Павел как обычно приехал на работу пораньше. Путь от паркинга до входа в Серую Башню был особенно приятен. Пригревало ласковое утреннее солнышко, идеально подстриженный газон приятно благоухал росой.
Настроение было таким же прекрасным, как и погода. Трудно было даже представить, что когда-то здесь бывает зима или непогода.
Тоненький ручеек менеджеров средней ступени, следовавших от корпоративной парковки, влился в более быстрый и насыщенный поток рядовых сотрудников, высыпавших из только что подошедшего шаттла. Утром и вечером корпоративные автобусы курсировали между Башней на острове и ближайшей станцией метро каждые несколько минут, делая изолированность офисного центра относительной.
Каждый раз по пути к своему рабочему месту Павел приветствовал многих сотрудников. Работая долгое время на одном месте, а ему казалось, что он работает здесь всегда, обрастаешь множеством связей.
Войдя в оупен-спейс восьмого этажа, Павел привычной змейкой между рядов добрался до своего места, по пути здороваясь за руку с наиболее близкими коллегами мужского пола и одаривая улыбками самых симпатичных девушек.
Увидев, что его рабочее место занято Настей, он слегка опешил и даже немного разозлился. В некоторых вопросах он был достаточно брезгливым. Ему было больно смотреть, как кто-то сидит на его ортопедическом вращающемся кресле и тем более стучит пальцами по его клавиатуре.
— Настя, ты не хотела бы пойти на свое место, — сказал он после того, как смог взять себя в руки, вместо приветствия. Сказано это было слегка небрежно и совсем без наезда.
Тем не менее, Настенька раздраженно захлопала длинными ресницами, на ее милом лице читалась смесь недоумения и раздражения.
— Паша, я на этом месте уже больше двух лет сижу, не пойти ли тебе на свое место самому, — сказала она, указывая глазами на рабочее место под номером 2002, находящееся позади нее.
Только теперь Павел заметил, что она не просто сидит на его месте, на компьютере открыта программа управления сайтом предприятия. От увиденного у него перехватило дыхание. Пашка никому не позволял заходить в систему, даже когда болел или уезжал в отпуск, он управлял содержимым сайта с удаленного доступа.
И вот теперь он увидел, как Настя без зазрения совести меняет что-то в одном из подразделов главной страницы.
«Вот ведь сучка. Как ей удалось подобрать пароль», — подумал он, все еще нависая над Настей и не зная, что ей сказать.
А Насте, видимо, уже начало надоедать навязчивое присутствие Павла в непосредственной близости от себя. Она сделала свое лицо кирпичиком, надо отметить, весьма симпатичным, и возмущенно произнесла:
— Не стой над душой, садись уже на свое место, Пашечка.
Павел с ужасом заметил, что пальцами левой руки она перебирает его фишки для игры в покер.
Да, да! Она захватила его фишки. У Паши уже было несколько конфликтов по этому поводу. Звук тасуемых фишек, видите ли, мешал двум клушам в оупен-спейсе, и это при том, что одна из них сидела за три ряда от него. С трудом поборов желание схватить Настю за длинные рыжие волосы и вырвать из ее наманикюренных пальцев свои фишки, он с шумом сел на рабочее кресло позади своего законного места, которое так подло оккупировала Настя.
Что-что, а этого он простить никак не мог. В его отсутствие фишки всегда заперты в верхнем ящике рабочего стола, ключ от которого он и сейчас ощущал в правом кармане брюк.
Павел размышлял, могла ли она самостоятельно взломать его ящик или в этом заговоре замешен кто-то еще. На секунду он подумал, что, может быть, это затянувшаяся злая шутка, но тут его осенило. «Ну конечно, она меня подсидела, — подумал он. — Но ведь как ловко, должно быть, давно над этим работала. Ну ничего, я им покажу. Одна она не могла этого провернуть».
Его внутренние рассуждения прервал звонок телефона. Механически он снял трубку, в которой раздался властный голос старшей смены старших менеджеров Елены:
— Паша, я долго буду ждать отчет по качеству центрального региона за третий квартал?
