из Уральского региона Российской Федерации закупает в Китае 10 самолётов Y5B, которые есть не что иное, как… тот же Ан-2, до сих пор производимый в Китае!! Тут смеяться или плакать?
А теперь – главное. Если представить себе тему «Малая авиация СССР/России» в виде тёмной комнаты, а тему «Ан-2/новый «кукурузник» в качестве чёрной кошки, то вы с удивлением обнаружите, что её там… нет.
Потому, что Ан-2, хотя поменьше и подешевле «Турболёта», вписывается в понятие малой или лёгкой авиации с большим трудом. Это действительно замечательный, многофункциональный самолёт, сыгравший колоссальную роль в жизни нашей страны. Но он всё же 12-местный. А малая, она же лёгкая авиация – это машины пассажировместимостью ДО 10 человек. Те, что рассчитаны на 10-20 мест, иногда считаются малыми или лёгкими, но это, как ни крути, самолёты местных авиалиний. Т.е. маршрутки, а не такси. В СССР Ан-2 использовались как аэротакси и вообще в малой и сельскохозяйственной авиации по одной, очень советской причине: не было жалко гонять 12-местный самолёт для того, чтобы перевести желающего (в одиночку) из Зюзино в Марьино, или корову в обратном направлении. А также опрыскать колхозные поля или эвакуировать в районную больницу заболевшего пастуха.
До эпохи Ан-2 для этих целей использовались настоящие самолёты малой авиации – По-2, как раз получившие название «кукурузников». Двух- трёхместные машины (если надо – с носилками для больного или с баком для пестицидов в фюзеляже), они были идеальны для выполнения всех функций малой авиации. В этой же нише были и более совершенные машины – Як-10 и Як-12, хотя их было произведено намного меньше «небесного тихохода». Но и они устарели и были вытеснены гораздо большими Ан-2. Хотя такое замещение было абсолютно неэкономичным.
В Советском Союзе, конечно, понимали необходимость машин поменьше, чем Ан-2. В Чехословакии СССР закупал прекрасные 4-местные «Моравы», а фирма Антонова производила 6-местную «Пчёлку» Ан-14 с уникальными взлётно-посадочными характеристиками. Но «Моравы» закупались недолго: есть неподтверждённая информация, что самолёт был признан незащищённым от попыток угона. А производство «Пчёлки» передали «братской» Польше, которая, недолго думая, переделала его в нормальный ближнемагистральник Ан-28.
А наш «Аэрофлот» и не бился за малую авиацию. Его вполне устраивал Ан-2, а более мелкие машины он не хотел. Потому, что «всё вокруг народное»: жгите горючее, возите хоть мешок картошки тёще в соседнюю деревню, хоть кота в ветеринарку на 12-местной машине!
Так вот: в тёмной комнате под названием «Малая авиация России» чёрной кошки нет. Даже чёрной мышки. Там вообще пусто – одна темнота. И СМИшный плачь о трагедии малой авиации – это не о ней; это об авиалиниях местного назначения (которые очень важны и с которыми всё плохо, но о них хотя бы плачут – а там, глядишь, и работать начнут!).
Сильно упрощая, самолёт типа «Турболёта» нужен для полётов из Ижевска в Пермь, из Абакана в Красноярск или из Элисты в Ставрополь. «Байкал» или его аналог – чтобы летать из Озёрска в Челябинск, из Кеми в Петрозаводск или из Минусинска в Красноярск. А как же село Зюзино? А где в этой схеме деревня Зюзино? Нету их. Как нет чёрной кошки в тёмной комнате.
И ведь нельзя сказать, что в России не проектировали замену для По-2, «Пчёлок» и «Морав». За последние 30 лет спроектированы и частично даже изготовлены малыми сериями 8-местные «Финист» и «Рысачок», 6-местные Як-58, Аккорд-201, «Стриж» и «Скворец», 5-местный «Снегирь», 4-местные «Меркурий», «Гжель», «Аист» и Ил-103, 3-местные «Охотник» и «Орион», автожир Иркут (уникальный тем, что им может управлять малоподготовленный пилот)… Всё, хватит. И ещё не меньше двух десятков самолётов-амфибий, автожиров, сверхлёгких самолётов. Да, и ещё несколько лёгких вертолётов, которые в России не производятся вообще – а они тоже малая авиация.
Ситуация просто нелепая. Конструкторы есть, производственные мощности – тоже есть. Необходимость лёгких самолётов и вертолётов – не просто есть: она, эта необходимость, уже охрипла от многолетнего вопля «спасите-помогите», обессилела и умолкла.
