Вечером ко мне на допрос доставили красноармейца, которого наш патруль задержал на окраине поселка. Документы были в порядке, вот только его часть находилась в тридцати километрах от этого места.
Задержанного завели ко мне в землянку. Это был стройный, темноволосый боец, на котором ладно сидела красноармейская форма. Он вытянулся по стойке смирно, четко щелкнув каблуками. Этим он напомнил мне моего ротного старшину, когда я, неопытный новобранец, еще задолго до войны, прибыл в свою часть.
Красноармейская книжка, которую у него изъяли при обыске, не вызывала абсолютно никаких подозрений. Вот только что он делал так далеко от своей части, не имея на то соответствующих документов? Необходим был допрос, и я начал заполнять протокол. Как обычно, сначала начал заполнять анкету.
-Ваша фамилия?
-Пономарев Виктор Алексеевич.
-Какую специальность имеете?
-До войны работал в МТС, трактористом.
-Ваша должность по месту службы и род занятий?
-Я являюсь агентом абвера.
От удивления я едва не выронил ручку из рук и посмотрел на бойца. Такого в моей практике еще не было.
-Пономарев, Особый отдел не то место, где можно шутить.
- Я не шучу. Я действительно являюсь агентом абвера, прошел обучение в спецшколе в Каунасе. Прошлой ночью был с парашютом заброшен в ваш тыл.
Я торопясь заполнил анкету и начал записывать его показания в протокол.
-Вы только отметьте в протоколе, гражданин следователь, мою явку с повинной и чистосердечное признание.
-Какая же это явка с повинной, Пономарев? Ведь тебя задержал комендантский патруль.
-Да, гражданин следователь, это так. Но после выброски с парашютом, я целый день искал Особый отдел, чтобы сдаться.
И задержанный рассказал интересную историю.
В плен он попал в начале 1942 года. Согласился работать на немецкую разведку, считая, что это его единственный шанс вырваться из плена. Он тогда принял твердое решение, сразу же, после заброски в наш тыл, сдаться в Особый отдел.
Задание у них было, вести разведку наших тылов, сообщая разведданные при помощи рации. У него был напарник, которого Пономарев заколол сразу же после того, как они приземлились и спрятали парашюты. Его напарник добровольно, еще в 1941 году, перешел на сторону немцев, забрасывался в наш тыл, был награжден «Железным крестом».
-Теперь у него даже деревянного креста не будет.- закончил свой рассказ Пономарев.
Потом Пономарев сообщил, что может показать место, где спрятаны парашюты и рация, и где он убил напарника.
-Конечно, вы рассказали довольно правдоподобную историю. Но вот где ты находился почти целые сутки? Почему сразу не пришел и не сдался.
-Нет в том моей вины, гражданин следователь. Я вас целый день искал.
Историю, которую он рассказал, оказалась не менее удивительной, чем его предыдущий рассказ.
Дождавшись рассвета, он отправился разыскивать Особый отдел, чтобы сдаться. Выйдя из леса, он вскоре встретил отделение красноармейцев. На его вопрос, где находится Особый отдел, красноармейцы указали ему на мою землянку.
У входа стоял часовой, который с подозрением посмотрел на подошедшего солдата.
-Товарищ, здесь находится Особый отдел?
-А тебе это зачем надо? – довольно недружелюбно ответил часовой.
-Я агент немецкой разведки. Пришел сдаваться.
Ты, «шпион немецкий»! А ну давай, сваливай отсюда, подобру-поздорову! Еще раз подойдешь сюда, я стрелять буду!
Он со злостью передернул затвор ППШ и направил автомат на Пономарева.
-Мне пришлось уйти, а что еще я мог сделать? Пошел искать другой Отдел. Так и бродил целый день по дорогам, а потом меня задержал патруль.
-Кем вы были в группе?
-В группе я был радистом.
-Когда у вас должен состояться первый сеанс связи?
-Завтра, в 10. 00. Если нам что-то помешает, то связи с нами будут ждать каждые четыре часа от намеченного времени. На связь должны выходить по нечетным числам.
Я спешно закончил допрос и позвонил в контрразведку дивизии. Узнав, что начальник контрразведки спит, велел дежурному любым способом разбудить его.
После моего доклада, начальник контрразведки велел немедленно доставить задержанного к нему.
А я вызвал к себе командира взвода охраны, которому приказал разыскать бойца, который сегодня утром стоял в карауле.
Бедный боец и потел и бледнел, пока я снимал с него стружку.
- Товарищ старший лейтенант, я подумал, что это дурацкий розыгрыш. Где это видано, чтобы шпионы сами приходили и сдавались в СМЕРШ!
Потом из штаба дивизии мне сообщили, что все данные Пономарева подтвердились. Нашли и рацию, и парашюты, и множество бланков чистых документов с печатями. Там же нашли и его напарника. Все было так, как Пономарев и рассказывал.
Мне ничего не было известно о дальнейшей судьбе Понамарева. Лишь в конце войны я узнал, что контрразведка фронта провела успешную радиоигру, которая для немцев имела серьезные последствия.
( Все фамилии и имена вымышлены. Любое совпадение случайно)
Читайте так же: серия рассказов: Мы из СМЕРША
Как немецких агентов-парашютистов выдал обычный солдатский вещмешок