Телефон звонил уже третий раз. Адель бросало в холод от одной мысли, что ей придется вынуть замерзшую руку из перчатки, чтобы принять звонок на смартфоне. Да и не особо этого хотелось – звонила ее настырная коллега-руководитель по работе. И вряд ли для того, чтобы пожелать счастливого Рождества. Скорее всего, опять попросит подменить ее в «самое ближайшее время», а лучше в выходной, черт ее возьми!
Адель с тяжелым сердцем вышла из шумной таверны, где она отогревалась последние тридцать минут. Звенящий телефон все еще игнорировался. Да, сейчас она просто убегала от проблем реального мира, со всеми его заботами о поиске денег, взаимоотношениях на работе, оплатой кипы счетов и мыслями типа «когда из этого темного облака появится лучик света».
А темное облако висело над ней уже без малого пять лет, начиная со смерти последнего родственника – деда. Он-то и промотал последние семейные деньги в бесконечных казино, повесив на наследницу Адель вместо увесистой суммы на банковском счете увесистые суммы к выплате по долгам. Она сражалась с этими долгами словно утопающий, к ноге которого привязан камень. Все это, конечно, не способствовало сохранению теплых воспоминаний о родственнике.
Успокаивалась Адель только в своем старом кресле, придвинутом спинкой к батарее для большего тепла. В одной руке держа чашку чая (последнее время чаще вина), в другой книжку (обязательно фэнтези), она словно растворялась в истории, созданной ее воображением с помощью слов перед глазами. Она не сидела в крохотной съемной комнате на окраине Дрездена в тот момент, а гуляла по таинственному лесу, или присутствовала на совете волшебников в величественном замке. Иногда Адель была вовлечена в запутанную любовную историю, где всегда переплетались магия, судьба и невозможность главным героям быть вместе. Иногда она даже влюблялась в книжного персонажа, представляя его себе в своем мире. И тут же понимая, что здесь ему совсем не место.
В такие вечера она напрочь забывала о нелюбимой работе, борьбе с долгами, неустроенной личной жизни и просто однообразном времяпровождении. Адель была там, где есть место путешествиям и приключениям, магии и чудесам. Где каждый день – как маленькая новая жизнь. И Адель верила, что только в том мире она может быть счастлива.
Узкие улочки крепости Кенингштайн монотонно засыпал необычно густой снегопад. Группы людей, собравшиеся здесь ради исторического шоу с турнирами и средневековыми рынками, темными силуэтами бродили от лавки к лавке. Теплое дыхание группировалось в облачко над головой собеседника, и как дуэлянт, билось с таким же облаком над головой второго. Все пытались перекричать друг друга, а еще больше – стоящий вокруг них гвалт праздника. Одна особо буйная группа решила устроить небольшой фейерверк прямо посреди рынка. Адель, увернувшись от искр, с ужасом спряталась за один из деревянных домиков с жарящимся кабаном на вертеле.
На улице уже стемнело. Адель хмуро огляделась и решила, что пора ей домой. Да и коллеге нужно, в конце концов, ответить. Телефон звонил уже четвертый раз. Адель, скрипя зубами, сняла варежку:
- Адель, ну наконец-то! Почему я так долго не могу до тебя дозвониться?
Визгливый голос в трубке и театральная попытка Адель выбросить телефон.
- Я на Кенингштайне, идет снег. Думаю, из-за этого.
- У тебя всегда проблемы со связью! Послушай, мне просто необходимо, чтобы ты меня заменила…
Конечно же, именно в ближайшие выходные. Ее не интересовало, что у Адель не было полноценных выходных уже два месяца. Она не могла отказать, эта работа нужна ей, по крайней мере до конца всех этих растратных праздников (что вкупе с долгами делало ее почти драгоценностью). Новая работа к концу года ей точно не светит. А потому Адель лишь бесцветно сказала:
- Хорошо, - и сразу отключилась, оборвав «спасибо» коллеги где-то на середине. О чем мгновение спустя пожалела – вдруг обидится?
- Вы выглядите такой грустной! Я знаю, чего вы хотите - чашку моего особенного глинтвейна!
Адель ошарашенно покосилась на продавщицу прилавка, за которым она спряталась. Неординарная, мягко говоря, дама: взлохмаченные черные волосы до талии, густо подведенные темным карандашом глаза, какие-то пестрые шмотки. Ей не хватало карт Таро в одной руки и туманного шара гадалки в другой.
