У залива Суруга, в живописном местечке провинции Сидзуока, окаймлённой на северо-западе невысокими вздымающимися горами, утопающими в своей зелени, а на юге бескрайним, обширным океаном, где можно увидеть величественных чаек, бороздящих своими распахнутыми крыльями голубой горизонт, среди долин изумрудно-зелёных, сверкающих от утренней росы чайных кустов, в столь благодатном краю, расположился средневековый замок Сумпу. Он не столь велик, как его белоснежный величественный собрат Химедзи, или противоположный словно инь и ян чёрный Мацумото. Он также не столь популярен, чтобы его поставили в обязательные туристические маршруты, но всё же есть в нём одно – очень важное – именно здесь вырос величайший герой Японии – Токугава Иэясу – выдающийся правитель и основатель одного из самых влиятельных родов в японской истории - Токугава, под эгидой которого прошла целая эпоха - эпоха Эдо.
И только представьте, как ворота замка распахиваются перед Вами. Вас встречают величественные криптомерии в основании врат, что своими тысячелетними стволами, что не охватить рукой, служат опорой замковым сооружениям и словно могучие стражи-исполины твердят всем нам, современникам: «Мы здесь, и мы будем стоять здесь извечно!» - воистину стражи замка Сумпу, что не будут стёрты ни историей, ни временем.
И пройдя через врата мы направляемся в Восточный флигель у стены.
«Кто мог жить в Восточном флигеле?» - спросите Вы.
«Тот самый наш герой, Токугава Иэясу.» - ответят Вам таблички на стене.
Уже то, что молодой князь был поселён во флигеле у стены говорит о его не самом высоком положении в замке Сумпу, где он состоял заложником у рода Имагава. Однако, отведённый заложнику флигель был всё же восточным, а не западным, где селили совсем незначительных «гостей». Восток испокон веков являл собой символ дракона, и отдав покои молодому князю Мацудайра Мотонобу, будущему Токугава Иэясу, именно в Восточном флигеле, род Имагава всё же выказал дань уважения юному заложнику, как наследнику благородного рода.
Что же касается самих комнат, то они выполнены в стиле своей эпохи: обширные, свободные для создания перегородками подвижных комнат, содержащие в себе спокойствие и гармонию дерева, устланные соломенными татами, окаймлёнными шёлковой тесьмой. Но есть в них одно, что привлекает внимание больше всего – это маленькая ученическая комната за хлипкими перегородками, что выделена отдельно прямо посреди покоев. И малоразмерность, как и темнота этой комнатки в шесть татами всего лишь с одним небольшим оконцем, что сморит даже не в сад, а в коридор, обрамляющий по кругу комнатку, затягивает своим полумраком и своей тайной больше, чем постоянная музейная экспозиция. А дело в том, что даже при одном взгляде на учебную комнатку возникает лишь один вопрос: «Неужели в этом полумраке маленькой ученической комнаты вырос тот, кто потом станет правителем Японии?!»
Невозможно в это поверить. Невозможно найти слов, чтобы описать всю противоречивость чувств. Ведь это настоящая тюрьма! Да, да, именно тюрьма. Комнатка окружена сквозными коридорами по кругу, где наверняка сновали повсюду слуги, то и дело заглядывая, подглядывая, подслушивая и донося своему всевластному господину Имагава Ёсимото всё о юном заложнике. А в какой-то момент это могли быть не только подслушивающие слуги, а самые настоящие убийцы! Ведь жизнь заложника – лишь крупица риса на чаше политических весов. Лишь мяч для игры в кэмари.
«Я вытерплю всё, я вытерплю всё» - словно заговорённый в такие моменты твердил сам себе юный Мотонобу.
О, этот шелест одежд вечно подслушивающих слуг! О, эти смотрящие как бы вскользь вечно следящие глаза. Так всё же, эта ученическая маленькая тёмная комнатка была ему тюрьмой или же единственным местом, где Иэясу мог остаться сам с собой на едине и предаться своим мыслям и мечтам? Это тюрьма или маленький мир, единственное место, что видело чаяния и надежды молодого князя-заложника?
С любовью расставленные на невысоком деревянном столике для занятий каменная чернильница и кисточка для каллиграфии, покрытая пылью времени, очень старая, как и весь замок, книга учения Конфуция - вот и весь антураж комнаты, но кажется, будто листы книги до сих пор содержат в себе тепло рук самого Иэясу. Ведь каждый лист перелистывался с любовью и благоговением. Эта лежащая по сей день посреди столика книга вырастила из юноши, что проводил годы в полумраке учебной комнаты, настоящего правителя! Она - его лучший друг и наставник. А ещё есть дракон. Он был высечен на деревянных перегородках свода над самой головой юноши. Глаза в глаза молодой Мотонобу и дракон смотрели друг на друга, чтобы молодой князь никогда не забывал, кто он по рождению, и в чём его долг.
А на раме окошка стоит маленький незаметный на первый взгляд бумажный журавлик. Не тот ли самый, что присылала мать Иэясу своему юному сыну будучи в разлуке? Белоснежный, как вновь рождённая надежда, лёгкий, как облака на небе, что стремятся вдаль, он направляет свои крылья к бескрайнему океану, чтобы распахнуть их над водой, кликнуть свой клич там, в небесах, где широко и просторно, летать под небом и слушать музыку ветра… И клики чаек у побережья, где раскинулся замок Сумпу, словно кричат: «Пойдём с нами, туда, где простор, туда, где мы сольёмся с горизонтом и не будет ничего кроме ветра».
И сердце бьётся чаще внутри скованного полумраком молодого князя, и стремится душа далеко-далеко за горизонт на простор из этого узкого и тесного мирка. Но руки ещё крепче сжимают книгу. Нет, он не может пойти туда, куда зовёт его журавлик. Он не может оставить своих верных подданных, таких же, как и он, юных заложников, что последовали за ним и стали ему сродни братьев и делящие с ним одну беду. Ещё не время выйти из этой комнатки, не время! Всё, что он должен сейчас делать, это учиться, он должен познавать истины, что однажды помогут стать ему драконам. И вот тогда… Тогда, когда долг призовёт его, он взлетит как настоящий дракон в небеса быстрее ветра. Только тогда.
И взгляд Мотонобу снова упал на книгу. Прилежность в учении - добродетель любого благородного мужа. Он выполнит свой долг, он воспитает в себе дракона и позаботится о своих людях, стерпит всё ради этого! А журавлик? Однажды он пойдёт за ним, когда придёт время уйти в Западные земли и преклонить колени пред матушкой с отцом и сказать: «Ваш сын здесь, и он выполнил свой долг».
Собственное сочинение, посвящённое молодому Токугава Иэясу. Вставлю в роман о Хидэёси. Легенда.
Я на сайте ok-book.ru
Путешествия со мной на eu-centre.ru