Словом, командным составом я был доволен, очень спокойно иметь дружный коллектив, а в боевых условиях тем более. И рядом с такими командирами мне было только спокойнее.
Фашистские орды уже подходили к Туле. враг ломился к сердцу нашей Родины — Москве. Белофинны заняли Петрозаводск и пытались выйти на соединение с гитлеровцами, которые в это время двигались на Тихвин. Над колыбелью революции — Ленинградом нависла серьезная опасность.
Об обстановке на фронте можно было судить и по сводкам Совинформбюро. Почти каждый день радио доносило до нас:
«После упорных, кровопролитных боев наши войска оставили города...»
Сердце сжималось от боли. В чем же дело? Что же такое случилось? Ведь мы с уверенностью говорили, что враг будет бит на его же территории, без особого труда одолеем любого противника. Неужели это было только бахвальство с нашей стороны?
Правда, мы ни на минуту не сомневались в том, что в конце концов враг будет разгромлен, победа будет за нами, но сколько крови уже пролито, сколько жизней отдано?
Двенадцатого октября наш эшелон прибыл в состав 7-й отдельной армии. Еще в дороге мы получили приказ командарма о включении нашей 114-й стрелковой дивизии в состав этой армии Карельского фронта.
Стояла золотая осень. Было тихо, солнечно, безветренно. В восемь утра эшелон остановился на станции Оять. Она расположена на железнодорожной магистрали Петрозаводск-Волховстрой, в сорока километрах от небольшого городка Лодейное Поле и в двенадцати километрах от озера Ладога. С восточной стороны к станции примыкал густой лес. Подразделения полка, выйдя из вагонов, спешно отправлялись в глубь леса. Ведь каждую минуту могли показаться вражеские самолеты.
Вскоре из станционной будки вышел полковник Сергей Николаевич Девятов и стал наблюдать за нашими действиями. Заметив его, я быстро подошел и доложил, что штаб полка и войска, за исключением двух эшелонов, прибыли на место назначения благополучно. Комдив выслушал, поздоровался и, ничего не говоря, быстро зашагал к группе красноармейцев, занятой разгрузкой боеприпасов и снаряжения. Бойцы работали споро, без суматохи. Они уже имели в этом деле кое-какой опыт. (За время следования выгружались в Кирове под Москвой, в Вологде.) Он улыбнулся. Комдиву нравилось, как работали бойцы. Он похвалил их за сноровку и умение.
Тем временем раздался гудок еще одного паровоза. К станции приближался предпоследний наш эшелон. Комдив, распорядившись о разгрузке эшелона, повел нас, старших командиров, к опушке леса.
Вот это и есть наша дорога,— сказал полковник, остановившись возле огромной сосны.
Мы посмотрели туда, куда комдив указал взмахом руки. Перед нами расстилалась широкая, прямая просека.
— Неплохая на вид, верно? Но вы будьте начеку! Она только кажется ровной да гладкой, а на самом деле — прескверная дорога и очень опасная!
Он нахмурил брови и пристально посмотрел в глубь леса, туда, куда вела дорога, и начал знакомить нас с обстановкой на фронте.
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!