— Сейчас я к вам зайду и все объясню, — сказал Павел. У Елены был единственный отдельный кабинет в оупен0спейсе на их этаже. В данный момент жалюзи на стеклянных стенах были открыты, и он видел ее, сидящей за столом и говорящей с ним по телефону.
— Мне нужен отчет, а не какие-то объяснения, — буркнула Елена и бросила трубку.
Между тем обстановка вокруг Павла оживилась. Сотрудники оупен-спейса, мягко говоря, побаивались старшую смены старших менеджеров. Когда она звонила кому-то на рабочий телефон, последний оживал особой трелью. Как правило, вызываемому абоненту такая мелодия не сулила ничего хорошего, но привлекала внимание окружающих. Вот и сейчас, не в силах сдержать любопытство, ближайшие офисные сотрудники подслушивали разговор. Некоторые для приличия вставили в уши наушники, имитируя, что слушают музыку. Старшие менеджеры, которые обычно бесконечно сновали в проходах, тихо подошли поближе и замерли словно загипнотизированные, глядя в сторону стеклянного кабинета хозяйки.
Слушая прерывистые гудки, Паша демонстративно громко сказал:
— Да, да, сейчас я зайду и все объясню, после чего кому-то станет неповадно.
Он встал, прихватив по привычке блокнот и карандаш, как будто собирался конспектировать указания начальства, а не выяснять ситуацию, и на негнущихся ногах последовал в стеклянный кабинет. Все, включая Настю, тут же вернулись к своим занятиям и напряженно уставились в мониторы, словно ничего и не случилось. По тихим хихикающим репликам старших менеджеров Павел понял, что его грозную реплику раскусили — старшие менеджеры никогда не упускали из виду кабинет начальства, боковым зрением они видели, что когда он выдавал свою тираду, Лена уже бросила телефонную трубку и смотрела в окно.
Подходя к аквариуму, так про себя он называл стеклянный кабинет Елены, Павел постарался успокоиться. Он достаточно редко бывал в этом месте, но одно уяснил точно: особенно строго спрашивают с тех, кто чрезмерно робок, на них же вешают всех собак.
Чрезмерно успокоившись, он мало того что забыл постучаться, так еще и основательно хлопнул дверью, когда заходил, чем опять привлек внимание всего оупен-спейса.
— Ты чего, ошалел? — она развернулась, грозно сверкнув карими глазами.
Сначала Паша стушевался, но потом решил прямо, без всяких выступлений высказать свои претензии:
— Шпагина заняла мое место. Она говорит, что занимается моим проектом уже два года. Не пускает на мое рабочее место, говорит, что я качеством занимаюсь, а сайт, выходит, она теперь ведет.
На лице молодой руководительницы появилось искреннее непонимание ситуации. Немного подумав, она спросила каким-то не совсем типичным для себя, возможно, более мягким, чем обычно, голосом:
— Ты с Гувиным по этому поводу говорил?
Павел объяснил, что он не ребенок и понимает, что Настя не смогла бы сама, не заручившись поддержкой руководителя департамента, занять его место. Тем более он давно подозревает, что между ними что-то есть. Они оба повернулись и посмотрели сначала на Гувина, который с победоносным видом разгуливал по оупен-спейсу, а затем на рыжую макушку Насти. Она напряженно работала, склонившись над монитором.
Удобно устроившись в своем рабочем кожаном кресле, Елена нажатием на какую-то кнопку мгновенно закрыла все жалюзи на прозрачных стенах кабинета, выходивших в оупен-спейс. Обычно это служило знаком всем руководителям департаментов и секретарю — не беспокоить ни под каким предлогом. Какое-то время она что-то искала в компьютере.
— Павел Ефалов, руководитель интернет-представительства в департаменте маркетинга и стратегии, работает более пяти лет, — зачитала она.
Павел хотел что-то сказать, но она прервала его жестом, нажав одну из кнопок вызова на телефоне:
— Сережа, на восьмом опять конфликт ролей при загрузке, — сказала она не без раздражения. — Делай что хочешь, но чтоб через полчаса этаж перезагрузился…
Подмигнув Паше, она с отсутствующим видом слушала объяснения собеседника, подытожив:
— Ладно, Сережа, раз конфликт всей системы, через час должна перезагрузиться вся Башня, фиксирую: сейчас 9.30, на час я готова задержаться, но до ночи сегодня сидеть не собираюсь.
