Рано или поздно пространные разговоры российских чиновников о патриотизме должны были воплотиться во что-то материальное. Кино как самое массовое и, безусловно, одно из важнейших искусств встало в авангард этих воплощений. Значимые даты и юбилейные засечки стали благодатной почвой для кажущейся уже бесконечной пулеметной очереди фильмов о Великой Отечественной войне. Публика продолжает настаивать, что советское кино, которое тщательно и бережно разрабатывало военную тему, переплюнуть невозможно, но ее методично закидывают новой шаблонной продукцией (и когда-нибудь закидают). Вычтем набирающие массу российские сериалы, полные картонной патетики и «клюквы», и посмотрим, как изменилась Священная война в наиболее заметных фильмах последних лет.
Привыкание к разрушению
Недавние 90-е были слишком лихими, чтобы работать над военно-патриотической темой, поэтому в это десятилетие одеяло на себя перетянули фильмы о конфликте на Северном Кавказе. Начало и середина нулевых были все еще вне системной штамповки, но кое-что уже появлялось: «Кукушка» Александра Рогожкина, «В августе 44-го» Михаила Пташука, «Свои» Дмитрия Месхиева собирают свою аудиторию. «Диверсант», «Штрафбат» и другие пристреливаются к телевизионной публике в формате сериалов. В 2008 году становится понятно, что в тему вцепились мертвой хваткой: в прокат выходят «Мы из будущего» и «Гитлер капут». Первый потянул тему в сторону фэнтези, второй – в фарс, отчаянно напоминающий попытки смастерить своего «Остина Пауэрса». Очень утилитарные фильмы, нацеленные не на разработку темы, а на получение прибыли, показали, что продукт пользуется спросом даже в таком извращенном виде, а значит, пришло время киноприключений на войне.
За последние десять лет в России снято 52 фильма и 68 сериалов о войнеОгромным ужасающим особняком в истории новейшего военного кино стоит дилогия «Утомленные солнцем-2» Никиты Михалкова (2010-2011). Кажется, тут есть все: могучая, как режиссерская длань, стальная перчатка репрессированного комдива Котова (еще до того, как это стало мейнстримом, «Мстители»!), чудесное спасение Наденьки с тонущего корабля верхом на рогатой мине вместе с безногим священником (который тут же крестит девчушку), Котов, поднимающий за дуло оторванную танковую башню… Нет в этом ничего удивительного, особенно – в воскрешении мертвых героев «Утомленных солнцем»: это Армагеддон, который поднимает из могил все и вся.
Хтонический эпос Михалкова без устали сопровождается физиологическим смакованием мертвых тел и их фрагментов. Месиво, которое, казалось бы, должно зрителя сравнять с землей, оставляет его спокойным, как удав, – настолько сага близка к вдохновенному безумству. Все это стоимостью около 5,5 млрд рублей (!) более-менее адекватно смотрится в телеверсии: бесконечный сборник из 13 серий, набитый компьютерными эффектами, пиротехникой, ненужными ответвлениями и буффонадой, как раз вписывается в образ современного телевидения.
Этой некрофилии отчасти вторит и «Брестская крепость» Александра Котта (2010), который также отказывает военному кино в антивоенном посыле. Увлеченное уничтожение экранных героев не дает никаких содержательных дополнений к давно усвоенной информации о Великой Отечественной, не давая объяснений, кто эти люди, где их документы и почему мы все в глубоком немецком тылу. Ну, какие могут быть объяснения, когда можно лишний раз красиво жахнуть пиротехникой?
В череде блокбастерских вакханалий важно не забыть драму «В тумане» Сергея Лозницы, несмотря на то, что это украинский режиссер белорусского происхождения. Призер Каннского фестиваля, он снят по одноименной книге Василя Быкова и рассказывает о том, что и в наше время цепко держит весь мир – о недоверии к ближнему. История о путевом обходчике, которого забирают партизаны по подозрению в предательстве, о моральном выборе, о стоимости жизни, вине выжившего («выжил – значит, жертвовал собой недостаточно») фактически закрывает собой масштабный военный триптих и придает особенное звучание в ряду с драмами «Проверка на дорогах» Алексея Германа и «Восхождение» Ларисы Шепитько.
