Так как детство мое пришлось на период Советского союза и по телевизору было 3 программы с кино поздно вечером и редкими мультфильмами, то свободное время я проводил за чтением книг и гуляя на улице с друзьями и подружками. Читать я любил, особенно Жюля Верна, Марка Твена и разную научную фантастику. Описанные в произведениях научные опыты и эксперименты хотелось, как можно быстрей претворить в действие и желательно с наибольшим внешним эффектом, чтобы поразить воображение коллег по хулиганскому цеху. Душа требовала приключений.
Раздобыв селитровой бумаги, я решил добавить инертный материал к ней, в качестве такового мне подошли старые газеты, их было много в СССР. Растворив селитру в воде, я приготовил концентрированный раствор, и вымочил в нем газету. Газета была незамедлительно высушена свернута в рулончик в качестве дымовой шашки. Возник вопрос о бикфордовом шнуре. В качестве основы были взяты старые шнурки от ботинок с повторением процесса вымачивания и сушки. Дальше надо было придумать куда применить все образовавшееся богатство.
Прогулки по окрестностям с наблюдением за окружающей реальностью подтолкнули нас на две идеи. Придя на остановку трамвая или троллейбуса в час пик, мы ждал, когда рабочий люд распихивая друг друга локтями впихнется в него и перед закрытием дверей зажигал шнур и метал дымовуху на пол в глубину. Двери закрывались и понеслась: народ, входящий ко мне спиной, моих манипуляций не видел и едкий дым, поваливший внутри вызывал бурю эмоций у пассажиров и еще большую бурю эмоций у меня и моих товарищей. Вопли – пожар, горим, сопровождались взрывами нашего хохота до колик в животиках. Бывало, что пассажиры понимали, кто подложил им такого поросенка после тяжелого трудового дня и их яростные лица и сжатые кулаки вызывали у нас потоки веселья и адреналин погони по проходным ленинградским дворам без ворот. Мне везло, спасибо физкультуре, и я всегда убегал.
Осечка случилась при претворении другого весьма увлекательного занятия. Мы как обычно, изнывая от скуки и отсутствия химических реагентов, решили себя поразвлечь занятием, не требующим никаких материальных вложений. Осмотр двора зажег в наших светлых головах идею, что нет ничего более увлекательного чем набрать мелких камушков и открутив колпачок ниппеля на колесе машин, стоящих во дворе мы подкладывали под колпачок камушек и начинали закручивать его до появления характерного шипения. Дело было летом на каникулах и осуществив все необходимые манипуляции можно было сидеть неподалеку и ждать, когда выйдет хозяин и с матюками и начнет накачивать шины, злобно поглядывая по сторонам. Все бы продолжалось долго и веселью нашему не было бы конца если бы в один из прекрасных солнечных летних дней я не ощутил на своей шкирке крепкую руку автолюбителя. А так как три из четырех колес уже были на походе к полному опустошению, а манипулировал я с четвертым, туловище мое болталось в воздухе и жалобные крики и вопли – дяденька отпустите, я больше так не буду не возымели никакого действия на автолюбителя и я, получив солидную порцию пендалей и затрещин, заимел в временное пользование ручной насос и ощущая на затылке горячий взгляд занялся укреплением мышц рук. Мои физические усилия сопровождались комментариями о моих родственниках по матери и воспитательных соприкосновениях моей пятой точки и затылка с нижними и верхними конечностями автолюбителя. Испытав отрицательный опыт, я стал осмотрительней и после долгих высказываний взаимных претензий своим коллегам по хулиганскому цеху, мы пришли к выводу, что ржать друг над другом из-за угла над товарищем, попавшим в беду неприлично и некультурно и мы как истинные жители культурной столицы, города героя Ленинграда, обязаны были выставить шухер и предупредить товарища о надвигающейся угрозе.
Когда нам надоедала банальщина в виде целлулоидных линеек, подожжённых в туалете школы ум, требовательно просил новых эмоций. Используя проверенный линейки и селитровые дымовые шашки, я со товарищи осуществили план Барборосса. В принципе все то же, что и в трамваях, но были изменены декорации: обсудив друг с другом наши знания о человеческой психологии и эмоциональности мы пришли к выводу, что наилучшей точкой приложения наших пытливых умов будут форточки кухонь коммунальных квартир 1 этажей, коих в центре Ленинграда было в изрядном количестве. В Советском Союзе все было хорошо с отоплением и открытых форточек было предостаточно. Выполнив рекогносцировку в виде найденного окна побольше, для получения наилучшего обзора зрелища, и выждав большого скопления людей на кухне коммуналки, мы осуществили предварительную подготовку доской под ручку двери квартиры. Собравшись могучей кучкой под окном, мы метнули снаряд и начинали перемещаться от окна к двери, смотря и слушая все, что о нас и наших родственниках думают и, что с нами сделают, когда поймают. В ответ мы культурно заявляли о том, что мы готовы придать вращательное движение нашим оппонентам на разных органах (прим. - именно так без мата, матюгаться неприлично) и жутко веселились. Когда же наши перемещения подходили к апогею в виде открываемого окна быстрые ноги уносли нас в темноту ленинградских темных дворов колодцев, даря нам очередную порцию адреналина погони. Все это соответственно делалось вдали от мест проживания, ибо Ленинград – город маленький и быть узнанными не входило в наши планы.
Много разных развлечений можно было придумать с рогаткой, но понимая летальность этого страшного оружия, мы ограничивались колкой силикатного кирпича, поставленного на ребро. Рогатки, изготовленные из веток и резиновых жгутов из велосипедных камер с кусочком кожи для захвата шариков и камней, были страшным оружием и нам хватало понимания, что камень, который колет кирпич напополам может и убить. А так как изначально мы были все-таки добрыми детьми чаша сия птичек, кошек, собачек и не говоря о людях, миновала.
Из поездок в деревню на лето я всегда приезжал к первому сентября с фингалом. Один случай особенно примечателен. Настроение мое к концу каникул портилось, игры становились все более азартными и частенько выяснение взаимной правоты переходило в доказательство оной при помощи грубой физической силы. Такое выяснение отношений, в один из августов моего детства, привел меня к весьма необычному фингалу. Обычно фингал имеет вид равномерно синий, с оттенками зеленого далее плавно изменяющий свои оттенки на желтый до полного исчезновения. Но мой фингал был, как бы это описать, в крапинку. Получил я его в результате выяснения отношений с деревенскими путем метания больших сосновых шишек друг в друга. Получив шишкой прямо в глаз, я был ослеплен яростью и потеряв над собой контроль, что непростительно, и схватив кусок шлака я, запустил убегающему обидчику в след по широкой дуге. Как ребенок изначально добрый, я мысленно рассчитал траекторию так, что я не попаду, но потеря контроля дала себя знать. Я попал, да еще и как попал – прямо в попу. Бедняга подскочил на месте, громко завопил и держась за пятую точку упал. Подавляя смех и страх одновременно, я убежал домой и утром уехал в Ленинград, так как было 31 августа. К бабушке приходили родственники подбитого с разборками и сообщили о переломе копчика, но было поздно. Следующим летом мы с товарищем помирились, конечно были диалоги о взаимной правоте, но здравый смысл победил, и шишка в глаз уравновесила кусок шлака на весах справедливости.
Если рассказ понравился ставьте лайки, пишите ваши случаи из детства в комментариях. Буду вспоминать еще смешные случаи из жизни.