— Ну что, будет тебе твоя прежняя должность, — сказала она, обращаясь теперь к Павлу. — Через час твой вопрос решится, иди пока погуляй.
— А что значит, Башня полностью перезагрузится, Гувина и Шпагину уволят? — спросил Павел.
— Что? — она захохотала неожиданно звонко.
Не поняв причины веселья руководства, Павел стушевался.
— Хочешь кофе? — спросила Елена, нажимая на кнопку вызова секретаря. Ожидая, пока принесут напиток, она быстро, грозно и по делу отвечала на электронные письма. Павлу показалось, что он понял, почему все сотрудники оупен-спейса боялись Елену. Несмотря на молодость и, в общем-то, миловидность, от нее веяло какой-то холодной и пугающей приобщенностью к тайным знаниям, она как будто бы знала какой-то до боли простой, но страшный и совершенно недоступный для всех остальных секрет.
Отхлебнув необычайно крепкий и ароматный кофе, Павел еще раз осмелился уточнить, что скрывается под термином «перезагрузка».
— Перезагрузка будет означать для тебя исчезновение реальности, — улыбаясь, ответила она. — Твое сознание на доли секунды исчезнет, а затем возникнет вновь без пяти минут девять.
Павел не понял, зачем она так шутит.
— Допустим, я через час вернусь в прошлое, но как же Шпагина? Она же пришла раньше меня сегодня на работу, опять она будет на моем месте?
Елена внимательно посмотрела ему в глаза:
— Нет, ты не понял. Примерно через час исчезнешь, чтоб потом воскреснуть, и не только ты, но и весь наш офисный центр. Из четырех тысяч сотрудников лишний час отработаю только я и Сергей Тартаев. А для всех остальных рабочий день начнется заново без ущерба.
Паша заподозрил, что она сумасшедшая.
— Я вот на самом деле давно думала, а способен ли кто-нибудь из обитателей Башни понять истинный смысл своего существования, даже если его ему и откроют, — продолжала Елена, производя манипуляции в своем моноблоке.
— Возьмем вот тебя, к примеру. Приехал из Чебоксар в 2004 году, чистишь зубы корейской пастой на основе бамбуковой соли, 12 пар брюк трех цветов, недавно купил БМВ третьей серии по цене бюджетной пятой серии, зато полный привод и дизель.
Пашка слегка оторопел от такой детальной осведомленности. Он, конечно, предполагал, что служба безопасности читает рабочую почту, но даже не мог предположить, что на него составлено такое полное досье, тем более количество штанов он держал в секрете.
— Теперь про планы на ближайшее будущее, — продолжила чтение Елена. — Всю премию пустить на годовую страховку машины, дочитать, наконец-то «Семь принципов» Стивена Кови, выбрать статусные и бюджетные часы, заказать их любимой в качестве подарка себе на день рождения.
По спине у Павла пробежали мурашки ужаса, ему показалось, что теперь он окончательно понял, почему ее так сильно боятся старшие менеджеры — она ведьма, способная читать мысли.
Словно прочитав Пашины мысли, Елена сказала:
— Нет, я не телепат и не читаю мысли.
Елена встала, приглашая Павла занять свое место:
— Смотри, — сказала она, указывая на экран. — Твой номер 0195. Это твоя постоянная величина. Все в Башне собрано из подобных блоков по логике специальных алгоритмов, но с учетом вероятности. Не спрашивай, что это значит, я и сама не понимаю.
Чтобы ты не стеснялся, откроем файл твоей обидчицы Насти, тут также есть все, вплоть до того, какой фирмы прокладки она предпочитает. Видишь, в поле «офисная роль» у нее написано: «администратор сайта компании», ниже идет детально описание обязанностей. В подразделе «эмоциональная составляющая» pain роста перечислены факторы, ежедневная борьба с которыми и дает основания для производства paincoins. Если по-простому, это все то, что мешает тебе работать или гложет тебя: бюрократия, отсутствие смысла, ненависть к коллегам с более высокой зарплатой или с менее низким рангом, жгучая зависть и желание обладать автомобилем начальника юридического департамента Снегирева независимо от того, на чем он ездит в данный момент. Как видишь, у Шпагиной и вся твоя рабочая механика продублировалась.