Сталинграды здесь тихие
«Сталинград» (2013) Федора Бондарчука, самый кассовый фильм в истории российского кино (до «Движения вверх»), собравший чуть более 1,6 млрд руб., вызвал противоречивые отзывы не только зрителей, но и критиков. С одной стороны «история о пяти отцах» по определению должна быть мифологической и условной. Пять рыцарей, прекрасная принцесса, обстрелянный дом как полуразрушенный замок – все на месте. Тем более что реалистический сюжет выведен за скобки (весь фильм – это рассказ спасателя девочке во время устранения последствий на Фукусиме). С другой стороны, персонажи традиционно воюют по инерции, характеры свернуты до одной-двух едва уловимых характерных черт. Героический капитан и его команда в меньшинстве сражаются против превосходящих сил противника – сложно придумать более стереотипный сюжет. При нагромождении обязательных, почти ритуальных фрагментов фильм, призванный отразить тему подвига, снова не отвечает на главный вопрос: за что воевали и умирали советские люди? Для решимости убить врага нужна сильная мотивация. У героев же отсутствует внутренняя логика, у них нет собственной воли, а только режиссерское желание угодить всякому зрителю и финансовым покровителям.
Советское кино все эти потребности компенсировало сильным сценарием и достоверной проработкой персонажей, в современном кино эти дыры латают с помощью спецэффектов. Это тупик, который, впрочем, пока еще способен зарабатывать деньги. В российском кино явный кризис сценариев, сюжетов, что уж говорить о масштабности, которая не способна и подступиться к картинам Юрия Озерова и Сергея Бондарчука. Справедливости ради стоит отметить, что попытка мотивировать героев в «Сталинграде» была, но – как бы чего не вышло! – была убрана из первоначального варианта сценария. Смягчения и адаптации превращают фильм – нет, не в агитку, а в мультимедийную инсталляцию, где наши побеждают все, что нужно. От Бондарчука ожидали батальное полотно, посвященное великой битве на Волге. Автор же настаивал, что это кино о людях и о любви и сделан для молодежи. Ну, вот вам спецэффекты и IMAX 3D, что вам еще нужно?
Ремейк Рената Давлетьярова «А зори здесь тихие…» (2015) динамичнее оригинала, он дороже и технологичнее, но спотыкается о те же грабли, что и другие переснятые советские шедевры. Ключевые скрепы нового военного кино – пафос и экшн – доминируют над всеми иными приемами, зато расширена сцена в бане. Актерам не получается поверить, они выглядят персонажами «Старых песен о главном». Вместо смертельных вспышек в тишине леса – дешевая трескотня перестрелок, снятых дорого-богато. Авторы говорят, что это кино ориентировано на молодежь, которая не знает классики. В итоге упрощается все, что можно и нельзя, иначе зритель утомится или вообще не так поймет. Например, подумает об ужасе войны, а не о мощи Родины-матушки.
Еще одна громкая премьера к 70-летию Победы – «Битва за Севастополь» Сергея Мокрицкого. Вероятно, это последний фильм, совместно снятый российскими и украинскими кинематографистами нашего времени. Успешно принятый публикой и окупившийся в прокате, фильм не планировался как блокбастер. По словам режиссера, его задачей была не постановка очередного военного боевика, а психологический фильм-биография о женщине на войне. Женщина и война здесь есть, а вот с биографией есть проблемы фактического характера. При удачных батальных сценах «Битва за Севастополь» ломает ноги на мелочах, лишающих зрителя возможности верить в происходящее. В итоге кажется, что цель фильма – не рассказ о незаслуженно позабытой героине Великой Отечественной, а конкуренция со «Сталинградом».
ВИТЯЗЬ НА РАСПУТЬЕ
В 2016 году выходит фильм Александра Миндадзе «Милый Ханс, дорогой Петр». Он планировался к выходу в юбилейный 2015 год, но не получил своевременной господдержки после провала экспертизы военно-исторического и социально-психологического советов. Директор департамента кинематографии и модернизационных программ Минкульта Вячеслав Тельнов вынес вердикт:«Руководствуясь общим мнением, мы решили, что к 70-летию победы над Германией не должен выходить фильм, который не соответствует нашим представлениям о войне». В результате фильм вышел в прокат позднее и гораздо тише, с финансовой помощью Германии и Великобритании, зато без правок, на которых настаивал министр культуры РФ Владимир Мединский.
