Названием статьи послужила фраза из кинофильма "Сны" Карена Шахназарова 1993 года. Фильм красочно показывает, к каким последствиям привели "экономические преобразования" в СССР.
К началу перестройки в Советском Союзе была построена финансовая модель, которая должна была противостоять экономической экспансии США и жестко регулировала денежные отношения советских граждан со своим государством. В основе этой модели лежала полная монополия государства на внешнеторговые финансовые операции и запрет на расчеты в иностранных валютах внутри страны.
Денежной единицей в СССР был рубль. Однако, когда мы говорим о советском рубле, надо понимать, что этим словом обозначались сразу несколько расчётных единиц, которые связывало только название. Сами эти инструменты порой могли быть совершенно друг с другом не сопоставимы. Не зная разницу между ними, трудно понять, почему при распаде СССР произошло фактически крушение финансовой системы и массовое обнищание граждан, и откуда при этом вдруг появились "финансовые гении, своим трудом заработавшие миллионы".
Помню, как из учебника Обществоведения в десятом классе мы с удивлением узнали, что
При этом достаточно было зайти в ювелирный магазин, чтобы убедиться, что золотое кольцо 585 пробы грамм на 5 стоит там около 100 рублей. Нетрудно посчитать, что реальность расходилась с учебником раз в 30.
Примерно такое же недоумение вызывали объявления в газетах:
Поскольку никто обычным советским гражданам не собирался их мятые бумажки с портретом вождя Октябрьской революции менять на доллары и франки, приходило понимание, что сие объявление писано не им.
Этот могучий рубль, обеспеченный золотом и свысока смотрящий на копошащиеся у его ног лиры и иены назывался инвалютным рублём. Он служил средством расчётов по внешнеэкономическим операциям и конвертации мировых валют. Был он насквозь условным, то есть не имел физического воплощения.
Ещё раз оговоримся, к простым гражданам инвалютные рубли никакого отношения не имели. Однако были в Советском Союзе и непростые граждане. Получавшие за границей зарплату в валюте советские загранработники, по приезде в СССР обязаны были обменять валюту на номинированные в рублях по курсу Госбанка чеки Внешторгбанка и Внешпосылторга.
Чеками Внешпосылторга платили зарплату советским гражданам, работавшим за границей: преимущественно специалистам, работавшим по строительным контрактам СССР, а также специалистам (например, преподавателям, врачам и военным советникам), работавшим по контрактам с заграничными государственными и частными учреждениями (госпитали, университеты и т. д.), а также морякам (они получали чеки Внешторгбанка ), рядовым работникам посольств и прочим лицам внутри СССР, получавшим гонорары или переводы в валюте. Такие чеки наряду с валютой от иностранцев принимали валютные магазины сети "Берёзка", в которых на советские рубли ничего купить было нельзя.
— Граждане! — вибрирующим тонким голосом прокричал он, — что же это делается? Ась? Позвольте вас об этом спросить! Бедный человек, — Коровьев подпустил дрожи в свой голос и указал на Бегемота, немедленно скроившего плаксивую физиономию, — бедный человек целый день починяет примуса; он проголодался... а откуда же ему взять валюту?
В Советском Союзе операции с иностранной валютой гражданам были запрещены. Статья 88 Уголовного кодекса РСФСР 1960 года «Нарушение правил о валютных операциях» предусматривала уголовное наказание за операции с иностранной валютой и валютными ценностями — лишение свободы на срок от 3 до 15 лет, конфискацию имущества, ссылку на срок до 5 лет. В 1961 году в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР "Об усилении уголовной ответственности за нарушения правил о валютных операциях", статья 88 пополнилась смертной казнью.
