Басманный районный суд Москвы арестовал на два месяца лидера националистического движения «Черный блок» Владимира Ратникова (Комарницкого). Из журналистов на суде был только я, еще пришло с десяток соратников Владимира и родители. Владимира доставили в зал суда в наручниках и под конвоем, как особо опасного преступника, а он держался молодцом, не пал духом, совершенно не боялся ареста, обвинение не признал и отказался давать показания.
Адвокат просил отправить Владимира под домашний арест, но судья поддержала сторону следствия и прокурора, которые настаивали на аресте. Следствие заявило, что Комарницкий может убежать из страны, хотя у него даже нет загранпаспорта.
Комарницкого подозревают по двум эпизодам части 2 статьи 282 (возбуждение ненависти либо вражды), части 2 статьи 280 (публичные призывы к экстремизму), части 1 статьи 282.1 (создание экстремистского сообщества) и части 3 статьи 212 УК (призывы к массовым беспорядкам). Какое-то космическое количество статей и пунктов, и всё это из-за создания оппозиционной политической организации.
Напомню, что 26 июня дома у Комарницкого прошел обыск. Его отец рассказывал журналистам, что омоновцы распилили дверь болгаркой и ворвались в квартиру, после этого активиста увезли в неизвестном направлении. На следующий день после задержания Владимира «Черный блок» объявил о самороспуске.
В марте 2018 года суд приговорил Комарницкого к 160 часам обязательных работ, признав его виновным в возбуждении ненависти или вражды (часть 1 статьи 282 УК). Дело было возбуждено из-за нескольких запрещенных песен групп «Коловрат» и «Банды Москвы».
Соратники Комарницкого считают, что арест Владимира это только начало витка репрессий против националистического движения.
В марте я снимал, как сразу после президентских выборов, националисты пытались передать в представительство Европейского союза обращение с требованием не признавать путинские выборы, полиция их тогда за это скрутила, в том числе был задержан и Владимир Ратников:
Напоследок хочу заметить – в прекрасной России будущего во всех судах можно будет свободно снимать фото и видео, а то сейчас это всё под строжайшим запретом, какой-то совковый пережиток. Вот с сегодняшнего суда я сумел только на телефон сфотографировать в коридоре, как Владимира вели в зал заседания, и всё. В зале суда я уже не мог производить съемку, потому что не получил у них аккредитацию как СМИ, но это было невозможно сделать, потому что о суде я узнал поздно ночью.