Паша начинал догадываться, что это какой-то эксперимент. Настя, Гувин и сама Елена заодно. Все было подстроено с самого утра. Возможно, его снимают скрытой камерой, чтобы потом показать на корпоративном канале в разделе «Розыгрыши». «Но как они узнали подробности его личной жизни, неужели привлекли Аню?» — подумал он, спросив:
— А что такое paincoins, дословно переводится как «монета боли»?
Елена не ответила, попросив не сбивать ее с мысли и не отвлекаться:
— Ты знаешь, раньше я даже чувствовала себя неловко, разговаривая с юнитами на подобные темы, но теперь нахожу это даже забавным.
Павел почувствовал, что спина стала не просто напряженной, а онемела до деревянного состояния.
— Ты работаешь здесь уже долгое время, теперь попытайся вспомнить, как выглядит остров, на котором находится наша Серая Башня зимой? — продолжала Елена, подняв жалюзи на окне.
Павел осознал, что не может вспомнить этого. Он вообще плохо представлял, что было прошлой зимой, и совсем не мог подумать о предстоящей зиме. Чувство нереальности всего происходящего начинало усиливаться.
— Замерзала ли река хоть раз в прошлом году? — требовательно спросила Елена, пристально глядя в глаза Павлу. — Отвечай, у нас осталось пятнадцать минут, а мы еще не дошли до самой сути.
— Я не знаю. Почему-то не могу вспомнить, — извиняющимся тоном сказал он.
— А ты и не сможешь вспомнить, не трудись, твой мир ограничен рабочей пятидневкой с 9 до 18.00 с упрощенными псевдопереживаниями о вечернем досуге, — сказала она. — Вот тебе три доказательства: ты понятия не имеешь, какие трусы на тебе одеты, на нашей ферме этих данных нет, это раз. Считаешь себя половым гигантом, знающим множество поз и техник, но не знаешь, что это объясняется тем, что наша ферма скупает оптом отработанные порношаблоны для своих юнитов, так как это дешево и функционально. Это два. Теперь попытайся припомнить, что-нибудь, связанное с родителями твоей подруги. — Не получается, — она захохотала ледяным смехом. — А теперь о своих родителях, да не напрягайся ты так, все равно не получится, — продолжала она, — сведения о родителях не используются на нашей ферме, так как конфликты на почве различия в воспитании неэффективно загружают процессор. Тем более если копнуть глубже, никакой подруги у тебя нет, это псевдопереживания о вечернем досуге. Это три.
Она внезапно схватила со стола микрофон и заорала:
— Кому не понятно, что кофе и чай можно пить только в кофе руме, а не на рабочем месте. На голову выливать, конечно, не буду, но на клавиатуру легко.
По офису прокатилась какая-то трудноуловимая волна страха и возмущения.
— А вот это как раз самый эффективный способ загрузки процессора, — захохотала она.
Павел впал в состояние, похожее на оцепенение.
— Ну да ладно, можешь задать мне три любых вопроса. Время нашего общения подходит к концу, скоро система перезагрузится, и ты настоящий исчезнешь, — сказала Елена.
Павел сидел, понурив голову. Казалось, что ему неинтересны ответы на никакие вопросы, но потом все-таки спросил:
— Мир, в котором я живу, похож на матрицу?
— Отличный вопрос, — энергично ответила Елена. — Нет, не похож. У вас нет физических тел, не существует никакого заговора, и вообще, вы не люди, а юниты.
— Все это для какого-то эксперимента? — так же вяло спросил Павел.
— Нет, это не эксперимент. Мы ничего не изучаем и ничего не трестируем. Предназначение юнитов другое, оно носит сугубо прикладной характер.
— Для чего же мы созданы?