Что же было не так? В конце 30-х группа немецких инженеров работает с советскими рабочими в попытке получить стекло принципиально иного качества, пригодное для создания новых оптических линз. Попытки регулярно проваливаются, нервный срыв меланхолика Ханса приводит к гибели советских рабочих, но это позволяет получить искомое стекло. В финале Ханс возвращается в этот же городок спустя некоторое время, но уже в роли фашиста-захватчика. В ракурсе режиссера оказывается не типичное ура-патриотическое кино, а неровное мирное время и душевное варево простых людей, в котором уже начинают рваться снаряды пока еще не наступившей войны.
Автора интересует не то, как «наши» побеждают «не наших», а тончайший процесс превращения обычных людей в тех самых «немцев», которые пойдут за Гитлером захватывать страны, создавать концлагеря, убивать людей. Один строчит доносы и предлагает повторить катастрофу на заводе, лишь бы выполнить поставленную задачу, другая планирует вступить в ряды правящей национал-социалистической партии, потому что не находит никого ближе, кто-то решается на самоубийство. Сломан и Ханс, слышащий эхо войны. Вняв ему, он будет чувствовать себя комфортно в военной форме.
В отличие от «Милого Ханса» Мединский больше расположен к реконструкционному боевику «28 панфиловцев», который сняли Ким Дружинин и Андрей Шальопа на средства беспрецедентной в России краудфандинговой кампании (собрано 35 млн руб.). Все потому, что авторы продолжают культивировать миф об идеальных героях. Это крепкие мужики с одинаковыми лицами, которые не испытывают ни сомнений, ни страха смерти, ни воспоминаний о прошлом – все человеческое оставлено за кадром. Фашисты же – это некая военная армада, лишенная имен, души, мотивов, голоса. Что ими движет? Опять никто не знает. Сам фильм оказывается слишком близко к военной реконструкции, какие с нарастающим удовольствием проводят по праздникам. Порой такие баталии в режиме реального времени действительно выглядят увлекательно, но срабатывает ли в это время патриотическая жилка? Не смешите.
Драма Андрея Кончаловского «Рай» (2016), как будто выросшая из «Начала» Глеба Панфилова, оказывается ближе к телу в рассказе о русской эмигрантке Ольге, чья судьба навеяна участницей французского Сопротивления Веры Оболенской, гильотинированной в Берлине в 1944 году. Удачное вплетение психологизма и выпуклость характеров засчет «интервью» с персонажами, которые врываются в повествование в самые неожиданные моменты. Отличная игра актеров и заложенная в фильм глубина приглашают утонуть под тяжестью высказывания и предлагаемых поступков – и отказать тут, пожалуй, невозможно. При этом «Рай» оказывается более рафинированной историей, которая без труда укладывается в рамки российского кино, для которого вообще обычное дело – эстетизировать страдание. И хотя заявленная тема выполнена качественно, кажется, что фильм скручивает зрителя в бараний рог по вполне привычным лекалам. В результате глаза на мокром месте, а трепет что-то не испытывается.
На данный момент финализирует этот долгий и сложный путь боевик с геймерским названием «Танки», созданный Кимом Дружининым при активном содействии Владимира Мединского. Автор продолжает идти по проторенной дорожке: факты не осмысливаются, драматургия оказывается более плоской, чем в мультфильме «Паровозик из Ромашково», зато строятся новые исторические мифы, наиболее угодные современной исторической концепции. Конечно, Михаил Кошкин перегонял новые Т-34 из Харькова в Москву, но было это куда более бессобытийно и скучно. То ли дело в новом блокбастере (снова это странное желание из всего сделать комикс в плохом смысле этого слова): страшные, как в детских страшилках, фашисты тут же получают приказ Рейха и начинают охоту на доблестных танкистов, а спецслужбы, которые на первый взгляд как будто не видны, способны спасти всех. Почему-то все это напоминает «Крым» Алексея Пиманова, хотя привязок, казалось бы, никаких. Символично выбрано время действия – 1940 год: Великая Отечественная еще не началась, но война – между идеологиями, вооружениями разных стран – идет всегда. Кажется, даже сейчас. Слышите ее?