Параллельно инвалютному рублю в отношении стран социалистического лагеря использовался переводный рубль — коллективная валюта, мера стоимости, средство платежа и накопления для организации многосторонних расчётов стран – членов Совета Экономической Взаимопомощи. Он использовался только для безналичных расчётов между странами-участницами; существовал только в виде записей на специальных счетах Международного банка экономического сотрудничества, Международного инвестиционного банка или в банках стран-участниц. Переводный рубль не конвертировался в национальные валюты капиталистических стран и на золото не обменивался. Мог обмениваться только на национальные валюты стран-участниц Совета. Это была наднациональная валюта, которая на пике своего расцвета обслуживала до 30% мирового товарооборота.
Все эти денежные инструменты использовались во внешнеэкономической деятельности. А внутри страны тоже было как минимум два разных рубля. Одним из них был тот самый наличный рубль, в котором получало зарплату подавляющее большинство населения, с которым в "Берёзку" не пускали, а за его обеспеченность драгоценными металлами его прозвали деревянным.
Однако, всё познаётся в сравнении. Экономическая деятельность в Советском Союзе осуществлялась на основе безналичного рубля. В расчётах между предприятиями, в хозяйственной деятельности экономических субъектов применялась условная денежная единица. И если по сравнению с чеком Внешпосылторга наличный рубль и выглядел ущербно, то по отношению к безналичному он смотрелся как настоящие деньги на фоне фантиков.
Экономика СССР была огромным организмом, кровью которого служили безналичные рубли. Директора и бухгалтеры крупных предприятий могли оперировать в своей деятельности сотнями миллионов по безналу. Однако обналичить эти средства было невозможно. Превращение безналичных рублей в наличные было жестко регламентировано.
Прежде всего обналичивание происходило на выплату заработной платы. Размер заработной платы был строго фиксирован. В стране действовали различные тарифные сетки, в которые были вписаны артисты и токари, чиновники и дворники. Они получали свои зарплаты, размер которых зависел как от уровня квалификации, так и от индивидуальной производительности труда. При этом, если возрастала производительность труда, размер оплаты вслед за ней не повышался.
Например, придумал специалист какое-то нововведение, повышающее его выработку вдвое. За это он получал почётную грамоту или, реже, премию. Далее его рационализаторское предложение внедрялось по всем аналогичным рабочим местам и ... у всех работников вдвое повышали плановую норму выработки. А зарплата у них не повышалась. За нормами выработки следила целая армия нормировщиков, в задачу которых входило следить за тем, чтобы зарплаты не могли бесконтрольно расти. Вплоть до того, что они шли и проверяли: а почему это у рабочего выработка такая большая, а что это он там скрывает, а не надо ли ему нормы пересмотреть?
Такая система тормозила рост производительности труда, приводила к уравниловке, делала невыгодной рационализацию. Критики социалистического строя в СССР часто приводят эту ситуацию в пример, говоря о экономической неэффективности социализма. Однако, это не только сдерживало население от резкого расслоения на богатых и бедных, но в первую очередь стабилизировало наличную денежную массу, не давая перетекать рублям из безналичных в наличные. А это в свою очередь стабилизировало цены на товары и продукты.
Естественно, любые запретительные меры приводят к их нарушению. На низовом уровне это породило повальное воровство. Тем более, что на заводах и стройках материалы оценивались в безналичных рублях, которых было много, а купить их на наличные было трудно или невозможно.
На более высоком уровне оторванность наличных денег от безналичных породила теневую экономику с подпольными цехами и схемами обналичивания в крупных торговых сетях. В последние годы СССР в теледетективах всё чаще не доблестные опера из МУРа ловили домушников и карманников, а не менее доблестные работники ОБХСС раскрывали хищение вагонов чеснока и помидоров и злоупотребления работников ЖКХ.
И вот грянули Ускорение, Гласность и Перестройка. На подходе был Плюрализм. 26 мая 1988 года был принят Закон СССР «О кооперации в СССР», разрешивший кооперативам заниматься любыми не запрещёнными законом видами деятельности, в том числе и торговлей. В соответствии с ним кооперативы получали право использовать наёмный труд. Для теневой экономики это была фактически легализация. Власть сама вручила вчерашним уголовникам золотой ключик от дверцы в плотине, отделявшей дорогие наличные рубли от огромного океана безналичных. Новоявленный кооператор мог положить себе любую зарплату, не оглядываясь на тарифные сетки и нормировщиков.
