Репортаж из 1941-го – о Герое Советского Союза Андрее Александровиче Ложечникове
Мы с летчиком Бобровым летим в подразделение майора Ложечникова, слава о котором гремит по всему фронту. Майор Ложечников командует подразделением штурмовой авиации. Его сильные машины огненными смерчами налетают на немецкие аэродромы и колонны.
После каждого такого налета десятки фашистских машин превращаются в щепки и трупы гитлеровских солдат скирдами лежат по обочинам дорог, ожидая похорон.
Штурмовики работают на низких высотах. Их стихия – бреющий полет. Они подкрадываются к врагу по лощинам и оврагам, перескакивают через телеграфные столбы и сосны, чтобы внезапно появиться над колонной, растянувшейся на марше, бить ее в хвост и в гриву с яростью охотника, настигшего зверя. Немцы имеют склонность к романтике. Они зовут нашу штурмовую авиацию «черной смертью».
Бобров классически - на три точки - сажает самолет. Знакомимся с капитаном – начальником штаба. Едва успеваем обменяться несколькими фразами, как к нам подходит молодой летчик и, сверкая белозубой улыбкой, докладывает капитану:
- Товарищ начальник штаба, Панычев вернулся.
Мы идем к летчикам, окружившим коренастого багроволицего человека с забинтованной головой, с пластырной нашлепкой на носу и под глазом, в явно чужой шинели, накинутой на плечи. По дороге нам рассказывают, что комиссар эскадрильи Панычев, вылетевший вчера на рассвете на боевую операцию и не вернувшийся к сроку, пришел сегодня ночью, залез в чью-то палатку и уснул, как убитый.
Произошло с Панычевым вот что. Он атаковал аэродром, защищенный мощной зенитной артиллерией. Прочесал его огнем один раз и, развернувшись, пошел на второй заход. Фашистские зенитки захлебывались в бешеном лае, и, наконец, один осколок снаряда пробил стекло в кабине летчика. Осколками стекла Панычев был ранен в лицо и голову. Он, однако, сумел вывести машину из огня.
Теперь он стоит, окруженный боевыми друзьями, и, заново переживая незабываемую ярость схватки, рассказывает:
- А до чего хитры, дьяволы! Взяли и расставили по всему аэродрому копны. Но я-то местный, я на этом аэродроме учения проводил, я-то знаю, что посевов здесь никаких нет и не может быть. Вот я и чесанул по копнам...
Панычева посадили в штабную эмку и увезли в госпиталь. Я встретил его через час в столовой. Комиссар с аппетитом хлебал борщ и на мой вопрос, как он себя чувствует, ответил:
- Хорошо себя чувствую. Через два дня полечу, дам и фашистам почувствовать...
Врач, стоявший рядом, сказал мне тихо, так, чтобы Панычев не слышал:
- Минимум шесть дней продержу его в госпитале.
Вчера был горячий день у летчиков майора Ложечникова. Сам майор вылетал на операцию и тоже не вернулся к сроку. В части поднялась тревога. От высшего командования шли запросы:
- Где майор? Вернулся ли майор?
В 10 часов вечера, когда в штабе шло совещание и командиры – мрачнее тучи – ожесточенно дымили папиросами, дверь распахнулась и на пороге комнаты появился Ложечников, целый и невредимый, как всегда, неторопливый и спокойный в движениях.
- Добрый вечер, товарищи.
Оказалось, что майор атаковал аэродром под ураганным огнем зениток, сжег и разнес в щепки свыше 20 немецких самолетов. Прямое попадание снаряда повредило мотор его самолета. Майор «потянул» поврежденную машину на восток, кое-как перелетел линию фронта и сел между двух огней. Вооружившись гранатой и пистолетом, он готовился дорого продать свою жизнь. Немецкие автоматчики били по самолету. Так он просидел до темноты, а потом ползком добрался до нашего боевого охранения.
Мы застали майора Ложечникова за глубоко мирным занятием: он сидел на кровати и пришивал чистый полотняный воротничок к вороту гимнастерки.
- Очень хорошо, — сказал майор, когда мы познакомились, - надо отметить в печати молодых летчиков Ованесова и Цыганкова. Это – боевые ребятки. У Цыганкова девять боевых вылетов. Ваш земляк – москвич.
- Расскажите о себе, товарищ майор.
- Потом надо обязательно написать про старшего лейтенанта Кузнецова и про комсомольского организатора Ладко. Записали?
- Записал.
- Затем вам надо поехать в госпиталь, посетить нашего Абрамова. Человек, понимаете, привел машину на аэродром, будучи тяжело ранен в ногу. Целый сапог крови вылили. Он, когда летел, все время подставлял лицо под ветер – освежался, чтобы не потерять сознание. Геройски дрался!
- Обязательно съезжу в госпиталь, товарищ майор, а пока...
- Потом надо написать, что мы потеряли отличного летчика старшего лейтенанта Кузьменко, Василия Степановича. Пал смертью храбрых при атаке аэродрома.
