В среду Государственная дума приняла в третьем чтении поправки к Кодексу об административных правонарушениях (КАС РФ), которые дают право прокурорам подавать иск о недобровольной госпитализации гражданина в психиатрическую больницу. Раньше это могли делать только руководители медучреждений. О том, к чему это может привести, The Village поговорил с экспертами по психиатрической помощи, включая тех, кто сам проходил через такую госпитализацию.
Сейчас часть 1 статьи 275 КАС РФ гласит: «Административное исковое заявление о госпитализации гражданина в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке или о продлении срока госпитализации в недобровольном порядке гражданина, страдающего психическим расстройством (далее — административное исковое заявление о госпитализации гражданина в недобровольном порядке или о продлении срока госпитализации гражданина в недобровольном порядке), подается представителем медицинской организации, в которую помещен гражданин». В конце этой фразы теперь появятся слова «либо прокурором».
Кроме того, новая редакция части 3 статьи 275 выглядит так: «Административное исковое заявление подписывается руководителем медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, его заместителями либо прокурором».
При этом в пояснительной записке к законопроекту авторы аргументируют необходимость изменений проблемой распространения туберкулеза в России (поправки в КАС затрагивают и туберкулезные диспансеры). Аналогичных обоснований для психиатрических заболеваний они не приводят.
Как сейчас происходит принудительная госпитализация
САША СТАРОСТЬ
активистка, организатор движения «Психоактивно»
Я была госпитализирована где-то полтора года назад, и у меня была недобровольная госпитализация. Она была очень неприятной, потому что у нас [в России] это происходит довольно жестко. Если человек действительно находится в психотическом состоянии, к нему могут применять разные запрещенные меры. Например, на меня надевали наручники, хотя я не была в агрессивном состоянии и не бросалась на врачей. Я просто была в бредовом приступе: плакала, говорила какую-то глупость. Но суть в том, что наручники не имеют права надевать, их вообще не должно быть в арсенале. Это мы узнали, когда готовили «Психгорфест» (фестиваль, посвященный проблемам душевного здоровья и болезней. — Прим. ред.)и расписывали законные и незаконные моменты недобровольной госпитализации: что можно делать и что нельзя, какие-то правовые нормы, которые необходимо знать пациенту. Но со мной это было, и, более того, это было не только со мной.
Вообще есть определенные правила госпитализации, там указано, в каком случае санитары должны ограничивать движения человека и применять к нему какую-либо силу, каким образом ограничивать эти движения, то есть как правильно брать человека, чтобы не причинить ему никакого вреда.
Есть законный способ ограничения движения пациента — вязки. Но это не наказательная процедура, это процедура, которая применяется в самый последний момент, чтобы обезопасить пациента от себя и обезопасить окружающих. Вязки должны накладываться не таким образом, чтобы сдавить человеку все или прекратить поток крови к ногам и рукам, а чтобы удержать его на какое-то время и можно было сделать ему успокаивающий или снотворный укол. Выглядит эта процедура жутко, но иногда она необходима. Похожее было со мной, но никто не имеет права надевать наручники на человека, который плачет или не очень хочет идти в карету скорой помощи.
Зачем понадобились поправки к закону
ДМИТРИЙ ФРОЛОВ
психотерапевт, коуч, психиатр, нарколог, администратор паблика «Современная психиатрия»
Видимо, дело в том, что в некоторых больницах нет юриста (а он нужен по закону для подачи заявления о недобровольной госпитализации), поэтому прокуроры по просьбе медработников подают заявление в суд. Суд зачастую отказывает, потому что это не прописано в законодательстве. Речь идет о недобровольной, а не о принудительной госпитализации. Недобровольная госпитализация — это когда человек страдает психическим расстройством, он беспомощен или представляет риск для себя и окружающих, а принудительная — в том случае, когда человек совершил преступление.
В недобровольной госпитализации сейчас действует такая практика, что врач может оставить человека в больнице на двое суток, где не позднее этого срока его осматривает комиссия из трех врачей. Затем они подают заявление в суд с просьбой разрешить госпитализировать пациента, и в течение пяти дней суд решает вопрос о госпитализации больного. То есть в принципе на любом этапе какая-то из инстанций может отпустить человека.
ЕВГЕНИЙ КАСЬЯНОВ
администратор паблика «Психиатрия & нейронаука»
Виды недобровольной и принудительной госпитализации существовали ранее и регулировались Уголовным кодексом и законом «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», где четко прописаны все критерии таких госпитализаций. Прокуроры, кстати, и ранее направляли заявления о принудительном лечении в суды, большинство из которых были удовлетворены. Однако некоторые суды им отказывали в рассмотрении ввиду противоречий в законодательстве.
В любом случае без заключения психиатрической экспертизы никто положить в психиатрический стационар не сможет. И если мы говорим о принудительном лечении, то в таком случае человек, совершивший преступление, просто будет исполнять наказание согласно УК.