В пример можно привести "советского миллионера" Артёма Тарасова, которому по решению возглавляемого им кооператива «Техника» за январь 1989 года была выписана заработная плата в 3 миллиона рублей из прибыли этого кооператива, при средней зарплате по стране около 200 рублей. Это, конечно, скорее всего был эпатаж с политическими амбициями. Другие кооператоры вели себя тише и скромнее.
Большинство кооперативов занялись откровенной спекуляцией и финансовыми операциями по обналичиванию денег. Более того, разрешение создавать кооперативы на предприятиях стало фатальной ошибкой властей, в конечном итоге подкосившей советскую экономику в 1989-1991 годах: это привело к тому, что вся продукция предприятий реализовывалась через прокладку в виде кооперативов по рыночным ценам.
Здесь можно привести в пример созданный Борисом Березовским кооператив "ЛогоВАЗ", через который продавалась вся продукция ВАЗа. Борис Абрамыч стал сказочно богат в тот момент, когда страну захлестнула инфляция, а договорные цены между ВАЗом и его конторой остались прежними.
Поток обналиченного безнала в советскую экономику сметал на своём пути эту экономику. Правительство СССР в попытках как-то стабилизировать ситуацию металось между "новым мышлением" группы Горбачева и интересами консервативных экономических и политических кругов и ВПК. Любая жесткая мера после своего принятия постепенно смягчалась и сходила на нет.
Можно вспомнить решение Совета Министров СССР (1990 год) о предстоящем пересмотре цен (то есть об их повышении), о чем во всеуслышание объявил Н.И.Рыжков. Реакция на это заявление была незамедлительной. В считанные дни резко вырос спрос на все товары, и по всей стране распространился тотальный дефицит. На Совет Министров обрушился шквал критики, и Правительство отложило пересмотр цен.
Другим примером непоследовательности действий Правительства было введение в конце 1990 года пятипроцентного налога на все продажи для пополнения государственного бюджета. Но вскоре Правительство приняло решение значительно сузить круг облагаемой налогом продукции, и значение этого налога сошло на нет.
Не помогла и конфискационная денежная реформа, проведённая 23 января 1991 года новым главой Правительства СССР В.С. Павловым, по которой в течение 3 дней все купюры в 50 и 100 рублей обменивались гражданам на новые, в размере месячного оклада и сопровождавшаяся замораживанием значительной части вкладов. Правительство было вынуждено дважды пересматривать сроки обмена крупных купюр. После каждого переноса денежный выигрыш государства от обмена уменьшался. Сразу после обмена он составлял около 10 млрд. рублей, в марте – 8 млрд. рублей, а к апрелю уменьшился до 4 млрд. рублей. В результате этой реформы примерно в три раза выросли государственные розничные цены, был достигнут предел покупательной способности населения и произошло снижение кооперативных и рыночных цен. Одновременно Правительство пошло на выплату значительных денежных компенсаций, вследствие этого печатный станок был запущен и уже больше не останавливался, полностью нивелировав весь эффект от реформы.
Экономические трудности способствовали развалу Советского Союза. Заключительным этапом разрушения советской экономической модели явилась шоковая реформа 1992 года и.о. главы Правительства РФ Е.Т. Гайдара, которая уже просто взорвала эту плотину между наличными и безналичными рублями. На тот момент они по покупательной способности соотносились примерно как 1 к 5. Страна, а точнее её остатки сорвались в гиперинфляцию - обрушение курса в 5 раз в начале года дало к концу года 26-кратное понижение. Пришедший на смену Егору Тимуровичу Виктор Черномырдин резюмировал ситуацию словами: "Мы будем жить плохо, но недолго"