Летом 2017 года мужчина средних лет нашел на пляже золотой крестик с золотой цепочкой. У нас в области есть уникальное озеро Таватуй. Большое, глубокое, с живописными берегами в окружении гор.
Люди любят летом приезжать позагорать и покупаться. В жаркие дни народа, как на море. И часто в такой толчее теряются вещи.
Вот он и нашел крестик с цепочкой. Поискал хозяина, но не нашел. Надел на себя. Приятно было: золото!
Это произошло в июле. В сентябре он уволился: начальство заставило. Потому что неожиданно вспыхнул конфликт, который перерос в войну. С сильным не борись, с богатым не судись. Здесь также: пришлось уйти.
Нашел работу в аналогичной организации. Его встретили радушно: с некоторыми подружился. Начали после работы встречаться. Образовалась тесная компания. Естественно, выпивали.
Получилось так, что в их компании мужики выпьют – и на работу. А этот незаметно пристрастился к выпивке. Втянулся, жить без нее не мог. Ежедневные небольшие вечерние возлияния переросли в тяжелые запои. И наступил крах: остался безработным. Впереди ничего не было, кроме глубокой темной ямы, имя которой – конец.
Он посинел. Тремор, когда невозможно поднести ложку ко рту, когда невозможно четко и ясно расписаться: рука скакала вверх и вниз. Чашку с водой подносил ко рту двумя руками. И в голове только одно: где найти деньги на спиртное.
И в этот тяжелый момент своей жизни он принес в ломбард золотой крестик на золотой цепочке. Сдал. Как раз на бутылку.
А дальше – фантастика. Желание выпить стало появляться реже и реже, пока не потерялось.
Этот мужчина потом – гораздо позже, когда голова обрела прежнюю ясность, связал свое падение и возрождение с крестиком. Что чужую судьбу вместе с крестиком на себя принял.
С того момента, как он нашел на пляже крест, и до того, как сдал его в ломбард, прошло три года. И за это время он заглянул в самую бездну. Но не упал, а выпрямился.
И все вернулось на круги своя, как говорится.
Мне и раньше рассказывали, что нашедший чужой нательный крестик вдруг неожиданно начинал болеть. Или рушился его мир, он терял то, что казалось прочным.