Произошла эта презабавная история в Архангельской волости, вскоре после окончания Гражданской войны. Рассказала мне её моя бабушка, которая в то время была ещё маленькой девчонкой. Веселое было время, постреволюционное. Народ в далеких деревнях только-только перестал удивляться магическому сиянию лампочки Ильича, но упорно продолжал стрелять из охотничьих ружей в пролетающие мимо аэропланы – справедливо полагая, что сие есть порождение нечистой силы. А тут новая напасть - в избы радио провели. Провести-то провели, но технологию модуляции звука никто не объяснил. Поэтому дед Григорий целый год с динамиком, как с живым человеком разговаривал. А жена его - бабка Манефа, так та вечерами жаловалась радиоточке на все невзгоды и негоразды своей супружеской жизни и, бывало, даже тайком крестилась на неё.
Старший из сыновей - Степан подался летом 1925 года на заработки в Астрахань. Вернувшись с шабашки, он привёз с собой диковинную ягоду - арбуз. Однако, у Степана были ещё срочные дела в райцентре. Произнеся абсолютно непереводимую фразу: «Арбуз зарежете на десерт» - старшак оставил вещи и поехал в Холмогоры.
К обеду вокруг арбуза собралась вся родня. В избу набилось человек двадцать, с печи стащили даже прабабушку Клавдию – всем хотелось испробовать экзотический гостинец.
- Эх! – досадно хлопнул себя по лбу средний сын Петр, - Надоть было спросить у Степки, каким макаром употреблять-то энту арбузу.
- С виду, он твёрдый и восковой - пощелкала по корке невестка, - Может его топором разрубить?
- Какой топор? Ты еще пилу принеси! Прочь ироды! Это же десерт!!! - рыкнул дед Григорий - Мне Степан, перед отъездом объяснил, что арбуз резать надо. Неси-ка бабка манлихеровский штык – тот самый, что я с германского фронту приволок. Сейчас я эту фрухту оприходую!
Слово «резать» патриарх воспринял дословно и поэтому несколько раз ловко пырнул ножом полосатика. Арбуз гулко треснул и развалился на несколько частей. Порезав эти обломки на скибки, клан Смирновых приступил к поглощению «десерта». Ели молча и сосредоточенно, не чавкая и не отрыгивая. Можно сказать - жевали благоговейно, стараясь не порушить торжественностью момента…
Ближе к вечеру из Холмогор вернулся старший сын. Увидев, что его гостинец уже съели, Степан поинтересовался у родни - понравилась ли ягода?
Сочная сахарная мякоть пошла – на ура! Она пришлась по вкусу всем – особенно беззубой прабабушке Клаве. Зелёные корки, в основном, сгрызли детишки – у них зубы-то покрепче.
- Стоп, а куда вы семечки дели? - спросил Степан – Семенной материал надо было собрать. Я хотел посадить их на нашем огороде, глядишь – и у нас бы арбузы прижились.
- Чего же ты раньше-то молчал, соколик? - укорила сына мать, - Мы арбузные семечки пожарили и уже слускали… Вкуснотища…