Опасны ли новые поправки для граждан
ТАТЬЯНА МАЛЬЧИКОВА
пресс-секретарь Гражданской комиссии по правам человека
Если вы прочитаете пояснительную записку к данному законопроекту, то увидите, что авторы очень подробно и тщательно обосновали необходимость наделить прокуроров полномочиями инициировать госпитализацию людей, больных туберкулезом в открытой форме. А вот расширение этих полномочий на психиатрических пациентов не обосновывается практически никак. Говорится только, как бы довеском, что и в психиатрии нужно расширить. Мне кажется, распространение на прокурора полномочий психиатра способно сыграть с правоприменением очень злую шутку.
Во-первых, на прокурора взваливают ответственность за решение о психическом статусе человека, то есть побуждают вторгаться в область, в которой объективных критериев оценки нет, а есть только субъективная оценка поведения. Это отсутствие не может не создавать угрозу злоупотреблений. Ранее это было несчастьем исключительно для психиатров, теперь же его распространят и на прокуроров. Вполне возможно, что кто-то воспользуется этими новыми полномочиями, чтобы избавляться от граждан, создающих проблемы.
Но представим противоположную ситуацию: прокурор, исходя из собственной оценки, воздержался от принудительной госпитализации человека, угрожавшего спрыгнуть с балкона из-за неспособности погасить долги перед кредиторами. Если позднее, так и не расплатившись с долгами, этот человек что-то над собой учинит, полномочия, которыми наделили прокуроров, дадут основания обвинить прокурора в том, что он этими полномочиями не воспользовался. В результате прокуроры будут склонны, опасаясь таких обвинений, недобровольно госпитализировать граждан, которых помещать в сумасшедший дом не следует. Это открывает возможность злоупотреблений психиатрической властью, хоть и совсем иного рода, чем было в советское время. Здесь уместно процитировать книгу Александра Подрабинека о советской карательной психиатрии: «В конце концов все решают люди, а не система».
МАША ПУШКИНА
создатель сайта Bipolar
Я не возьмусь судить о тонкостях законодательства, для этого нужна практика в этой области. Но, конечно, дополнительные возможности для принудительной госпитализации — это всегда риск злоупотреблений против пациентов. С 80-х российская психиатрия меняется в сторону гуманизации и признания прав пациентов, так что очень нелогично делать сейчас шаги назад. Насколько я понимаю, речь идет о закреплении существующей практики. Но, конечно, когда решение о госпитализации принимает не врач, который понимает особенности болезни, а чиновник со своими представлениями о порядке, это всегда опасно для общества.
Вообще в психиатрии госпитализация далеко не самая эффективная мера, в современном мире, наоборот, стараются свести к минимуму время в стационаре. Если есть цель улучшить состояние пациентов, а не подавлять их, нужно развивать систему профилактики и социальной адаптации и, главное, просвещения — чтобы люди сами вовремя обращались за помощью и не боялись вместо нее получить репрессии.
ДМИТРИЙ ФРОЛОВ
психотерапевт, коуч, психиатр, нарколог, администратор паблика «Современная психиатрия»
Если бы в законе имелось в виду, что прокурор может обращаться в суд без привлечения мнения врача, то это, конечно, неправильно. В таком случае закон можно будет использоваться в неблаговидных целях. Но это маловероятно, потому что по логике законов, регулирующих этот вопрос, для подачи заявления о госпитализации человек уже должен быть в больнице, а там он не может оказаться без освидетельствования (осмотра) врачом.
Попытки применения психиатрии в целях контроля со стороны власти были, есть и будут, но для того, чтобы избежать этого, существует закон о психиатрической помощи. Задача общества — не позволять представителям власти злоупотреблять психиатрией в своих интересах.
Вообще, психиатрия должна как можно дальше дистанцироваться от вмешательства государства, за исключением случаев защиты интересов своих пациентов, и, разумеется, заниматься лечением, а не вопросами контроля инакомыслящих. Смущает закрытость этих возможных изменений и отсутствие разъяснений.
САША СТАРОСТЬ
активистка, организатор движения «Психоактивно»
Представьте себе ситуацию, когда человека задерживают за некий перформанс или акцию. Его сопровождают в отделение полиции, где его необходимо как-то изолировать. И выясняется, что он состоит на так называемом учете (на самом деле это просто фигура речи, так как с 1975 года как такового учета нет), у него есть карточка в психиатрической больнице, и он является носителем расстройства. Но поскольку у него не получается уголовка никак, а его нужно все-таки как-то наказать, прокурор обращается в психиатрическую больницу вне зависимости от того, находится ли человек в психозе или не находится.
Раньше в таком случае было бы так: сотрудники полиции отвозят вас в психиатрическую больницу и приводят на прием к главврачу. Он, так как не находится под влиянием полиции, не имеет права принять решение класть вас в клинику, если вы не находитесь в остром состоянии. Он просто проводит освидетельствование, разговаривает с вами и, если вы в порядке, отпускает вас домой. Он может сказать, что он думает про ваше поведение: что оно асоциальное или какое-то еще. Но если вы не больны, то он вас не положит. Теперь получается, что решение о госпитализации принимает не врач, а прокурор. Соответственно, психбольница возвращается в лоно наказательной системы и превращается не в место, где тебя лечат, а место, куда ты попадешь,
https://www.the-village.ru/village/city/react/317649-psihiatricheskaya-prinuditelnaya-gospitalizatsiya