8 февраля 1943 года войска генерал-майора Черняховского овладели Курском. Так для областного центра закончились 463 дня фашистской оккупации, итогом которой стали две тысячи расстрелянных жителей в Щетинке, десять тысяч угнанных в рабство, столько же умерших от эпидемий и голода. Главные исторические здания лежали в руинах.
Документы заговорили
«Вперед, на запад двигались полки» – под таким названием в начале 2013 года вышел в свет Курский военно-исторический сборник. Один из соавторов, доктор исторических наук, профессор кафедры конституционного права ЮЗГУ Владимир Коровин рассказывает:
– Еще совсем недавно – каких-нибудь 20 лет назад - об освобождении Курска было известно совсем немного. Те события освещались буквально в общих чертах, схематично: 6-7 февраля был отдан приказ взять Курск, а 8-го наши части его взяли – вот и вся информация. Да, писали о боях в восточных районах, о том, что зима была очень суровой, что продвижение было затруднено, и расчищать дороги приходилось с привлечением местного населения. Но о таких деталях, что наступавшая по Воронежской трассе со стороны Беседино 248-я бригада не могла продвигаться по той причине, что в районе Курска трасса была заминирована, – об этом мы узнали из недавно рассекреченных документов.
Фактурой для написания сборника стали боевые донесения, оперативные сводки тех частей, которые участвовали в освобождении города. Документы хранятся в Центральном архиве Министерства обороны в подмосковном Подольске. Благодаря работе курских историков по изучению фонда 60-й армии, дивизионных и бригадных документов буквально по часам был отслежен ход боев по освобождению как восточных районов Курской области, так и самого города Курска.
5 февраля 1943 года генерал-полковник Филипп Голиков боевым распоряжением потребовал от командующего 60-й армией Ивана Черняховского в течение трех суток овладеть Курском.
Группировка вражеских войск, оборонявших город, находилась под общим командованием генерала Эриха Шнайдера и состояла из танковых и пехотных батальонов. Кроме того, сюда входили и егерские части, переброшенные из Брянска.
Вопрос об удержании Курска решался в вермахте на самом высоком уровне: историки приводят данные о том, что днем 7 февраля 1943 года был получен личный приказ Адольфа Гитлера «удерживать город любой ценой». Распоряжение фюрера вызвало возражение командующего 2-й армией генерала Вальтера Вайса, сообщившего ему о том, что «взятые в кольцо части 4-й танковой дивизии будут уничтожены превосходящими силами Красной Армии». Но эти аргументы не убедили диктатора. Впрочем, это обстоятельство вполне закономерно, если учитывать тот факт, что это был переломный момент войны – между Сталинградом и Курской дугой.
Венгерский след
Среди сил, противостоящих Красной Армии, наряду с немецкими частями значительную роль играли венгры. О них в Курске сохранилась крайне недобрая память. По мнению Владимира Коровина, это обуславливалось, прежде всего, тем, что они здесь были в качестве охранных частей, задача которых – держать местное население в повиновении, и потому они были крайне жестоки. Сказывались в этом и национальные особенности, и последствия нацистской пропаганды.
Что же касается взаимоотношений внутри вражеского лагеря, то они были очень далеки от идеала. Как следует из донесения от 8 февраля 1943 года генерал-майора Исаева начальнику политуправления Воронежского фронта Шатилову: «Жители города Щигры рассказывают, что отступающие гитлеровцы из разбитых частей удирали, усаживаясь по пять человек на мотоциклы. Большинство из них были без оружия, голодные, часто встречались в лаптях и в обуви на деревянной подошве. Среди них было много украинцев, привлеченных для службы в обозах и для охраны складов… Многие жители заявляют об острой вражде с немцами австрийцев и мадьяр. Там, где помещался немец, изгонялись или не допускались мадьяры. Венгры, пришедшие в Щигры после их разгрома в Касторном, бродили по улицам голодные в течение двух суток… Их не допускали в дома греться, часто били…»
Гибель комдива
После выхода 60-й армии на ближние подступы к городу и занятия ряда населенных пунктов Черняховский принял решение создать две ударные группы. Одна из них в составе двух стрелковых дивизий и танковой бригады наступала с севера в обход Курска, а другая обходила город с юга. Ночью 6 февраля 1943 года Иван Данилович подписал боевой приказ, в котором поставил задачи вверенным стрелковым дивизиям. Так началась операция по освобождению Курска.