— Для работы, точнее, чтобы мы зарабатывали, — на полном серьезе сказала она. — Как бы тебе это попроще объяснить. В будущем, которое для меня настоящее, деньги будут не просто бумажками, а эквивалентом затраченной энергии и ресурсов. Грубо говоря, деньги вырастают сами, как в игре наподобие «стратегии». В систему производства денег входят компьютеры, моделирующие мир, арендная плата за землю, где стоит теплица с серверами, плата за электроэнергию, а также мое с Сережей присутствие. При помощи всех этих ресурсов мы и зарабатываем paincoins.
— Paincoins — это что-то типа цифровых денег? — догадался Павел.
— Да, других у нас и нет.
Извини, мне надо пойти попудрить носик. Я тебе пока поставлю рекламу про пакет «Серая Башня». Ты посиди, послушай. Как раз восемь минут до перезагрузки будет, чем занять. Не прощаюсь, увидимся после перезагрузки.
Она вышла из своей стеклянной комнаты, не закрыв дверь. Было видно, как стираются улыбки с лиц сотрудников Серой Башни на ее пути. Многие судорожно переключались между окнами на своих компьютерах, скрывая новостные и развлекательные сайты. Теперь Павел осознал бренность всей этой суеты.
Из динамика моноблока полилась тихая, умиротворяющая музыка. Приятный женский голос заговорил:
— Пакет «Серая Башня» идеально подойдет для начинающих фермеров. Простота и экономичность данного решения дают возможность получать пусть и небольшое, но достаточно стабильное число paincoins. Лицензия на «Серую Башню» позволит уже на 180-й день выращивания зарабатывать до 20 paincoins в неделю, что по курсу на 1 января 2069 года составляет около 400 миллионов европейских реалов. Безусловно, окупаемость проекта разнится от географии. Если ваша ферма расположена в малонаселенной и холодной России, вы можете легко сэкономить на бросовой арендной плате и отсутствии охлаждения серверов в зимний период. За основу пакета взят когда-то реально существовавший в 2014 году офисный мирок отдельной компании. Юниты усиленно трудятся, превозмогая давление бюрократии, отсутствия смысла в работе, бесперспективность и бренность существования. Время от времени производительность пакета можно поднимать введением кризисных периодов с угрозой увольнения для 50% юнитов. Во многом эффективность пакета обусловлена действиями операторов. Пакет предусматривает постоянное присутствие как минимум одного оператора в сети. Наиболее предпочтительная стратегия на первых этапах работы – выступление оператора в качестве жесткого, требовательного и слегка деспотичного руководителя.
Павел встал и подошел к компьютеру Елены, он увидел, что индикатор показывал 95% процесса до перезагрузки. Оставалось не более пяти минут.
Павел вышел из аквариума и побежал к лифтовому холлу. Все лифты, как назло, были на последних этажах Башни. Не теряя времени, он бросился к лестнице. Преодолевая три-четыре ступеньки одним прыжком, через полторы минуты он был уже на улице.
До пятиэтажного паркинга было не более 100 метров, однако после бега на лестнице дыхание сбилось, сказывался сидячий образ жизни. Этот отрезок он преодолел легкой трусцой, сохраняя достоинство руководителя отдельного направления. Заходя в паркинг, он подумал, что вот сейчас он сядет в машину, выедет за пределы острова и весь этот кошмар кончится. Машина стояла где-то недалеко от входа. После яркого солнца глаза плохо видели в темноте, нужно было секунд пять, чтоб привыкнуть, он извлек из кармана ключ, нажал на кнопку открытия замка.
«Клик-клак», — щелкнули двери…
Павел как обычно приехал на работу пораньше. Путь от паркинга до входа в Серую Башню был особенно приятен. Пригревало ласковое утреннее солнышко, идеально подстриженный газон приятно благоухал росой.
Настроение было таким же прекрасным, как и погода. Трудно было даже представить, что когда-то здесь бывает зима или непогода.
Продолжение здесь:
https://zen.yandex.ru/media/id/5b0f8d9577d0e6069973ed0f/seraia-bashnia-lift-5b3b0767dfaecb00a9305494