Адела взяла протянутый дымящийся стакан глинтвейна, едва не сказав "порчу не наведет?"
- Ты невеселая. Тебе нужно больше глинтвейна!
- Мне нужно жить в другом мире! Вот, что мне действительно нужно, - Адель сделала большой глоток, закашлявшись от попавших в горло специй. Торговка выгнула густо накрашенную бровь:
- Каком другом?
Адель отмахнулась, - Ой, не слушайте меня, я сейчас не в духе, несу бред. Но вообще... нет, послушайте! Хотя бы вы. Мы с вами вряд ли еще увидимся.
Адель вздохнула и выпалила:
- Мир, в который я ухожу, читая книги фэнтези. Таинственные замки, магия леса, старинные предания и пророчества. Волшебники, драконы, путешествия. Любовь, лишающая зрения и способная на самые безумные поступки. А вместо этого вокруг меня бесконечная бюрократия, нехватка денег, извечная схема день за днем: дом-работа-дом. Крохотная съемная квартира и начальница, которую я готова придушить! Стандартные проблемы в стандартном мир. А я.. я не хочу всего этого. Я хочу учиться магии где-нибудь в замке на краю света, читать старинные книги, ездить на лошади и готовиться к Великому походу.
Наконец вздохнув, она сказала, - Простите. Вы наверное давно такого бреда не слышали. Но вот, из-за этого я невеселая.
Торговки перед ней не было. Адель моргнула - она и не заметила, что та ушла. Наверное испугалась, что дала глинтвейн наркоманке.
С темного неба продолжал падать снег, покрывший куртку и волосы Адель густым белым слоем. Снег, это так красиво. Но сейчас он засыпал ее, смешивая с общей толпой, как бы говоря «ты такая же, как и все. Твои проблемы не имеют ценности в общем масштабе, так что не жди утешения». И он был, в общем-то, прав. Адель допила глинтвейн, оставила на прилавке деньги. Что ж, хотя бы выговорилась и напилась.
...Тихая мелодия свирели еще долетала до этой части крепости, по пути перемешиваясь с треском горящих поленьев в кострах. Эти костры жгли на всех улочках и уровнях крепости, согревая и освещая толпившихся посетителей рынка.
Адель стояла, свесив ладони в темную пропасть. Ничего не было видно вокруг, кроме снежных крупиц, причудливо мигающих в отблесках пламени. Жар костра неподалеку и тепло в желудке после глинтвейна успокоили Адель, даже почти развеселили.
Отойдя от стены, она медленно направилась к сияющему ярким светом рынку на крепостной площади. Мимо нее пронеслись два разукрашенных карлика с мечами и щитами. Где-то ржали кони. Наверное, так и выглядела крепость Кенингштайн когда-то в средние века – мрачный каменный остров в небе, продуваемый ветрами с Эльбы, но с теплящейся жизнью внутри, где по улочкам средневекового рынка ходят рыцари, носятся шуты, смеются уже опьяневшие от еды и вина посетители..
Адель в последний момент увернулась от летящего прямо на нее сияющего шара, который с грохотом что-то (или кого-то) повалил позади нее. Опять чокнутые любители фейерверка?
-Придурки! Валите куда подальше со своими петардами! - Адель распрямилась с намерением встретиться с потенциальными врагами. Но на нее никто не смотрел. Все взгляды были направлены на освещенный помост, на котором... двое парней в мантиях бросали друг в друга эти самые светящиеся шары. Шары появлялись как из воздуха.
Вот в ногу одного из них угодил этот шар, и его начало подбрасывать как на трамполино. Публика бурно отреагировала аплодисментами и овациями.
Адель не совсем поняла, что она увидела, но решила, что это современный и еще никому не известный фокус. Кто-то потянул ее за рукав куртки.
- Красавица, посмотри мои свежие зелья! Они сделают тебя еще краше.
Какой неудачный маркетинг. Продавщица либо никогда не пила своих зелий, либо их эффект был весьма сомнительный. С кривыми чертами лица и спутанными седыми волосами, она напоминала маскарадный образ к Хэллоуину. Адель с кривой улыбкой взглянула на прилавок с разноцветными пузырьками:
- Спасибо. Мне… хватит своей красоты.