Благодаря изучению документов, курским историкам удалось максимально уточнить обстоятельства гибели командира 322-й стрелковой дивизии подполковника Степана Перекальского.
-Абсолютно точно место гибели в документах не написано, зато указано время, когда он погиб. Это утро 8 февраля. В это время подразделения его дивизии находились на северной окраине Курска, очень далеко от центра. Это северная часть областного центра – район Сапогово, поселок Искра, далее нынешний проспект Дериглазова, и потому не мог комдив погибнуть на той улице, которая ныне носит его имя, - делится предположениями Владимир Коровин.
Однако принято считать, что его ранил снайпер, стрелявший из здания мединститута. Об этом говорится во многих статьях на данную тему. По мнению Владимира Коровина, причиной появления этой версии могла стать плохая ориентация в городе кого-нибудь из непосредственных участников событий. Можно предположить, считает историк, что во время проезда по Курску своими воспоминаниями поделился кто-нибудь из ветеранов 322-й дивизии. И, увидев красные строения больницы Семашко, спутал их с таким же по стилистике зданием психиатрической больницы в Искре.
Герои известные и неизвестные
Но где бы он ни погиб, в любом случае Герой Советского Союза, полковник Перекальский (звание Героя, равно как и воинское звание полковника присуждены посмертно) является наиболее яркой фигурой, главным символом освобождения Курска.
Уроженец села Осиновый Гай Тамбовской губернии, Степан Николаевич является односельчанином Зои Космодемьянской. Военным он был не профессиональным, а, что называется, жизнь заставила – еще во время Гражданской войны прошел курсы красных командиров, затем длительное время работал на руководящих хозяйственных должностях в мукомольной промышленности, а с началом войны был мобилизован на офицерскую должность. Судя по документам, он был хорошо знаком с Иваном Черняховским, который ему всецело доверял. На должность командира дивизии Перекальский был назначен буквально за несколько дней до начала боев за Курск.
Благодаря поиску местных ученых удалось установить, что после гибели комдива соединение принял майор Дмитрий Высоцкий. Из найденной в архиве его учетно-послужной карточки следует, что в боях за Шепетовку он получил смертельное ранение и умер 8 февраля 1944 года, то есть ровно через год.
Хорошо известны имена и судьбы принимавших участие в освобождении Курска командиров дивизий – полковников Бушина и Гусева, но, к сожалению, почти неизвестны (за редким исключением) имена рядовых воинов. Причина в том, что документы, в которых приводятся примеры героизма, до сих пор пребывают под грифом «секретно».
Точная дата освобождения Курска
Таковой принято считать 8 февраля, однако оперативные документы штаба 322-й стрелковой дивизии свидетельствуют о том, что Курск был освобожден не 8-го, а утром 9 февраля 1943 года.
Впрочем, как считает Владимир Коровин, противоречий здесь нет, поскольку тогдашние и нынешние границы Курска не совпадают, и 9-го еще продолжались бои на окраинах Курска старого, но в черте современного. И потому 8 февраля можно вполне считать датой освобождения города.
Но как бы там ни было, в боевом донесении № 42 штаба 322-й стрелковой дивизии штабу 60-й армии в 8.00 9 февраля 1943 года отмечалось буквально следующее: «Части дивизии в течение ночи на 09.02 продолжали теснить арьергардные подразделения противника в Курске, к 7.00 09.02, очистив северную половину города, вышли на западную его окраину. В центре Курска водружен красный флаг».
Олег Качмарский