Каждый город гордится своими именитыми земляками. Но бывает и так, что неординарная личность, чьи заслуги достойны всяческого почитания, оказывается напрочь забытой. Именно такой личностью является уроженка Курска Екатерина Авдеева, внесшая весомый вклад в российскую этнографию, фольклористику и кулинарию.
Но обо всем по порядку. Екатерина Алексеевна родилась в ноябре 1789 года в Курске в славной купеческой семье Полевых — той самой, что дала русской литературе знаменитых в первой половине ХIX века писателей и журналистов Николая и Ксенофонта Полевых. Но будущие издатели «Московского телеграфа» родились уже после того, как их отец вместе с семьей перебрался из Курска в Иркутск.
Интересно, что так же, как и младшие братья, Екатерина не получила системного образования в каком-либо учебном заведении. Однако особенность этой семьи состоит в приобретении воистину энциклопедических знаний в результате природного стремления к ним, то есть путем самообразования. «Я был удивлен ее познаниями, — вспоминал о Екатерине Алексеевне иркутский писатель Иван Калашников. — Она прекрасно говорила и вела «политический разговор» о тогдашнем положении Европы, о чем иркутские дамы, за немногим исключением, и помышлять боялись».
В юном, 14-летнем возрасте Екатерина вышла замуж за купца Петра Авдеева, с которым нажила пятерых детей, а в 26 лет овдовела. Почти вся их совместная жизнь прошла в странствиях по Сибири, что и дало обильный материал для написанных впоследствии этнографических работ. В 1820 году Авдеева вернулась в Курск, но надолго здесь не задержалась, дальнейший маршрут ее перемещений: Москва — Одесса — Дерпт — Санкт-Петербург — Новгород — и, наконец, опять Дерпт, где в 1865 году она и умерла в возрасте 76 лет.
Сад и цветник России
Первой ее книгой стали изданные в 1837 году «Записки и замечания о Сибири», переведенные впоследствии на чешский, немецкий и английский языки и названные академиком А.Н. Пыпиным одной из первых «собственно этнографических» книг в России. Благодаря именно этой книге Екатерину Авдееву и сегодня почитают в Иркутске, по праву считая первой сибирской писательницей.
Не менее интересной, а для нас особенно, является и вторая ее книга — вышедшие в 1842 году «Записки о старом и новом русском быте», в которую вошли ранее печатавшиеся в столичной периодике семь статей этнографического содержания. И среди них милые сердцу каждого курянина «Воспоминания о Курске»:
«Курск можно назвать садом России, откуда везут плоды в Москву, Петербург, Одессу. В конце мая и июня, когда отцветут деревья и покажется завязка плодов, приезжают торговцы и откупают сады… Трудно поверить дешевизне плодов: в урожайный год четверик яблок стоит рубль и два, смотря какого сорта яблоки; груш самых лучших не дороже от одного рубля до трех; ведро слив 40 и 50 коп…»
«Что считается роскошью в столицах и требует больших издержек и трудов, в Курске вещь самая обыкновенная: это цветоводство; нежные роды цветов, розы, лилии, нарциссы, тюльпаны можно найти в каждом саду. Многие цветы, бывши однажды посажены, растут, не требуя почти никакого присмотра…»
«Съестные припасы в Курске не дороги. Осенью говядина продается иногда по 5 копеек за фунт, пара цыплят 40 и 50 коп., курица 40 и 50 коп., баранина и телятина также дешевы».
«Рыбы в Курске довольно; ее по большей части ловят в реке Сейм, протекающей верстах в пяти от города. Роды рыб суть следующие: карпы, лещи, язи, подлещики, волчки, щуки, лини, налимы. Раки в Курске большие, вкусные и ловятся в изобилии».
«Все девицы в Курске, выключая дворянок, ведут жизнь совершенно затворническую; не только никуда они не показываются, даже редко ходят и в церковь».
«Пост строго наблюдают. Первую неделю Великого поста не едят горячего кушанья; щи, бураки и все прочее подается холодное и без масла».
«Пищу, как мы говорили, куряне употребляют самую простую, и единственные приправы ее перец, хрен, лимонный сок и уксус».
