В Белоруссии это было, летом 1944 года. Наш «сборочный пункт аварийных машин» (СПАМ), стоял в Симаково. С местным населением у нас отношения складывались неплохо. Вокруг нас постоянно крутилась ребятня. Ведь к нам постоянно с округи стаскивали разбитую и поврежденную технику, оставшуюся после боев.
Притаскивали как наши подбитые «тридцатьчетверки», ИСы, «Шерманы», так и немецкие Т-IV, «Пантеры», САУ. Был даже один «Тигр». Мальчишки любили рассматривать поврежденную технику, гадая, как и при каких обстоятельствах, она была подбита.
А мы занимались сортировкой техники, определяя ее дальнейшую судьбу. Ту, что можно было отремонтировать - ремонтировали, с техники, не подлежащей восстановлению, снимали все, что могло пригодиться для ремонта другой техники, а то, что оставалось, отправляли в тыл на переплавку. Восстанавливали как нашу технику, так и немецкую. Немецкую технику иногда перекрашивали, но часто просто замазывали кресты и наносили огромные звезды на корпус и башню, а после ремонта отправляли в подразделения. Пусть теперь за нас повоюют.
Запомнились мне двое пацанов, лет двенадцати, Алесь и Василь. Любопытные были мальчишки, и хотя мы их и отгоняли от техники, так как там были и боеприпасы, да и внутри поврежденных машин иногда находились останки погибших, но они не унимались и прибегали каждый день.
В этот день они задержались где-то с утра. Мы как раз меняли на «тридцатьчетверке» поврежденное орудие, как ко мне подбежал Алесь и, мешая русские и белорусские слова, что-то взволнованно пытался мне объяснить.
-Мы у лесе бачыли двух афицеров. У них была рацыя. Они нешта перадали па рации, а потым пайшли па дарозе в сторону Лиды.
Я сначала хотел отмахнуться от них, а потом понял, что дело серьезное. Оказывается, они в лесу увидели двух наших офицеров, которые что-то передав по рации, сейчас уходят по дороге в сторону Лиды.
Размышлять было некогда. Мы похватали автоматы и человек десять, запрыгнув в кузов «Студебеккера», двинулись по дороге, надеясь перехватить этих офицеров, пока их не подобрала попутка.
Пацаны тоже хотели ехать с нами, но я им строго-настрого запретил этого делать. О диверсантах нам было известно немало, и рисковать мальчишками я не имела права. Действительно, вскоре мы заметили на дороге двух военных, один из которых, увидев нашу машину, поднял руку. Оба военных были в звании капитана.
-Ребята, куда путь держите? До Лиды не подбросите? – крикнул один и них.
-Да, пожалуйста, места в кузове всем хватит, садитесь.
Но лишь офицеры, загрузив чемодан и вещмешки, забрались в кузов, как им в бока уперлись автоматы.
-Старшина, что за шутки?- побледнев, обратился один из них ко мне
-А это мы сейчас на месте разберемся, товарищи офицеры.
И мы, быстро их обезоружив, двинулись в сторону Симаково.
-Вы документы сначала проверьте, а потом уже автоматы наставляйте.
Сейчас приедем и все проверим. Здесь недалеко.
Вскоре мы прибылив Симаково. Кто-то уже нашел и предупредил нашего особиста, который и встретил нас на СПАМе.
Мы выгрузились из кузова, и я доложил смершевцу о том, что задержаны два подозрительных офицера, которые, по сообщению подростков, в лесу проводили сеанс радиосвязи.
Наши ребята тем временем не спускали с задержанных глаз, держа автоматы наготове.
-Глупости все это.- обратился к нашему особисту высокий капитан. - Вот наши документы.
И он протянул ему два офицерских удостоверения и командировочные предписания.
Особист внимательно проверил документы.
-А что товарищи офицеры вы, в столь раннее время, делали в лесу?
-Нас с кем-то спутали. Мы добираемся в свою часть. В лесу мы не были. Выполняли задание командования, о котором, как сами понимаете, вам рассказать не можем.
Особист подозвал находящихся тут же рядом пацанов.
-Василь, Алесь, это их вы видели в лесу?
- Так, это они. Этот высокий, нешта па рацыи перадавай.
-Товарищи офицеры, вы можете предъявить свои вещи для досмотра?
-Какое вы имеете право проверять вещи наши вещи?! – возмутились они.
-Я, имею полное право проверить вещи подозреваемых. Васильев, проверь чемодан и вещмешки задержанных.
Когда я начал открывать чемодан, один из офицеров даже попытался меня ударить, но, получив прикладом автомата в бок, быстро успокоился. А потом сомнения в том, что мы задержали диверсантов, полностью развеялись.
Из чемодана и вещмешков мы извлекли радиостанцию, запасные батареи, шифровальные блокноты, ножи, продукты. Потом особист провел тщательный обыск самих офицеров и обнаружил у них в голенищах сапог временные удостоверения сотрудников НКГБ Белоруссии.
-Ну вот, господа диверсанты. С вами все понятно. Документы у вас в порядке, да вот только в командировочном предписании забыли условный знак поставить. Да и немецкая рация советским офицерам в тылу ни к чему.
Офицеры теперь молчали и ничего не отвечали на задаваемые вопросы. Их, под усиленной охраной, отвезли в штаб бригады. Что потом было с ними, я не знал. Мне за задержание особо опасных вражеских агентов потом вручили медаль «За Отвагу». Ребята, которые были со мной, тоже получили свои награды.
Но эта история имела интересное продолжение.
После войны я окончил сельскохозяйственный институт, и работал в хозяйстве агрономом. Как-то меня делегировали в Минск на республиканскую партийную конференцию. Все было как обычно, конференция подходила к концу, как вдруг в фойе, во время перерыва, я нос к носу столкнулся с человеком, который был как две капли воды похож на того высокого капитана, которого мы задержали в Симаковке. Зрительная память меня никогда не подводила.
Он тоже, видимо что-то заметив в моем взгляде, внимательно посмотрел на меня, а потом засмеялся.
-Что старшина, узнал? Да ты не беспокойся, я действительно тот самый капитан, которого ты арестовал. Так что, ты не обознался.
Потом мы стояли с ним и минут двадцать еще разговаривали. Оказывается, капитан действительно был сотрудником НКГБ Белоруссии и в то время они, выполняя задание, проводили радиоигру с немцами. Все проводилось в обстановке строжайшей секретности. Поэтому при задержании они не могли рассказать, кем являются на самом деле.
-Так выходит, что медаль, которую мне вручили за вас, я получил ни за что?
-Почему ни за что? А если бы это на самом деле были диверсанты? Нет, старшина, вы все сделали правильно, а особо отмечу, грамотно. Здорово вы нас в машине подловили. Только залезли, а вы нам автоматы в бок. Тут даже самый опытный диверсант ничего не смог бы сделать. Так что, свою награду ты получил заслуженно.