Девять европейских государств – Франция, Великобритания, Германия, Бельгия, Дания, Нидерланды, Эстония, Испания и Португалия намерены создать совместную военную силу, заявила французской газете «Фигаро» министр обороны Франции Флоренс Парли.
«Оборона Европы требует общей стратегической культуры … Сроки принятия решений в ЕС все еще слишком велики по сравнению со срочностью, которая может возникнуть из-за критической ситуации в какой-либо стране, где европейцы считают, что есть большая заинтересованность в их безопасности», – сказала она.
По словам министра обороны Франции, страны собираются подписать документ о намерениях создать эту силу, 25 июня.
«Это явно инициатива, которая позволяет некоторым странам, не входящим в ЕС, присоединиться к этой инициативе. Великобритания, например, хочет поддерживать сотрудничество с Европой за пределами двусторонних связей», – сказала военный чиновник французской газете.
Парли добавила, что Италия также «рассматривает возможность вступления в организацию».
Целью этого шага является «совместная работа по планированию ликвидации критических сценариев, которые могут потенциально угрожать безопасности в Европе», – сказал AFP источник, близкий к высокопоставленному французскому чиновнику.
Комментаторы и эксперты говорят, что вышеупомянутые силы вмешательства предназначены для совместного планирования ликвидации таких событий, как стихийные бедствия, кризисное вмешательство или эвакуация граждан из горячих точек.
С 2007 года в ЕС было четыре многонациональные военные «боевые группы». Однако эти группы никогда не использовались.
Инициатива будет отделена от другого сотрудничества в области обороны ЕС, а это означает, что Великобритании не будет препятствий участию после ухода из блока.
«Это явная инициатива, которая позволяет объединить некоторые страны, не входящие в ЕС», – сказала французский министр.
«Соединенное Королевство очень заинтересовано, потому что оно хочет поддерживать сотрудничество с Европой за пределами двусторонних связей», – добавила она.
Это не первая попытка запустить аналогичную инициативу. 25 стран ЕС подписали в декабре крупный военный договор, согласившись на сотрудничество по ряду военных проектов, но неясно, сможет ли Великобритания присоединиться к любому из них после выхода из европейского блока.
С 2007 года ЕС имеет четыре многонациональные военные «боевые группы», но политические разногласия повлияли на то, что войска никогда не были мобилизованы. Это был также период, когда ЕС начал настаивать на своей непрекращающейся строгости, когда банки ЕС приняли те же программы, что и банки США на рынке деривативов, на самом деле для их покупки. Это был пузырь, который, наконец, лопнул, и ЕС стремился переложить эти расходы на средний класс, малый бизнес, рабочих и вкладчиков. Это увеличило евроскептицизм.
Париж надеется, что, сосредоточив внимание на меньшей группе стран, его новая инициатива сможет действовать более решительно, без бремени, которое иногда затрудняет членство в ЕС и НАТО.
Италия изначально проявила интерес к этому предложению. Новое правительство в Риме «рассматривает возможность присоединения» к инициативе, но не приняло окончательного решения, сказала Парли. Это представляет проблему роста евроскептицизма.
Противоречие здесь состоит в том, что отдельные государства-члены ЕС, доминирующие или стремящиеся доминировать в союзе, являются экономическими практиками ЕС, отражающими те интересы США, которые привели ЕС к нынешнему кризису.
Но развитие вооруженных сил ЕС за пределами НАТО представляет собой растущий узел независимого европейского капитала и на самом деле концу трансатлантизма.
Поэтому возможны структурные реформы в ЕС, и политика ЕС в отношении России может потеплеть, учитывая торговую войну с США и растущий разрыв в номинально существующем трансальтлантическом союзе.
В пятницу руководитель НАТО Йенс Столтенберг исключило возможность того, что европейская инициатива будет конкурировать с альянсом.
Растущий консенсус ЕС в отношении типа боевой силы, основанной на ЕС, которая может быть успешно мобилизована, будет означать, что такое может быть возможно только в долгосрочной перспективе после ряда крупных и глубоких реформ ЕС.