В мае 1943 года я был следователем отдела контрразведки СМЕРШ дивизии. Ежедневно приходилось заниматься оперативной работой, и она иногда преподносила такие сюрпризы, которые запоминались надолго.
В то утро я только проснулся, как меня сразу же вызвали к начальнику контрразведки дивизии.
-В дивизии ЧП. Сейчас позвонили из 15* полка. Нападение диверсантов на армейский патруль. Пока еще ничего не ясно. Известно, что один красноармеец во время нападения был убит, а второй ранен. Он находится в сознании. Конкретно ничего сказать не может. Так что, разберетесь на месте. Я послал машину за следователем прокуратуры С. Поедете вместе.
Я был знаком со следователем прокуратуры. Мы уже работали с ним, и опыта у него было гораздо больше моего. Я многому у него научился.
Диверсанты в глубоком тылу, это не шутка. Вокруг были расположены стратегически важные объекты, недалеко находился железнодорожный мост и если его подорвать, то можно серьезно затруднить снабжение всего фронта.
По прибытию в полк, нас встретил дежурный и проводил к командиру. Тот вкратце рассказал, что нападение произошло ночью, во втором часу. Напали на выставленный секрет из двух бойцов. Услышав выстрелы, караул был срочно поднят в ружье, а когда добежали на места, то увидели, что один из красноармейцев убит, а второй ранен и находится без сознания.
Место нападения на данный момент охранял дежурный наряд, чтобы не затоптали следы и ничего не пропало. Раненый боец находился под присмотром санинструктора. Первым делом мы решили поговорить с ним и выяснить от непосредственного свидетеля, как произошло нападение.
Санинструктор проводил нас к кровати, на которой лежал солдат с забинтованной рукой. Фамилия его была Яковлев.
-Говорить можешь, боец?
-Да, товарищ старший лейтенант.
-Расскажи, как было дело.
-Мы со Смирновым были в секрете. Услышали шорох в кустах, около пруда, потом все стихло. Смирнов решил проверить, а я остался его прикрывать. Только он подошел к кустам, как оттуда раздались выстрелы. Я даже выстрелить не успел, как пуля ударила мне в руку, и я потерял сознание. Пришел в себя только когда прибежали наши.
Большего мы от него добиться не могли. Он ничего и никого не видел. Убитым мы решили заняться позже, а сейчас надо было осмотреть место происшествия.
Нападение произошло рядом с прудом, недалеко от развилки дорог.
-Скажите, Николай Петрович, - обратился я к следователю прокуратуры. – А зачем диверсантам надо было нападать на красноармейцев?
-У меня насчет этого пока нет никаких мыслей, на месте будет видно.
Место происшествия мы осмотрели очень внимательно, не упустив, казалось бы, ничего. На месте, где был обнаружен убитый боец, лежала его винтовка с полным магазином патронов, и вышитый чьими-то заботливыми руками кисет. Так же мы нашли две гильзы от винтовки Мосина, чехол от фляги, который был пробит пулей и почему-то, влажным, а так же самокрутку, которая был свернута убитым, видимо, перед самым нападением. Чуть в стороне из земли торчал колышек.
Но вот винтовки раненого бойца, а так же гильзы от оружия нападавших, мы найти не смогли. Конечно, винтовку могли забрать нападавшие, но вот собрать гильзы в темноте они не могли. Да и других следов, кроме как убитого и раненого бойцов, мы найти не смогли. Командир полка нам даже выделил охотника-таежника, но и он не добился лучшего результата.
-Странно все, Николай Петрович. Нет винтовки, нет гильз, нет следов. Конечно, могли стрелять и из нагана. Но все свидетели утверждали, что слышали четко только три винтовочных выстрела.
Конечно, диверсанты могли стрелять из нагана с глушителем. Такое оружие у них уже имелось, но раненый боец утверждал, что он сначала услышал выстрелы.
Николай Петрович приказал одному из дежурных срочно найти доктора и извлечь из тела погибшего пули, а мы продолжали искать потерянное оружие. Мы обшарили все вокруг, пока кто-то из помогавших нам красноармейцев, чертыхнувшись, не произнес:
-Нет ее, словно в воду канула.
-Николай Петрович удивленно посмотрел на бойца, потом на пруд.
-А ну-ка бойцы, снимайте штаны и лезьте в воду. Да пошарьте хорошенько по дну.
Пруд был неглубоким, дно заиленное. Бойцы, раздевшись, начали шарить ногами по дну.
-Нашел, товарищ старший лейтенант!- минут через десять крикнул один из бойцов и поднял над головой винтовку. Осмотрев винтовку, мы обнаружили, что в ее магазине оставалось два патрона, а в патроннике находилась гильза.
Вскоре прибежал посыльный и сказал, что доктор вынул из тела одну пулю, которая оказалась винтовочной, а вторая прошла тело навылет. А еще доктор утверждал, что, судя по входным отверстиям, он уверен, что стреляли сзади.
Ну что, Сергей, я думаю, картина теперь ясна. – произнес Николай Петрович.
Да я и сам начал догадываться.
По какой-то причине Яковлев убил Смирнова, потом прострелили себе руку из винтовки, а чтобы медицинское обследование не показало, что выстрел был произведен с близкого расстояния, он надел на руку мокрый чехол от фляги Смирнова. Следствие можно было считать законченным. И длилось оно всего четыре часа. Но сначала надо было поговорить с Яковлевым.
Мы снова вернулись в медсанбат. Яковлев сидел на кровати и баюкал забинтованную руку.
-Нашли что-нибудь, товарищ старший лейтенант?- обратился он ко мне.
-Нашли, конечно, нашли и один из наших помощников занес винтовку, которую мы достали из пруда. Яковлев побледнел.
-Может, сам расскажешь, как было дело, или мне начать?
Но Яковлев еще пытался выкрутиться. Он начал рассказывать небылицы о том, что якобы, Смирнов стал уговаривать его перебежать к немцам, как только дивизия прибудет на фронт. А когда он ему отказал, и сказал, что доложит в особый отдел, то Смирнов накинулся на него, схватил за шею и начал душить. Яковлев вырвался и выстрелил в Смирнова. Потом, испугавшись ответственности, и боясь, что ему не поверят, он натянул на руку мокрый чехол от фляги, зацепил курок винтовки за колышек и, приложив руку к стволу, дернул за нее. Для убедительности он выдумал нападение диверсантов.
-Складно врешь, Яковлев, - ответил я ему. – Если тебя душили, то почему нет следов на шее? Нет, это ты предложил Смирнову перебежать к немцам, а потом, когда он отказался, ты, боясь, что он тебя выдаст, спокойно выстрелил ему в спину, а потом для верности еще и добил. А стрелял ты метров с четырех-пяти, в то время, когда Смирнов стоял к тебе спиной и пытался закурить. Ну а дальше было так, как ты и рассказывал.
Опровергать мои слова Яковлев не стал, все улики были против него. Заседание трибунала состоялось в начале второго часа ночи. С момента преступления прошли ровно сутки. Приговор преступнику мог быть только один, высшая мера.
( Все имена и фамилии вымышлены. Любое совпадение может быть случайно. )