Она миновала еще несколько домиков и палаток, откуда ей предлагали свои товары подобные той продавщице торговки. Что-то было не так. Адель не узнавала место, в котором она проводила каждое Рождество, покупая подарки и успокаивая себя тем, что хоть иногда «выбирается в люди». Вереница маленьких пестрых лавочек тянулась через всю площадь и ускользала в поворот, которого раньше не было.
Здесь тоже была площадь, очень маленькая, освещаемая обложенным камнями костром посередине. Но уже не было того света и веселья, что царили несколькими метрами ранее. Заснеженные ели прикрывали пышными кистями редкие лавки с самым необычным товаром, который Адель только приходилось видеть. Различной формы и степени искривлённости черепа, кости, кисти с длинными пальцами и…когтями. Волосы, глаза в бутылках, сердце, еще подающее признаки жизни. Адель стало дурно.
Вокруг всего этого кошмара ходили не менее странные люди, в общем-то, неплохо вписывающиеся в прочий антураж. Лица, закрытые капюшонами длинных черных мантий. Или наоборот, в вышитых разноцветными камнями и нитками одеяниях. В руках у них были длинные палки, которые в книгах назывались посохами.
Общались тихо и мало, никто не улыбался. Адель была очарована – ну прямо как картинка из ее любимых романов о магии! Сама она себя чувствовала немного неуместно в джинсах и пуховике. Знала бы, что тут такой маскарад, непременно подсуетилась бы найти что-то подходящее.
Несколько высоких мужчин стояло полукругом вокруг костра. Лица скрыты капюшонами и лишь иногда освещаются отблесками красного пламени. Они что-то тихо, но активно обсуждали. Адель не удержалась от откровенного подслушивания, маскируя это под покупку пряника (единственный «нормальный» товар в этом месте. И не важно, что в виде кишок и мозгов).
"...Этот колдун запечатал проход через перевал на юге, наши войны и маги погибают, приблизившись к нему. Как вам это нравится, господа.."
- Вот этот, с розочкой (сердце, украшенное подобием розы), - продавщица хмуро уставилась на ее евро.
- Что за бумажки? Пряник стоит одну медную монету.
Адель, подыгрывая (какое достоверное историческое шоу!) достала горсть старых центов и звонко высыпала их на прилавок. Со знанием дела прокомментировала:
- Здесь 75% меди. Думаю, количество компенсирует состав.
Продавщица повертела одну монетку кончиками пальцев, словно это была граната. Понюхала. Адель закатила глаз:
- Да ладно вам, ну нет у меня местных денег. Кто же знал, что вы единственные во всей крепости не берете евро!
- Это - евро? - продавщица сощуренно посмотрела на нее, словно что-то припоминая. Не слишком добрый взгляд. На площади как-то сразу стало холоднее.
- Год назад парень твоего возраста пытался расплатиться такими же деньгами...,- она сделала многозначительную паузу.
- Пытался?.., - Адель даже спиной чувствовала, как уставились на нее длинные фигуры в капюшонах. Как резко оборвались их приглушенные голоса. На маленькой площади замолчали все, словно разговор между Адель и торговкой пирожными был сродни важным политическим переговорам.
Девушка была готова выпалить очередную колкость. Она внимательно всмотрелась в лицо торговки на мгновение. И вспышка понимания вдруг ударила в мозг, как будто кто-то шлепнул ее газетой по голове. Женщина действительно странно на нее смотрела, не понимая и…боясь. Адель обернулась на мужчин, столкнувшись с точно такими же взглядами, только вот страха в них не было.
Она поняла.
Ее глаза расширились, она нервно обошла группу мужчин. Те, словно хищники, медленно следили за каждым ее движением.
- Вы…вы ошибаетесь. Я, пожалуй, пойду.
Последний раз она так бегала в школе на физкультуре, когда не укладывалась в положенное время для кросса, и ей светил неуд. Проталкиваясь сквозь живую массу людей (как она могла решить, что это туристы?! Туристы не ходят с воронами на плечах и не исчезают посреди рынка в клубах дыма), Адель вылетела куда-то в темноту неосвещенных улочек Кенингштайна, едва не скатившись по подвернувшейся лестнице. С разбегу врезалась в барьер, загораживающий пропасть. И наконец-то перевела дыхание.
Это не ее мир.
Как сквозь пелену на глазах, Адель немигающе смотрела на скалы за стенами крепости. На темный камень монотонно падали отблески красного пламени, словно от выстрелов. И вдруг она услышала далекий звериный рев, не похожий на рев ни одного живого существа на этой планете. А может, это и не зверь вовсе.