«Доныне сохранился в Курске оттенок прежнего русского удальства — кулачный бой, но ныне не делают его, как прежде, публично и что называли в Курске: стена на стену. Прежде кулачные бои бывали на первой неделе Великого поста; ныне только заметно в это время, как бойцы тихомолком пробираются за город и возвращаются с пасмурным и разбитым лицом. Еще было в обычае на первой неделе Великого поста спускать на драку гусей и петухов, но ныне это совсем вывелось, а равно и собачья травля, которую производили также на первой неделе поста, в мясном ряду».
«Русская необходимая принадлежность — баня. К публичным народным баням в Курске не привыкли, и никакое порядочное семейство туда не пойдет, хотя они выстроены каменные на берегу Тускари, но зато всякий, кто только имеет возможность, строит свою домашнюю…»
Происхождение Колобка
Помимо этнографии, весомый вклад внесла Екатерина Авдеева в развитие отечественной фольклористики. Сегодня мало кто знает, но с пеленок знакомый каждому из нас Колобок путешествует по страницам детских книжек с подачи именно Екатерины Алексеевны.
Да, сказка народная. Но ведь ее еще записать надо. Как это делали, например, братья Якоб и Вильгельм Гримм в Германии. Российское соответствие собранию немецких народных сказок братьев Гримм — это, как известно, сказки из собрания Афанасьева. Но дело в том, что сам Александр Николаевич сказок почти не собирал, и весь его свод — а это 550 названий! — есть не что иное, как научное упорядочивание сказок, собранных многими другими. В частности, В. Далем, П. Якушкиным, а также и… Е. Авдеевой.
В 1844 году в Петербурге вышла иллюстрированная книга Авдеевой «Русские сказки для детей, рассказанные нянюшкою Авдотьею Степановной Черепьевою». Книгу составили записанные Екатериной Алексеевной сказки «Колобок», «Петушок», «Волк и коза», «Машенька», «Злая мачеха», «Волк и лисица», «Медведь». По сути это было первое издание подлинно народных сказок: до этого издававшиеся русские сказки представляли собой основанные на фольклоре авторские фантазии. Об успехе же книги у самых юных читателей говорит тот факт, что до 1881 года переиздавалась она еще 8 раз.
Дюма от кулинарии
Но настоящим творческим венцом Екатерины Алексеевны стали все же не этнографические труды и не сказки, а книги по кулинарии и домоводству. Ее перу принадлежит целый ряд работ на эту тему, но главная из них — это впервые изданная в Петербурге в 1842 году, выдержавшая множество переизданий в XIX веке и, наконец, переизданная в наше время «Поваренная книга русской опытной хозяйки» в пяти частях: «Супы и похлебки», «Горячие блюда», «Блюда из теста и крупы», «Сладкие блюда», «Заготовки».
Современные кулинарные знатоки Ольга и Павел Сюткины в своей книге «Непридуманная история русской кухни», отдавая должное Екатерине Авдеевой, пишут: «Удивительное чувство испытываешь, читая книги этой женщины — известнейшего кулинарного автора XIX века. Невольно задаешь себе вопрос: это поварской труд писателя (ну, как у А. Дюма), или изложение, написанное практикующим кулинаром, но имеющее не меньшее художественное значение?.. Книги, посвященные, в общем-то, обыденным делам, рецептам, советам, превращаются в самостоятельное художественное произведение. Почитайте ее, и вы получите настоящее наслаждение от самого повествования — упругого, плотно сбитого и вместе с тем яркого даже в мелочах».
Николай Полевой называл свою старшую сестру «живой энциклопедией, обширной библиотекой». Ознакомившись с ее наследием, с этим трудно не согласиться. И потому не иначе как серьезным упущением следует считать тот факт, что имя ее сегодня в Курске практически забыто, в местном Литературном музее ей посвящена всего лишь небольшая часть стенда о семье Полевых, а в научной библиотеке имени Асеева нет ни одной ее книги (не считая нескольких книжек-раскрасок для детей дошкольного возраста). Из чего следует однозначный вывод: если забыли — значит, нужно вспомнить.
Олег Качмарский