- Есть! Но вы бы о себе, товарищ майор!..
- Капитан Шеламов, мой помощник, - отличный штурмовик. Затем технический состав надо отметить... Работают, как звери. Пишите: воентехник 1-го ранга Добровольский, воентехник 2-го ранга Шпак, старший сержант Бычков. Записали?
- Записал. Но когда же я все-таки с вами...
- Из оружейных мастеров хорошо работают младший сержант Запорожец и ефрейтор Калинин... Что? Машина готова? Можете ехать к Абрамову. До свиданья.
Л. Ленч, спец. корр. «Известий»
Материал из газеты «Известия», № 214 (7590), 10 сентября 1941 года
В августе-сентябре 1941-го слава о лётчиках 237-м штурмового авиаполка, которым командовал майор Андрей Александрович Ложечников, действительно гремела по всему Брянскому фронту.
В июле 1941-го полк был оснащен новейшими штурмовиками, Ил-2 (кстати, на тот момент самолет выпускался в одноместном варианте). В середине августа летчики прибыли на только что образованный Брянский фронт.
30 и 31 августа полк, вместе с другими штурмовыми авиачастями фронта, участвовал в воздушной операции, проводившейся командованием ВВС Красной Армии с целью разгрома 2-й танковой группы Гудериана, находившихся в районе Почеп – Стародуб – Новгород-Северский – Шостка. На рассвете 30 августа три звена Ил-2 нанесли удары по немецким колоннам около города Почеп. Штурмовики выполняли атаки поодиночке, друг за другом. Согласно данным штаба ВВС Брянского фронта, пилоты полка уничтожили и повредили на шоссе Крупец – Липовка до 20 автомашин с грузами и пехотой, на дороге Луговец – Мглин уничтожили до 45 автомашин, на дороге Разрытое – Мглин подожгли до 20 автомашин, а на дороге Рославль – Липовка повредили три танка.
В ходе этих атак 237-й ШАП лишился четырех Ил-2. Все они стали жертвами 20-мм зенитных батарей, прикрывавших немецкие мотоколонны. По состоянию на 30 августа, в полку оставалось девять Ил-2, пригодных для боевых вылетов.
1 сентября, в соответствии с указанием Ставки, 50-я армия Брянского фронта перешла в наступление. Ей была поставлена задача разгромить в районе Рославля немецкую 4-ю полевую армию, которая, прикрывая тылы группы Гудериана, временно перешла в оборону. В рамках воздушной поддержки этого наступления штурмовая авиация ВВС Брянского фронта должна была нанести удары по аэродромам противника, расположенным северо-западнее Брянска.
2 сентября майор Ложечников в паре с летчиком Дмитриевым совершил разведывательный полет в район одного из этих аэродромов. Пройдя на бреющем над летным полем (погода в тот день была дождливой, висела низкая облачность), летчики успели насчитать несколько десятков немецких бомбардировщиков и транспортных самолетов.
О дальнейшем бывший командующий ВВС Брянского фронта генерал-полковник Федор Полынин в своих мемуарах писал: «Сообщение об этом поступило к нам в штаб. Время терять нельзя. Отдается распоряжение: послать туда двенадцать Ил-2. Ведущий – майор Ложечников. Штурмовики, едва не касаясь верхушек деревьев, внезапно появились над стоянками вражеских самолетов и, сделав несколько заходов, бомбами и пушечным огнем вывели из строя до трех десятков машин.
В тот день майор Ложечников во главе группы три раза ходил на облюбованный им объект...».
По состоянию на 10 сентября 1941 года (напомним: в этот день «Известия» опубликовали заметку из подразделения майора Ложечникова), в 237 штурмовом авиаполку 60 смешанной авиационной дивизии Брянского фронта оставалось девять штурмовиков Ил-2, из них исправных – лишь два.
11 сентября 1941 года. В этот день Указом Президиума Верховного Совета СССР за «умелое командование авиационным полком, образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» майор Андрей Ложечников был удостоен звания Героя Советского Союза - с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 448.
Ложечников стал первым летчиком штурмовой авиации, получившим это высокое звание в годы Великой Отечественной.
Полковник Ложечников прошел войну «от звонка до звонка» и в августе 1945 года был уволен в запас. Его не стало 27 октября 1974 года.
Сегодня имя лётчика-штурмовика Андрея Александровича Ложечникова – в народной летописи Бессмертного полка. Страницу героя ведет его внук: moypolk.ru/sankt-peterburg/soldiers/lozhechnikov-andrey-aleksandrovich
Ещё больше статей и других наших материалов - в социальных сетях Бессмертного полка:
Страница ВКонтакте - vk.com/moypolk
Телеграм-канал - @moypolk
Инстаграм - @moypolk.ru
YouTube - youtube.com/moypolk
Facebook - facebook.com/moypolkru
Одноклассники - ok.ru/moypolkru
Твиттер - twitter.com/moypolkru
ТамТам - tt.me/moypolk