«Мой миленький дружок, любезный пастушок…»
Много памятников в нашем городе. Одни любимы, другие терпимы. Есть памятники, которые заканчивают общую композицию отдельно взятых строений и даже кварталов, делая их особо значимыми и уютными.
К таким я бы, безусловно, отнёс памятник Петру Ильичу Чайковскому. Доверить столь важный монумент решили великой и гениальной Вере Игнатьевне Мухиной. За её плечами уже был символ страны Советов – «Рабочий и колхозница». Одна эта скульптурная композиция навсегда вписала Веру Игнатьевну в историю, но был ещё и гранёный стакан, неотъемлемый атрибут советского общепита.
И вот, со свойственной ей энергией, Мухина начала работу. Вначале композиция должна была состоять из великого композитора и пастушка. По мнению скульптора, именно молодой романтик отображал личность композитора. Сколько началось пересудов, и ничего, кроме смеха, это у знающих биографию композитора не вызывало.
Но, утверждённый проект памятника тоже привёл в недоумение москвичей – великий композитор предстал сидящим дирижёром, управляющим невидимым оркестром. «Фермата» - основа композиции, с Чайковским вместо точки и нотным станом вместо скобки за его спиной. Говаривали, что ноты «Евгения Онегина» и «Лебединого озера» за спиной автора переставлялись тёмными ночами студентами Консерватории так, что получался «Собачий вальс». Искусствоведы же ругали памятник на чём свет стоит. Но Вера Игнатьевна этого уже не услышала.