СМИ повторяют, как боевую мантру, что на одной Аляске малой авиации в разы больше, чем в огромной России, что только малая авиация способна связать отдалённые, брошенные на произвол судьбы деревни с «большой землёй». И что то немногое, что летает в этом сегменте, в основном почему-то «Cессны», «Пайперы» и «Робинсоны», а не «Рысачки» или «Аисты». Что малая авиация в США – это огромная отрасль экономики, приносящая $70 миллиардов в год. Что просто непонятно, почему не только в США, Канаде, в Австралии, но и в не шибко богатых Бразилии и Аргентине этой самой малой авиации гораздо больше, чем в России. А в Бразилии её ещё и делают, хотя с инженерами и авиационными производственными мощностями там намного жиже, чем в России…
Малая авиация регулируется старыми советскими (слегка отретушированными) законами. В соответствии с которыми устроить частную ВПП, купить и зарегистрировать маленький самолётик в селе не то, чтобы невозможно, но… Свихнёшься получать разрешения. Одно дело, когда там же открывало сельский аэропорт областное отделение великого и могучего «Аэрофлота», всё было просто и понятно. А ныне «Аэрофлот» знать не знает, где это Зюзино находится. Потому, что у нас капитализм: давай, местный Вася, сам строй полосу, покупай самолёт и летай. И Вася полетел бы (ещё не все российские сёла заброшены и не всё население вымерло или разбежалось, есть и крепкие хозяева, пусть и немного). Вася мог бы возить людей в соседние села и города, опылять поля фермерам, за маленькие деньги возить, куда надо, врачей, ветеринаров, полицейских, мелкие грузы, проводить аэрофотосъёмку, облетать местность в интересах егерей, лесо- и рыбоохраны – да мало ли чего. И Васе выгода, и народу польза.
Но нет: к авиаклубам и небольшим учебным центрам предъявляются невыполнимые требования, и подготовка пилотов практически сошла на нет. Налоги – неподъёмные. Получение свидетельства пилота – дороже, чем в Евросоюзе или США. Порядок использования воздушного пространства – разрешительный, а не уведомительный (как в США, Европе, Австралии, Бразилии и пр.). Т.е. надо отправлять заявку на полёт и ждать, разрешат тебе лететь или пошлют подальше. Ждать можно долго. И разрешители не обязаны тебе сообщать, почему именно тебе, Васе, именно из Зюзино куда-то еще и именно сегодня лететь нельзя. Не твоё собачье дело. «В большинстве случаев регулятор запрещает полет. Чем меньше людей будет подниматься в небо, тем меньше будет аварий» (Ольга Самофалова «Малая авиация жалуется на большие проблемы». РИА Новости, 21 марта 2017). Отличная логика: не летайте – и не будете разбиваться. Почему тогда не запретить езду на автомобилях – вот уж точно будет меньше аварий! Но автомобили запретить нельзя – на них ездят все. А малые самолёты – можно, их мало, чай, никто не взбунтуется. «Чтобы получить документы, подтверждающие лётную годность самолета, надо заплатить – 60-100 тыс. рублей» (там же). А у Васи ни 100, ни 60 тысяч просто нет. В некоторых регионах зарегистрировать самолёт и аэродром просто невозможно, в других – чрезмерно дорого. Обслуживание частных воздушных судов в России также дороже, чем в США или Европе. Полное ощущение, что пусть американцы и прочие нехристи летают, а нам этого не надо!
И вечный вопрос: почему? И простой ответ: потому, что малая авиация (не та якобы малая, а на самом деле местная, которая есть «Байкал» и «Турболёт») никому не интересна. В смысле внизу, где живут – очень интересна, а наверху, где руководят – не очень. Много денег не наваришь, почёту никакого, а головной боли много. Поэтому никто не спешит менять устаревшие законы, не торопится разобраться, почему коррупция в этой сфере практически открытая и настолько масштабная, что тормозит всякое развитие. Отсюда и нехватка средств, и кадровые проблемы. Отсюда и отсутствие отечественных двигателей для малых летательных аппаратов: а чего их проектировать, ежели непонятно, кто будет покупать? Но это же смешно: для истребителей 5-го поколения и даже для гиперзвуковых самолётов – можем, для трёхместной крошки «Охотника» – нет, не в состоянии… Да поставьте на него моторы от «мерседеса», что ли!
Лень, неохота заниматься законотворчеством по малой авиации? Не вопрос: скопируйте законодательство сопоставимых по размерам стран! Не надо придумывать колесо, если оно уже придумано (а попробуете – оно опять получится какое-нибудь квадратное). Отпустите авиазаводы из клеток под названиями ОАК, «Ростех» и прочие Минпромторги, дайте им самостоятельность. Вот если они разорятся (а кто-то наверняка разорится), тогда пусть банкротятся и переходят ОАКам и «Ростехам». И двигатели быстро появятся, и авионика. Просто хватит держать и контролировать всё, что можно и что нельзя, всем управлять, всем указывать, за всех думать и решать.
С малой авиацией так 30 лет держат-контролируют-решают – вот и почти нет отрасли… Ау, где вы, миллиарды, которые Россия могла заработать на малой авиации за эти годы? Где вы, к которым не приехала по бездорожью «скорая помощь», не успели полицейские?
…А пока – картинка из Литвы. Под крохотным посёлком Юодкранте, где даже магазина нет, среди дюн притаилась маленькая ВПП, ограждённая от коз. На ней – Cessna 182. На песочке рядом валяется пилот, играет в телефон. Подходят парень с девушкой: «Отвези нас, извозчик… Ты куда хочешь? В Каунас? В Паневежис? Шеф, гони в Шяуляй!». Маленький самолётик уходит в небо…
А ведь так может быть и в Зюзино. И летели бы ребята куда-нибудь в Усолье-Сибирское или в Урюпинск хоть по срочным делам, хоть пивка попить. Кто мешает?