А далеко внизу звучали невнятные крики кучера из подъехавшей к крепости повозки.
- Где я?...,- вопрос в никуда вмиг унес холодный порывистый ветер.
- Там, куда всегда хотела попасть.
Позади Адель стояла та самая продавщица глинтвейна, которая так любезно подсунула ей стакан своего напитка в самый драматичный момент. От удивления Адель тупо пробубнила первое, что пришло в голову:
- Откуда вы знаете, куда я хочу?
Та рассмеялась, беря девушку за руку и таща обратно на площадь:
- Но ведь ты сама мне об этом рассказала!
Мечты имеют свойства сбываться? Даже самые безумные? Адель хотелось в это верить. Она не понимала как, почему, возможно ли, не сон ли, не развод, не опьянение (с одного-то глинтвейна?!). Но если это действительно так, и миры, о которых она читала, правда.… То сейчас она станет самым счастливым человеком во всех вселенных.
- Что это за мир? – второй ее вопрос звучал уже более уверенно и хладнокровно.
- Это Кенингштайн! Разве не сюда ты приехала за рождественскими подарками?
- Не держите меня за дуру! Я ехала на банальный рождественский рынок, на который езжу каждый год. И здесь никогда не было ларьков с черепами, дуэлей волшебников или странных личностей в мантиях, обсуждающих какие-то магические войны.
Они незаметно подошли к прилавку с глинтвейном. Торговка деловито запрыгнула за него и развела руками с видом «смотри мои богатства».
- Я варю лучший глинтвейн на Кенингштайне. Но для тебя я специально приготовила кое-что интересное, – она указала на маленький пакетик с рассыпчатой смесью, похожей на специи.
Адель уставилась на этот пакетик, потом оглядела рыночную площадь. По ней снова бродили банальные люди в джинсах и пальто, покупая глинтвейн и пряники. Не было сцены с волшебниками дуэлянтами. Адель была уверена, что нет и поворота к таинственной площади, укрытой снегом и елками, где продавщица не знала, что такое евро. Она с сильным разочарованием хлопнула себя по лбу, воскликнув:
- Вы что, подсыпали мне наркотик?! Теперь понятно, почему мне все это привиделось…
-Нет! – торговка резко схватила ее за руку, предотвращая второй шлепок, - Не в этом дело!
Женщина осторожно отодвинула пластиковые стаканчики и опустила голову на сложенные кулачки кистей, - Я все это сделала не для того, чтобы ты думала, что тебя кто-то обманул. И вообще, это не наркотик. Но что это – мой секрет. Смысл не в этом, а в том, что мир тот, каким ты его воспринимаешь. Восприятие это то, что ты можешь контролировать, исправлять, менять. Ты можешь менять мир для себя самой. И для этого не нужны параллельные миры, в которых ты живешь, зарывшись в книги. Нужно лишь немного постараться увидеть столь желанный тебе мир вокруг себя. Начать путешествие с углов собственной комнаты. Поверь мне, чудес там не меньше, чем на краю света!
- Но я видела…
- Сегодня здесь действительно историческое шоу! Да, все фокусы и разговоры, и черепа на прилавках спланированы и теперь отыгрываются, как в театре. Но мой глинтвейн заставил тебя немного пофантазировать и увидеть то, что ты всегда желала увидеть. Увидеть в самом банальном для тебя месте. И это возможно не только здесь, но и везде. Все, что ты видишь вокруг себя – не более, чем продукт твоего восприятия. И его можно и нужно менять, если это сделает тебя счастливой. И сегодняшний вечер доказал это.
- Но я не могу придумать все. Я не могу по-другому смотреть на постоянную нехватку денег из-за долгов или неисправимую стервозность моей коллеги. Это будет лишь иллюзия.
Торговка замотала головой:
- И не нужно придумывать. Научись просто видеть ситуации по-другому, в другом свете. В том, какой нужен именно тебе. Проблемы есть, всегда были и будут. Но не позволяй им менять твое восприятие мира в худшую сторону.
Торговка исчезла так же внезапно, как и появилась. Адель не успела моргнуть, как уже стояла одна посреди гудящей толпы на площади.
Не позволять проблемам менять восприятие мира. А что, если проблем слишком много? Но в тоже время Адель помнила ту секунду счастья, когда думала что видит то, что хотела видеть. Может, получится это делать чаще?
И эта мысль заставила ее улыбнуться.